– Коля, – я вздрогнул. – Извини, Николай...

– Да.

– Ты зачем взял спортивный костюм?

– Как это зачем? – удивился я. – Знаешь, что такое дресс-код?

– Допустим.

– Вот, – продолжил я. – В армии все ходят в камуфляже, в бане, – с голыми задницами. В спортзале положено носить...

– Честно?

– Ну, конечно же.

– А я уж было решила...

– Что я тебе, охреневший прапор из романа? – с искренней обидой спросил я.

– Иногда мне кажется, еще дурнее.

Ночью шел снег, машина, крохотный французский автомобильчик пропал, в смысле, не был виден. Я подошел к небольшому сугробу между двумя джипами и начал махать веником. Вскоре из-под снега, чуть выше моего колена показалась сначала крыша, а потом и весь стальной конь, вернее, пони. Сложился вдвое и залез вовнутрь. Самое интересное, что в салоне было не так уж и мало места. Все равно, что на дорогах, что в «Стали» народ откровенно ржал, наблюдая меня, такого мелкого и хилого за рулем этого динозавра. А я – ничего, привык. Повернул ключ, мотор (спасибо, Виталя) сразу же завелся и заработал. Глянул на часы и принялся выруливать.

– Падай, лишенец, – пригласил я. Серега вздохнул и полез в кабину.

– Как все прошло? – полюбопытствовал я.

– Просто прекрасно, – несколько нервно ответил он. – Куда мы едем?

– Терпение, мой друг, – пропустил наглого сына Кавказа на помятой «трешке» и пристроился следом. – Скажи лучше, какие планы?

– Какие могут быть планы у отставного мента, – глядя в окно, меланхолично ответил Серега. – Устроюсь вратарем в ЧОП.

– Почему обязательно туда?

– А куда еще?

– Ты, кстати, что заканчивал?

– ПТУ имени Евсюкова, – ехидно ответил он. – Сам же говорил.

– Ну, извини. А серьезно?

– Школу милиции и юридический заочно.

– Да, ты у нас профессор, – восхитился я. – Зачем же в ЧОП? Иди в менеджеры.

– А что там делать?

– Торговать, – достал сигарету. – Там главное быстро и четко произносить фразы. Повторяй за мной. – Карл Клару склонял к оралу. Быстро!

– Карл Клару... – машинально произнес он. – Тьфу, черт, ты что, совсем уже?

– Значит, в менеджеры не получится, – огорчился я. – Ну, тогда...

– Что?

– У тебя приличный костюм, надеюсь, есть.

– Есть, – обалдело посмотрел на меня. – Только он не совсем приличный. А к чему?

– А к тому, мой юный, заочно образованный, друг, – приоткрыл окошко, – чтобы знакомиться с будущим начальником, надо являться при параде.

– С каким еще начальником? – он тоже достал сигарету.

– Владимиром Степановичем Скрипником, главным по оперативно-розыскного отделу концерна «Русская сталь» и твоим будущим шефом. Пунктик, понимаешь, у человека: требует, чтобы представлялись ему обязательно в костюме и при галстуке. Потом можешь ходить хоть в стрингах на босу ногу.

– По-моему, – поджал губы, – я тебя ни о чем таком не просил.

– Точно, – пропустил резвую старушку с сумкой на колесах. – Просто мы в ответе за тех, кого приручили.

– Неизвестно еще, кто кого.

– Хорошо, – согласился я. – Мы в ответе за тех, кто нас приручил. Так лучше?

– Слушай, – он хмыкнул. – Спасибо, конечно, только мне действительно не в чем идти.

– Сейчас поедем, и все сразу купим: портки, лапсердак, штиблеты и галстук-бабочку.

– На какие шиши? – приоткрыл окошко и выбросил окурок. – Знал бы ты, сколько у меня сейчас в кармане.

– А... – через губу проговорил я. – Ты об этом. Открой-ка бардачок.

– Открыл.

– Видишь конверт?

– Не слепой.

– Возьми и загляни.

– Как скажешь, – раскрыл конверт. – Ни хрена себе. Что это?

– Все таки правильно, Серега, что тебя турнули, – заметил я. – Настоящий мент баксы через стену чувствует, а ты, – и махнул рукой.

– А, если серьезно?

– Двадцать тысяч, твоя доля от премии, – удачно разминулся с раскорячившимся посреди дороги «крузаком». Покойный Чирков незадолго до собственной безвременной кончины заслал в управление. Сам понимаешь, основные бабки слямзило руководство, а нам...

– А твоя доля? – вдруг спросил он.

– Уже взял, – надеюсь, поверил.

У меня и так все в полном порядке: тружусь на прежнем месте, недавно зарплату повысили. В следующем году планирую опять купить внедорожник, как только закончу выплачивать кредит за взорванный и утонувший. Страховая компания, кстати, отморозилась. Поздно, сказали, вы, господин Ильин, обратились. А раньше-то не успел, сначала с Климовым разбирался, потом в госпитале после этих разборок валялся. Короче, ни шиша не заплатили.

Ладно, пробьемся. В крайнем случае, Галина прокормит. Она у нас девушка богатая, опять же премию обещали.

Заехал на стоянку перед торговым центром и ловко втиснулся между навороченным «мерином» и скромной «Ауди» – восьмеркой.

– Пошли, однако, – он даже не дернулся. – Ты, чего, Серега?

– Думаешь, надо?

– А хрен ли тут думать? – заорал я. – Все будет хорошо, – убедительно так сказал, даже сам поверил.

Глава 57

Тело бывшего майора ГРУ Климова засунули в пластиковый мешок, потом забросили в яму и присыпали. А может, закинули, как ту Маруську, в печку и сожгли. Неважно. Главное, что бывший боевой оперативник ГРУ получил по заслугам. Хрен с ним, не жалко.

Бодрого военного пенсионера Пермякова И. С. освободили от обмотанной вокруг тела клейкой ленты утром следующего дня. Выглядел он, к слову сказать, в тот момент уже не бодрым. Через день он накатал рапорт с просьбой освободить от ответственной должности куратора в связи с резким ухудшением здоровья, съехал из Москвы и убыл в Свердловскую область или в Саха Якутию для поправки самочувствия. Больше в столице им не воняет.

Видный российский разведчик, деловитый и активный как туалетный утенок, Аркадий Борисович, смело взял на себя ответственность за уничтожение бывшего сотрудника управления Климова, заделавшегося киллером. За умелое и эффективное руководство операцией было принято решение в очередной раз повысить его в должности. Через неделю красиво отработанное представление (истинный ариец, характер стойкий, нордический. В связях, порочащих его...) ушло наверх и... и вернулось назад с ехидной резолюцией поперек титульного листа. Отвечающий за кадровую политику Главка, желчный дедок соизволил лично выразить удивление по поводу редких талантов кандидата на повышение, дескать, ни в одной должности он не успевал себя толком проявить, потому что сразу же уходил оттуда на вышестоящую. А еще он посоветовал уважаемому кандидату, если тот уж так любит крутые подъемы, перевестись в альпинисты или горные стрелки. Правда, медаль мальчик Аркаша все равно получил. Какую-то юбилейную, к профессиональному празднику. Расстроился, говорят, страшно.

Принадлежавшие господину Чиркову заводы, газеты, пароходы и прочую мелкую мелочь, на удивление быстро подгребли под себя другие, оставшиеся в живых российские, извините за выражение, предприниматели. Шахты, например, отошли в скромному жителю московской улицы Ленивки. Делались попытки разыскать особо доверенное лицо покойного, некоего Силина, но тот пропал. Вышел из здания МУРа, где давал показания, сел в автомобиль и куда-то уехал. Так его и видели.

Специалист по сбору информации, некто Игорь, до сих пор живет скромно и с ужасом ожидает, когда же объявится загадочный работодатель. В последнее время у него сильно испортился характер, и начались проблемы с желудком.

На соседа Ильина Виталия наехали лихие ребята со знойного юга. Мальчики почему-то решили, что мастерская теперь принадлежит им, а бывший хозяин отрабатывает в ней непонятно какой долг. Впрочем, проблема разрешилась еще быстрее, чем возникла. На стрелку с абреками приехали Саня Котов, хрупкий ангелочек Валентин и еще несколько милых и безобидных ребят, в том числе, и сам Ильин. Гости столицы с достоинством отступили, унося пострадавших (кто-то из них нехорошо отозвался о жене Виталия), клятвенно пообещав никогда больше не возвращаться. А дальше, как водится, случился банкет, в ходе которого спец по движкам узнал, что существуют люди, способные не только выпить, но и съесть больше, чем он сам.