Авторы выражают признательность Сергею Шумилину (г. Харьков) за помощь в написании этой статьи.

Этот В-58А после снятия с вооружения находился на одной из авиабаз в штате Огайо. Июль 1974 г.

На среднем и нижнем левом фото – В-58А на британской авиабазе Фэйрфорд. Май 1969 г.

На нижнем правом фото – первый В-58А. Ноябрь 1956 г.

Сергей Богатырев/Львов, Анатолий Овчаренко/ Киев

Иллюстрации предоставлены авторами

Потопление "НИОБЕ"

Немецкая тяжелая зенитная плавбатарея «Ниобе», которую в отечественной историографии обычно ошибочно называют крейсером ПВО, стала самым крупным боевым кораблем, потопленным советской авиацией в годы Великой Отечественной войны. Хотя этому событию в литературе уделялось достаточно много внимания, ряд очень интересных аспектов и нюансов остался вне внимания исследователей.

8 июля 1944 г. воздушная разведка Краснознаменного Балтийского флота (КБФ) обнаружила приход в Хельсинки большого боевого корабля, который идентифицировали как финский броненосец береговой обороны «Вяйнемяйнен». Он был построен в 1932 г., имел водоизмещение 4000 т и располагал достаточно мощным вооружением, включавшим восемь шведских дальнобойных орудий калибром 254 мм. 12 июля корабль перешел еще восточнее, в порт Котка – главную маневренную базу легких сил ВМС Финляндии и Германии в Финском заливе. Командование КБФ сделало вывод, что противник готовится применить броненосец в боях за Выборгский залив. Адмирал Трибуц и его штаб хорошо помнили, сколько неприятностей принесли «Вяйнемяйнен» и однотипный с ним «Ильмаринен» во время обороны п-ова Ханко в 1941 г. Второй корабль в том же году погиб на мине, но «Вяйнемяйнен» оставался в строю и теперь, действуя из шхер, мог изменить ситуацию на данном участке в пользу немецко- финской коалиции, тем более что советский флот располагал там кораблями не крупнее канонерской лодки.

Командование флота поставило задачу уничтожить опасный броненосец любой ценой. Атаковать противника можно было только с воздуха. Первую операцию готовили в большой спешке, что отразилось на ее результативности. 12 июля в 19.22 и 20.50 было осуществлено два налета силами 12-го ГвПБАП 3*. В них приняли участие все 30 самолетов полка. Прямых попаданий достичь не удалось, и противник понес лишь некоторые потери в личном составе от осколков бомб. Зенитным огнем были сбиты две «пешки», еще одна машина села на воду при возвращении.

Хотя на подготовку следующего налета было отпущено всего четыре дня, он стал одним из самых тщательно спланированных и организованных в истории советской военно-морской авиации. Отвечавший за исход операции командующий ВВС КБФ М.И. Са- мохин и его штаб сумели продумать план до мелочей. Непосредственно по цели решили нанести комбинированный удар двумя группами пикирующих бомбардировщиков (24 Пе-2) и одной группой топмачтовиков (4 Douglas A-20G-D0). Их должны были прикрывать и обеспечивать более 100 самолетов (!), которые вошли в состав следующих групп:

– подавления ПВО (23 Ил-2),

– сопровождения (30 Як-9 и 24 ЛаГГ-3),

– расчистки воздушного пространства (16 Ла-5),

– демонстративного удара и наведения топмачтовиков (6 Пе-2),

– доразведки цели и фиксирования результатов удара (6 Як-9).

Согласно плану, топмачтовикам предстояло нанести удар

16 июля в 17.00. Это время в документах обозначили, как время «Ч». При планировании был четко определен порядок взаимодействия всех групп. За 10-8 минут до «Ч» в район цели выходили Ла-5; за 8-6 минут штурмовики начинали обрабатывать береговые зенитные батареи, которых, по данным разведки, насчитывалось 12; за 7 минут появлялись пикировщики.

В день проведения операции самолеты поднялись со своих аэродромов в 15.51-16.17. Полет по маршруту проходил без противодействия противника на высоте 3000-3500 м тремя основными группами строем колонн с дистанцией между группами

1-1,5 км. В 16.52 нанесли удар штурмовики 47-го ШАП, ведущими которых были к-н А.Н. Борисов и ст. л-т Г. Попов. В результате четыре береговые батареи были полностью подавлены, а огонь остальных значительно ослаблен. Затем в дело вступили 22 пикировщика 12-го Гв. ПБАП (ведущие подп-к В.И. Раков и к-н А.И. Барский). В пологом пикировании с высоты 3000 м до 2000 м они сбросили по кораблю 44 ФАБ-250 и столько же ФАБ-100. Экипажи наблюдали 4 прямых попадания и 12 близких к цели разрывов. Через 5 минут отбомбилась шестерка Пе-2 демонстративной группы, сбросившая по 8 ФАБ-250 и ФАБ-100. Она также добилась прямых попаданий, хотя от нее, прежде всего, требовалось удерживать зенитки в поднятом положении перед атакой топмачтовиков, которые как раз выходили на цель. Первую пару вел помощник командира 51-го МТАП м-р И.Н. Пономаренко. К нему присоединился ведомый второй пары л-т И.К. Савченко, оторвавшийся от своего ведущего. Ровно в 17.00 три А-20 на скорости 500 км/ч сбросили 6 ФАБ-1000 с высоты 30 м. По докладам находившихся вверху истребителей прикрытия, две бомбы угодили в корму и среднюю часть цели, над которой поднялся высокий столб черного дыма. Группа доразведки из 15-го ОРАП наблюдала, как корабль получил крен до 40° и лег на левый борт. Ведущий второй пары топмачтовиков к-н М.В. Тихомиров доложил, что потопил транспорт водоизмещением в 6000 т, но авиаразведка это не подтвердила. Во время налета вражеские зенитчики оказывали исключительно активное противодействие, однако тщательно продуманный план и скрупулезное его выполнение позволили минимизировать потери. Из 132 самолетов, принимавших участие в операции, был сбит лишь один А-20. Авиация противника в воздухе вообще не появилась, и советским истребителям из 9-го, 11 -го и 21-го ИАП в бой вступать не пришлось.

3* Гвардейский пикирующих бомбардировщиков авиаполк.

Схема действий авиации КБФ во время нанесения удара по плавбатарее «Ниобе»

Немецкая тяжелая зенитная плавбатарея «Ниобе»

Итак, авиация Балтфлота провела блестящую операцию, однако потопила вовсе не тот корабль. Несмотря на фотоснимки, полученные до, в момент и после удара, штаб ВВС КБФ до 1947 г. был уверен – на дно удалось пустить именно финский броненосец, что не опровергали и сами финны. Да и материальное подтверждение этой значимой победы было налицо: на подходе к Котке из воды торчали мачта, верх трубы и мостик крупного корабля. Но неожиданно авиаразведка обнаружила на одной из якорных стоянок целый и невредимый «Вяйнемяйнен». Разразился тихий скандал, ведь слишком многим высоким чинам надо было отвечать за получение наград. (До сих пор ходит флотская байка о неком балтийском летчике, которого в 1940 и 1944 гг. наградили за потопление «Вяйнемяйнена», а в 1947 г. – за его обнаружение). От греха подальше финны поспешили передать злосчастный броненосец в счет репараций, после чего он еще долго находился в составе КБФ под новым названием «Выборг».

Так что же утопили славные балтийские летчики? В конце концов выяснилось, что это был немецкий корабль «Ниобе», имевший весьма интересную судьбу. После оккупации в 1940 г. Голландии и Норвегии в руки немцев попали старые броненосцы и крейсера этих стран, которые не представляли особой боевой ценности, но хозяйственные германцы нашли им применение. Эти хорошо бронированные посудины решили перестроить в корабли ПВО – «тяжелые зенитные плавбатареи» по немецкой классификации. Они получили имена персонажей древнегреческой мифологии: «Нимфа», «Ариадна» и т.п. Среди них находился построенный еще в 1900 г. голландский крейсер «Гельдерлянд» водоизмещением 3512 т, который перестроили и ввели в состав кригсмарине 16 марта 1944 г. под новым названием «Ниобе». Его вооружение состояло из 8 тяжелых 105-мм зенитных орудий и двадцати четырех 20-мм автоматов «Эрликон» в счетверенных и спаренных установках. Существенным фактором было наличие на борту радиолокатора. Учитывая все возрастающую угрозу от советской авиации, с помощью «Ниобе» решили усилить ПВО Хельсинки и Котки, но служба корабля на новом поприще оказалась очень не долгой. Любители мифологии явно дали маху при выборе его имени, которое стало воистину пророческим, ведь Ниобе в греческом эпосе – богиня плача, окаменевшая после того, как всех ее детей убили с воздуха Аполлон и Артемида.