Всё-таки, похоже, этот самый Акакий -- её новый сосед! Ну что, прикажете теперь снова квартиру менять? Да ни за что!

       Вон, Надя только-только нашла себе новых друзей... кажется. Да и до работы добираться просто, дворами, минуя пробки... нет, Акакий. Мы с тобой уж как-нибудь разберёмся.

       Запах Акакия, залившийся в квартиру, дразнил и раздражал, вызывал желание сорваться, догнать и выпить досуха этого странного вампира.

       Карина облизнулась и отправилась на кухню за пакетиком крови.

       Акакий уложил друзей спать на диване и раскладном кресле в зале. Селестина развлекла их на сон грядущий светской беседой о былых временах, когда о донорской крови можно было только мечтать, цивилизованных вампиров жгли на кострах, обвиняя в колдовстве, а дикие всячески компрометировали образ вампира в сознании человека...

       Мерзлихин вывел компьютер из спящего режима.

       Н-да.

       Сколько часов он был онлайн на сайте, и что? Каких-то десять посещений? Когда это такое бывало-то... да никогда такого не бывало, чтобы в блоге Акакия ни посещений, ни обсуждений!

       Мерзлихин сцепил пальцы, вывернул руки над головой, потягиваясь, и сам себе скомандовал:

       -- Приступим!

       "05.05.ХХ.

       вернее, уже

       06.05.ХХ -- час ночи!

       Милый Дневник!

       Я не могу уснуть, или я не могу проснуться, но кой же фиг мне разница, если я наконец-то понял, как мне действовать, чтобы добиться благосклонности Карины! Нужные мысли сами собой всплывают в моей голове. Я знаю, что делать. Итак, план Б. Фаза первая начинается завтра!"

       Телестудия "Шарм" занимала весь третий этаж большого девятиэтажного дома. Съёмочный павильон, в котором под чутким руководством Заболонского трудились трое друзей, состоял из трёх сообщающихся между собой комнат. Центральная, самая большая -- операторская, представляла собой средоточие техники. По бокам от неё располагались две комнаты чуть меньших размеров, казавшиеся совсем маленькими из-за декораций и камер. В одной писали утренние развлекательные сюжеты, в другой вечерние расслабляющие беседы.

       Приближался час записи утреннего новостного блока, уже переоделись "в боевое" и прицепили микрофоны дикторы, Даша-гримёр бегала с пудреницей от Даши-диктора до Паши-диктора, Паша-диктор вяло переругивался с засевшим в операторской Вольдемаром -- Заболонский, сам метросекс, ревновал свою внешность ко всем симпатичным юношам. В случае с Пашей это было оправданно, потому что Паша принадлежал к числу счастливых людей, щедро одарённых богом не только красотой, но и умом. Красота, которой распоряжаются с умом -- страшная сила!

       Акакий поправлял камеру, разравнивал провода, утекающие в операторскую. Он чувствовал себя пауком, сидящим в центре паутины. Чувствующим, как вибрируют под лапами тонкие ниточки.

       Вот Рауль, заметив, что Карина остановилась поболтать с операторами на расстоянии около метра, обращается к помощнику:

       -- А ты уже видел Изабеллу?

       -- Нет, -- отвечает помощник, потому что иначе ответить просто не может.

       -- Я тоже, -- непринуждённо подхватывает Рауль. -- Но говорят... м-м-м... говорят, что она просто бесподобна!

       Теперь, по идее, помощник оператора должен вспомнить о последней бесподобной даме, попадавшейся ему на глаза, и уточнить:

       -- Ты про Карину?

       Акакий обращается в слух и слышит почти то же, что и представлял:

       -- Ты про Лебедеву, что ли?

       -- О, нет! Карину мы все уже видели, она недавно перевелась к нам на студию из "Сарматов". А я говорю о девушке Мерзлихина, Изабелле.

       Акакий расслышал недоверчивый возглас помощника:

       -- Чего? Девушка Мерзлихина -- Светка!

       -- Была Светка, -- тихо смеётся Рауль. -- А стала Изабелла... я видел её пока только на фото, и, ты знаешь, горю желанием увидеть живьём!

       (Карина вслушивается, естественно, вслушивается в разговор, но Рауль уже откатал свою показательную программу, и теперь выход Степана).

       Вот Степан, нагруженный ворохом папок и скрученных плакатов, пробегает мимо операторской -- и Акакий даже видит его тень -- и кричит вслед напарнику:

       -- Сев! Сева!

       -- Ая?

       -- Ты видел?

       -- Кого-чего?

       -- Изабеллу!

       -- Кого?!

       -- Ясно, не видел! Блин, я видел! Видел! Я только что видел! Сееееваааа... держи меня и мои плакаты! Ты бы видел! У неё ноги во! У неё талия во! А бюст! А глаза! Но бюст круче!..

       (И Карина вслушивается, и в Карине разгорается любопытство -- что же такого в этом Акакии, что с ним дружит некая супер-пупер-Изабелла!)

       Акакий чуть выдвинул и облизал клыки.

       Пока всё хорошо так складывалось в соответствии с планом Б. Что ж, может, он сработает -- раз уж план А, приглашение на экскурсию по городу, с треском провалился.

       Под вечер уже Вольдемар Заболонский, лично, подходил к Акакию осведомиться, нельзя ли познакомиться поближе с его новой подружкой Изабеллой.

       Мерзлихин скромно опускал очи долу и ехидно улыбался. Нет, нельзя ли. Нет, с какой стати Вольдемар считает Акакия обязанным сводить его со своей невестой. Да, а что тут такого? Невестой! Нет, дело не в Карине. Нет, ничего личного.

       Бабушка Селестина встретила внука яростной проповедью, темой которой был запрет выходить на крышу.

       -- Ты в курсе, что там вчера ночью был какой-то большой зверь? Лев, не меньше! И его растерзали, разорвали на куски, сегодня с крыши снимали ошмётки мяса!

       Акакий глупо улыбался и чесал затылок.

       Значит, ему не померещилось, и на крыше действительно было какое-то зверьё.

Глава 6.

       Незаметно, день за днём, пролетели три недели. Только что было пятое мая -- и уже опа! Двадцать пятое!

       Акакий гипнотизировал счётчик посещений в блоге.

       За прошедшую неделю его посетили всего девятнадцать человек. Слыхано ли дело, блог вампира -- и такая нулевая популярность! Бабушка Селестина, не раз пытавшаяся выяснить причину нервности и грусти любимого внука, даже посоветовала ему публиковать в блоге рецепты праздничных салатов с красивым оформлением, схемы вышивки крестиком, фотографии с телескопа Хаббл...

       Акакий же отмахивался.

       С недавних пор дневник стал для него местом, куда он один за другим вписывал планы по завоеванию Карины.

       План А провалился. План Б не сработал. План В оказался невыполнимым. План Г был, собственно, тем, чем назывался. План Д вызвал у Карины недоумённый взгляд, и только. План Е не на шутку рассмешил её, но не помог воплотить в жизнь план Ё -- основанный именно на том, что Карина будет весела и несерьёзно настроена.

       К плану Ж Акакий готовился три дня, и чуть не расплакался, когда в конце третьего Карина подошла к нему и надела на голову ватманский лист, наколотый на деревянную рамочку. В связи с этим план З пришлось отменить.

       Когда планы И, Й, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т, У, Ф, Х и Ц один за другим провалились всего за каких-то семь дней, Мерзлихин отчаялся. Бабушка Селестина, чтобы развеять внука, организовала настоящий праздник. Приглашёнными гостями стали Рауль и Степан, и к концу вечера сам собой придумался план Ч.

       Праздничного запала хватило на то, чтобы успешно организовать и провалить планы Ш, Щ, Твёрдый знак, Ы, Мягкий знак, Э, Ю и Я.