— А что это за термин “бардия”? — спросила я. — По сути-то вы ими и являетесь, так почему вы называете себя “ревенетами”?

— Хороший вопрос, — ответил Винсент. — Полагаю, он вроде как вышел из моды. — Он поразмыслил над этим секунду. — На самом деле этот термин означает своего рода превосходство — мы считаем, что мы больше похожи на тех, какими должны быть люди, в то время, как нума — инакомыслящие, отклонение от нормы. Ты можешь спросить об этом у Гаспара, но мне думается, что “бардия” произошло от слова “защищать”, так что этот термин нам на самом деле больше подходит. Слово “бардия” упоминается в наших официальных документах. Но примени это слово к Жюлю или Амброузу и они несомненно посмотрят на тебя с усмешкой.

Он пролистал страницы книги еще раз, прежде чем положить её обратно в коробку и ту аккуратно убрать в её нишу в шкафу.

— Винсента? Когда Жан-Батист говорил с нами сегодня, он сказал что-то о переходе в наступление. И я почувствовала, что ты хочешь ему что-то сказать. Между вами вроде как возникло странное противостояние, прежде чем вклинился Артур и выпер меня со встречи. Что это было?

На лице Винсента появилось странное выражение. Потянув к себе и, поставив меня на ноги, он сказал,

— Это не важно. И если это произойдет, я расскажу тебе об этом. А теперь давай поговорим о чем-нибудь поинтереснее.

— Например? — спросила я.

— Например, куда я собираюсь вести тебя сегодня на ужин, — сказал Винсент, слегка приобняв меня за бедра, притянул меня к себе и наклонился, чтобы поцеловать. Ни малейшего сомнения, я растаяла так же быстро, как снежинка на костре.

Глава 11

Я проснулась на следующие утро со смешанными чувствами возбуждения и страха. Я должна была сегодня тренироваться сражаться с Гаспаром и Винсентом, и даже, несмотря на то, что мне вообще-то нравилось драться, я всё еще чувствовала насколько мне не достает опыта и навыков. Мой первый урок состоялся всего месяц назад, и был полной катастрофой. Мы, по-началу, сосредоточились только на мече, который казался наиболее простым, когда мы двигались медленно, но, как только Гаспар ускорялся, мне просто нечего было ему противопоставить.

По мне драка на мечах была похожа на танец, разве что, за исключением, отсутсвия ритма. Я всегда чувствовала слегка по-идиотски на танцплащадках. Что определенно сказалось и на моих занятиях по овладению оружием. Мое подсознание делало меня неуклюжей, и я так боялась, что покажусь слабой начинающей неумехой, что в итоге стала именно тем, чего боялась больше всего.

Однако, к четвертому уроку я обнаружила, что движения меня словно поглощают. Это было похоже на сеансы самогипноза или на реку — я позволила себе словно плыть по течению и движения стали приходить сами собой. Это было своего рода явление Инь-Ян, когда мной полностью овладело подсознание, а разум отключился. Как только я перестала думать о том, что я делаю, всё стало получаться.

Неловкие моменты становились все короче и короче, и в последнее время требовалось всего несколько шагов взад и вперед, перед тем как происходил щелчок и включался автопилот.

Сегодня будет день автопилота, успокаивала я себя, пока натягивала какие-то джинсы и свитер, и отправилась завтракать. Папи уже сидел за столом, одетый для работы и читал свою утреннюю газету.

— Так рано? — спросил он, опуская газету, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Вот именно, я не понимаю, почему мой учитель настаивает на том, чтобы урок проводился в девять часов утра в субботу. Но я точно знаю, что не нужно заставлять его себя ждать, — сказала я, наливая себе грейпфрутовый сок и хватая круассан с подноса.

Когда я (несколько неуверенно) рассказала Мами с Папи, что Винсент подарил мне на день рождение несколько уроков фехтования, они были в восторге — к моему удивлению. Я и понятия не имела насколько популярен этот вид спорта во Франции, или что в нем был налет аристократичности. Мои дедушка с бабушкой не были претенциозными людьми, но работая в мире антиквариата и предметов искусства они имели некоторое представление об истории. А что было более историческим, чем забава с мечами?

Папи сам сходил и купил мне всю экипировку и épée*. Я не стала объяснять ему, что в спортивном зале дома Винсента какого оружия только нет, что по сути это целая оружейная палата и что фехтование, это всего лишь часть тренировок. Ему бы прикупить мне секиру, палицу и с полдюжины другого вооружения, чтобы не отставать от Гаспара и продолжать обучение на дому.

Мой дедушка указал в сторону вазы с цветами, которая стояла на столике в коридоре.

— Нашел в вестибюле, когда брал свою утреннюю газету.

Ярко окрашенный букет стоял в небольшой круглой вазе, а рядом с ним лежал небольшой сверток — подарок. Я открыла его и вынула книгу под названием Langage des Fleurs.

— Язык цветов, — прошептала я себе под нос и, открыв ее, увидела надпись на титульном листе: Для Кейт. Ты уже свободно говоришь на двух языках. Я подумала, что третий тоже не повредит. Ваше домашнее задание сопровождает эту книгу. С любовью, Виолетта де Монтобан.

Взглянув на маленький букет, я пролистала страницы, чтобы посмотреть значение желтых роз и пурпурных гиацинтов и, ухмыляясь, сунула книгу в сумку и крикнула Папи:

— Au revoir.

Выйдя за дверь, я тут же огляделась в поисках Винсента. Моё сердце забилось чуть быстрее в надежде увидеть, что он ждет меня, прислонившись к ограде парка, как обычно. Вот почему я испытала разочарование, когда увидела вместо него на том месте Жюля. Я постаралась быстро скрыть своё разочарование и осторожно улыбнулась, но он всё равно заметил, что я была расстроена этим.

— Извини, что я не твой парень. И я имел в виду во всех смыслах этого слова, — сказал он с довольной улыбкой, и наклонился, чтобы расцеловать меня в щеки.

— Где Винсент? — спросила я, взяв его под руку, которую он предложил, когда мы направились к его дому.

— Он выполняет кое-какие поручения для Жан-Батиста, — сказал Жюль, глядя в тротуар, будто боясь, что я прочту его мысли.

От чего у меня в голове раздался предупреждающий звоночек.

Я вспомнила о той, неловкой паузе, когда Винсент переглядывался с ЖБ во время собрания, а затем уклончивый ответ Винсента прошлым вечером, когда я спросила, что это было. Там определенно что-то происходит, но он не хочет, чтобы я знала, что именно.

— А он не подумал о том, что я могла бы и сама добраться до его дома, без посторонней помощи? — спросила я, изображая безразличие.

— Да, гмм. . Винсент был немного нервный в последнее время. Из-за твоей человеческой уязвимости. Что нума готовы напасть в любой момент, это отчасти напугало его.

— А ты не считаешь, что он несколько перегибает палку? С моей человеческой уязвимостью, — спросила я, искоса взглянув на него.

Ладно, я просто закинула наживку. Но я надеялась, что смогу вытянуть больше информации из, любящего пофлиртовать, Жюля.

— Кейт, да ты надерешь задницу кому угодно. Но ты все ещё из плоти и крови. Причем твоя плоть не сможет вернуться к жизни случись чего. Таким образом, должен сказать, что буду подменять Винсента, если нужно.

Я кивнула, желая изо всех сил, чтобы я была такой же несокрушимой, как они. Если бы я была Шарлоттой. Или Виолеттой, Да Бога ради: четырнадцатилетняя и та была сделана словно из стали. И все относились к ней с уважением. Трудно требовать уважения, когда нечто, как крошечная пуля может лишить жизни. Навсегда.

— Итак, у меня появиться провожатый, который будет сопровождать меня в школу и из неё? — спросила я, гадая, как далеко Винсент зашел в своей паранойе.

— Нет, — рассмеялся Жюль. — Это из-за того, что Виолетта получила вчера наводку о том, что нума пришли в движение. Она беспокоится что они могут следить за нашим домом. И только потому, что ты приходишь к нам в дом, Винсент подумал, что тебе нужно сопровождение. Не волнуйся: после сегодняшнего утра, ты сможешь сама постоять за себя.