Но сейчас не время было предаваться мечтам.

Отсчитав десять шагов прямо, потом три направо, я начал копать сухую землю палу взмахов лопаты, и я наткнулся на крышку железного ящика. Несколько минут, и на свет появилась моя сокровищница, и пусть внешне она выглядела не слишком представительно, зато внутри хранились настоящие сокровища — все, что нужно бродягам СПб. Оружие — настоящий арсенал, с которым можно было не то, чтобы отбиться от вояк, а даже взять штурмом любой из их аванпостов. Особенно я гордился ручнбым противозенитным орудием. Из такого можно было сбить даже тяжелые бронированные вертолеты вояк.

А еще там был запас лекарств, не то чтобы дефицитных или дорогих, но так… дешево и сердито на все случаи жизни. Кроме того в ящике лежали различные всякости, вроде сапог повышенной радиационной защиты или очки для ночного видения.

Вооружившись до зубов, я отступил, предлагая Деду «подзаправиться», но тот только головой покачал, потом повинуясь моему настоятельному взгляду, шагнул вперед, выбрал из груды оружия обрез и взял к нему две коробки патронов. Обладая стальным сердечником, они не пробивали, а буквально продавливали бронежилеты вояк.

Дед действовал обстоятельно. Долго обрез в руках крутил целился, потом загнал в ствол два патрона, щелкнул, взвел курки, долго целился куда-то, а потом плавно спустил курки.

— Хороший дробовик, — пробормотал он. — Сгодиться.

Я только усмехнулся. Если бы он знал, где я эту штуку добыл. А висела она раньше в одном из музеев. Помню, мы с Арбузом тогда почти сутки завал разбирали, а в итоге нашли кучу оружия — по большей части бесполезного, потому как древнего, ну а несколько ружей вполне ничего были, так мы из них обрезы сделали. Не будешь же по СПб с охотничьим ружьем шастать. Пока такое ружье с плеча снимешь, прицелишь…, а из обреза с пояса бить можно, особенно если на стаю собак или еще какой нечисти нарвешься.

И еще Дед АК взял. Как говориться: «бьет Ак наверняка, без него ты как блоха».

Перед тем, как вновь свой ящичек закопать, бросил я косой взгляд на Тимура. Он хоть и зверек, но я ж за него в какой-то степени отвечаю. Пошарил я в своем «сундучке Пандоры» и выудил оттуда «бульдог» и пару обойм к нему. Хоть они и круглые, неудобные, но лучше револьвера ничего не найдете. Безотказная машинка.

Протянул я «бульдог» Тимуру.

— Возьми, — говорю.

Он на меня покосился.

— Зачем это мне? За ношение оружия срок дают.

— Какой срок? — удивился я.

— Ну, в тюрьму сажают.

Тут мы с Дедом со смехом полегли.

— Ты без этой штуки можешь до тюрьмы не дожить, — ухмыльнулся Дед. — Бери и не дури. Нам дорога дальняя предстоит. Так что не кобенься.

— И…

— И учись стрелять, — добавил я. — Мир изменился. Теперь все по-другому. Теперь без ствола жизни нет. Вон напорешься на стаю собак или чудиков и что делать будешь? Байки травить?

— Но…

— Бери, бери и не выделывайся.

Тимур с сомнением взял револьвер, несколько секунд крутил его в руке, а потом засунул в карман куртки, а обоймы — в другой.

Я защелкнул подствольник на трофейный АК. Второй АК — Деду. Несколько взмахов лопаты, присыпать раскоп сухой землей и можно идти дальше. Однако тут у нас спор вышел. Дед предлагал по траве идти, мол земля в парниках ядовитая, не дай бог чего подцепим. Но по траве идти себе дороже будет. И высокая она, и колючая, а внутри парников земля утоптанная, голая, как по проселочной дороге дошагать можно.

И все-таки я Деда убедил. Мы быстро миновали парники — не было тут никаких загадок-аномалий. Потом полчаса по сельской дороге вдоль взлетных полос Пулково мимо мертвых домов, то ли бывших дач. Черные бревна, выбитые окна, проваленные крыши… Такие поселки можно найти где угодно, по всей бывшей России. Как-то пытался я на карте тот поселок найти. Там аэродром есть, Лиговский канал есть, даже МКАД, которой нет — есть, а поселка или садоводства — хрен их разберешь… нет… А за ним шло широкое поле, тут должен МКАД проходить. Только никакого МКАДа там в помине не было. То есть он должен… но не обязан. Если по МКАДу идешь, то он есть, а если через поле — то есть перпендикулярно ему, то МКАДа нет. Ни насыпи нет, ни ограждений, ни асфальта — ничего. Но для СПБ это вещь обычная, иначе бы он СПб не был.

Тут надо было держаться осторожно. Поле просматривалось на большом расстоянии. Стоило появиться вертушки или БТРу и деться некуда.

— Что делать будем? — поинтересовался Дед. — Кстати, ты ведь знал…

Если честно, то я замялся. Нет, не раз ходил я по этой дорожке, но… То ли память меня подвела, то ли…

— Не ожидал, что так быстро доберемся. Ладно, Дед, не сердись. Считай я маху дал. Давай подождем до темноты.

— Я до темноты хотел к убежищу на Ветеранов выйти.

— И что?

— Ночевать в том районе перспектива не из лучших. Там банды…

— Да сам я знаю… — отмахнулся я.

— А если попытаться обойти?

Я посмотрел вдоль поля на север, где раскинулся Петербург.

— Не знаю… Там железнодорожная ветка с насыпью. Вдоль нее патрули шастуют. Можно на вояк нарваться.

— Да, — печально протянул Дед. — Но на это поле днем я не полезу. Тем более что сейчас все вояки нас ищут. Много ж мы их там накрошили.

— Была б моя воля, всем перебил бы, — фыркнул я. — Ладно, пошли до ближайшего домика. До наступления темноты часа четыре осталось. А только темнеть начнет, через поле рванем. Вон видишь, чуть левее станция Ульянка, — я указал на две разбитые бетонные платформы. — Там касса была. В ней укроемся до утра. А в город пойдем под прикрытием тумана.

— Тумана?

— Тут по утру всегда туман встает…

Зашли мы в один из домов, что выглядел чуть поцелее. Разломанная, полусгнившая мебель. Какая-то грязь на полу. Расположились, кто где. Только вот «зверек» наш явно нервничал. Все косые взгляды бросал, то на дверной проем, то за окно. За пистолет свой хватался.

— Чего нервничаешь?

— А где этот…

— Питер? Он живет по своим законам. Но когда надо придет на помощь, так что не дрейф.

— Не могу… Все время странное ощущение, что за тобой наблюдают.

Я согласился:

— Есть такое. СПб тем и славен. Странный город со странной судьбой… — и замолчал. Не хотелось мне эту тему развивать.

Дед тоже болтать не хотел. Сидел молча. Мне даже в какой-то момент показалось, что он задремал. Ну и пусть спит. Я бы тоже вздремнул. Отдохнуть явно не мешало, вот только Тимур меня смущал, сильно смущал. Ведь один Бог знает, что этому «питекантропу» в голову придти может. Хотя с другой стороны я сам виноват. Ведь говорил же Дед — не трогай! Нет, все же почему я вмешался и полез его «спасать»? Раньше я за собой такого никогда не замечал. Нет, порой поможешь кому из искателей, но здесь-то… Странно, очень странно… В какой-то миг я даже подумал, а не подтолкнул ли меня кто к подобному поступку. Ну, так незаметно влез мне в голову и незаметно подтолкнул. Раз… Два… Три… и бросился я невесть кому помогать. Странно…

Вот так сидел я и думал… думал… да и сам не заметил, как задремал. А проснулся — картина маслом. Тимур у дверей топчется, а то ту сторону чуть поодаль Питер стоит зубы скалит.

Я на стол, куда автомат положил, глянул. Автомат на месте и кроме него там мой «бульдог» лежит. Значит так выходит, что Тимурчик этот хотел ноги сделать и пистолет оставил. Кретин! Нет, не поверил он нашим рассказам, точно не поверил. А Питер молодец. Да, похоже, сынок Деда хорошее приобретение. Не дал придурку сбежать.

Только дело тут не только в Тимуре было. Я это сразу почувствовал. Есть у каждого искателя пунктик, некое шестое чувство, словно какой-то переключатель в мозгу. Сначала все вроде в порядке, и ты живешь обычной жизнью, потом «щелк» и ты начинаешь жить в другом режиме. То ли адреналин тело наполняет, то ли активируются нервные волокна, то ли проявляются скрытые возможности человеческого организма, то ли еще что происходит, не знаю. Это пусть очкарики из институтов разных решают, а я знаю, если щелкнуло, значит рядом опасность. Причем в этот раз это были не люди, иначе Питер бы спрятался, наверное. А здесь… здесь, что-то не то.