Под этот план, а также в связи с тем, что существующую в Ленинграде армейскую и флотскую группировку было просто нечем кормить (может, это и учитывалось при планировании операции. — Примеч. авт.), заставили командование фронта просить Ставку о выводе из Ленинграда ряда соединений. «Через Ладогу на Волховские рубежи были отправлены семь стрелковых дивизий, две бригады морской пехоты и танковая бригада»[29]. Они влились в так называемую Волховскую оперативную группу 54-й армии. Для защиты Южного Приладожья и действий на синявинском направлении в декабре 1941 года была создана Синявинская оперативная группа (СОГ), в которую вошли 128, 294, 286-я стрелковые дивизии и 1-я горнострелковая бригада. Командовал СОГ генерал-майор Ф. Н. Стариков. Ранее он руководил частями Восточного сектора Лужского рубежа. Соединения Синявинской ОГ заняли оборону к югу от Ладожского озера, преградив немецким войскам путь от Мги в сторону Волхова.

С 6 по 12 января 1942 года 54-й армия пыталась наступать, ведя бои с противником бои за н/п Лодва и станцию Погостье. Пехоту поддерживали 9 танков из 122 тбр, В пятидневных боях, потеряв всю участвующую в боях матчасть, танковая бригада подбила и уничтожила 4 танка Pz. Kpfw.IV, 2 танка Pz. Kpfw.III, 5 легких танков, 3 бронемашины, 13 ПТО, 10 ДЗОТов (из них 2 пушечных).

Простой подсчет только подбитых и уничтоженных огневых пушечных средств противника (не считая уцелевших) показывает, что на каждый участвовавший в бою наш танк приходилось 3 орудия оборонявшихся. Войск для наступления катастрофически не хватало, поэтому и положительного результата в этом наступлении достигнуто не было.

После начала 7 января 1942 года наступления силами армий Волховского фронта стало довольно быстро ясно, что продвижение идет очень медленно. Поэтому 13 января 1942 года штаб Ленинградского фронта представил начальнику Генштаба новый план наступательной операции 54-й армии, утвержденный Военным советом фронта[30]. Согласно плану, операция начиналась 13 января и через 5 дней заканчивалась овладением Октябрьской железной дорогой в районе Тосно. Темпы наступления предполагались просто «ударные».

В первый день операции войска наступательной группировки в составе 281, 3-й гвардейской, 11, 285-й и 80-й стрелковых дивизий должны были овладеть пос. Березовка, Веняголово, Кондуя, Зенино, имея лыжные батальоны на рубеже Шапки, Любань.

Во второй день наши войска должны были овладеть рубежом Шапки, Костово, Вериговщина, имея лыжные батальоны на рубеже Саблино, Тосно. И, наконец, на четвертый — пятый день овладевают Октябрьской железной дорогой в районе Тосно, выдвинув лыжные батальоны к северо-западу на 6–8 км. В армейском резерве оставалась 177-я стрелковая дивизия.

План этот, конечно, не был реализован. Большинство указанных выше населенных пунктов были освобождены нашими войсками только в январе 1944 года в ходе проведения Ленинградско-Новгородской наступательной операции. Но в тот момент об этом никто, естественно, не знал, и план пытались реализовать любыми способами.

Видя, что наступление 54 А «не идет», Ставка ВГК решила перегруппировать силы.

26 января 1942 года Ставка ВГК выпускает директиву № 170045, согласно которой из состава 54-й армии выделены 128, 294-я и 265-я стрелковые дивизии, 21-я танковая дивизия, 16-я танковая бригада[31], 6-я морская бригада, отдельная стрелковая бригада и 882-й армейской артполк, которые вошли в новую 8-ю армию. Командармом 8 был назначен генерал-майор A. B. Сухомлин.

В составе 54-й армии под командованием генерал-майора И. И. Федюнинского были оставлены 11, 80, 115, 177, 198, 281, 285-я и 311-я стрелковые дивизии, 122-я танковая бригада[32], 60-й бепо, другие части и подразделения.

Разграничительная линия между 8-й и 54-й армиями Ленфронта устанавливались по линии: станция Малукса — Тосно, между Волховским и Ленинградскими фронтами — по линии Холм — Посадников остров — Любань — Сиверская[33].

Этой же директивой санкционировалось создание 4-го гвардейского корпуса под командованием генерал-майора H. A. Гагена. В состав корпуса вошли 3-я гвардейская стрелковая дивизия и 4 стрелковые бригады.

Но дела у наших войск не особенно ладились. В результате наступления в январе 1942 года 3-й гвардейской, 11-й и 177-й стрелковых дивизий станция Погостье была занята, части Красной армии пересекли «железку» и приблизились к поселку Погостье.

Для развития успеха нужны были свежие резервы, в первую очередь танковые. Поэтому в конце января 1942 года командованием Ленфронта было принято рискованное решение о переброске по льду Ладожского озера танковой бригады. Подробности этого беспримерного перехода автор приводит со слов его участника, тогда командира танковой роты — Дмитрия Осадчего.

На основании Директивы командующего бронетанковым и механизированными войсками фронта № 064049 от 30.01.1942 г. 124-я танковая бригада из Ленинграда передислоцировалась на «внешний» фронт и поступала в распоряжение командующего 54-й армией генерал-майора И. И. Федюнинского для развития наступления советских войск юго-восточнее Ленинграда, Это было смелое и не лишенное риска решение. Во-первых, «внутренний» Ленинградский фронт лишился своего ударного броневого «кулака», каким являлась танковая бригада, имевшая на вооружении 31 тяжелый танк KB[34], Во-вторых, предстояло своим ходом переправиться по льду Ладожского озера под воздействием авиации и артиллерии противника. Предстоял марш из района Колпино, Рыбацкое в район Ваганово, Коккорево. Местом сосредоточения танков на противоположном, восточном берегу озера был выбран район Кобоны.

Пройти 100 километров по шоссейной или грунтовой дороге для наших танкистов было делом привычным. Но на сей раз от н/п Коккорево тяжелым танкам предстояло двигаться по льду. Ширина Ладожского озера на участке переправы равнялась 32 километрам.

В пяти километрах южнее Осиновецкого маяка, у рыбацкой деревни Коккорево, наши тяжелые танки KB спустились на берег озера. День выдался суровым. Тридцатиградусный мороз дополнялся порывистым северным ветром, подымавшим клубы снега. В воздухе висела белая мгла, видимость была ограничена. Единственное, что утешало экипажи в сложившихся условиях, — это нелетная погода. Исключалась воздушная разведка, а также возможное воздействие авиации и артиллерии противника по району сосредоточения бригады.

Началась интенсивная подготовка к переправе. Гидрологической разведкой было установлено, что толщина льда на первых восьми километрах колебалась от 55 до 80 см, а на девятом, пятнадцатом и двадцать первом была равна всего лишь 40 см. Лед к тому же был густо изрезан трещинами и воронками. Командование и инженерно-технические службы знали, что лед такой толщины в состоянии выдержать нагрузку лишь до 30 тонн. Вес же наших танков значительно превышал допустимую норму. Вот тут-то и возникла задача: что делать? Как уменьшить удельное давление танков?

Было предложено несколько вариантов. По одному из них, предполагалось поставить танк на сани и тянуть трактором. Но под тяжестью танка сани разваливались. Тогда обратились ко второму варианту: уменьшить вес танка примерно на одну треть и двигаться своим ходом.

Для танковых экипажей этот вариант оказался рискованным и наиболее трудным. Работы по демонтажу требовали много различных приспособлений: блокоустановщиков, мощных подъемников, тросов. С танка снималась башня с вооружением и приборами, трансмиссионная и надмоторная стальные крыши, вынимался боевой комплект и другие детали. Все это укладывали на специально смонтированные сани-волокуши, которые прикреплялись к танку при помощи троса длиною 50–60 метров. Сверху корпус танка покрывали брезентом.