— Думаю, он обо мне и не вспомнит, пока вы с ним. — В голосе его прозвучала грустная нотка, и Джин, вспомнив, что за все время после ее приезда Тим ни разу не спросил об отце, почувствовала что-то вроде жалости. Еще в больнице она как-то сказала Блейру, что хотя Баррингтон обожает сына, а Тим, несомненно, любит отца, он кажется странно отчужденным. А Блейр тогда ответил:

— Наверно, бедняга привык к тому, что отец постоянно уезжает куда-нибудь, а он остается на попечении нянек или тетки; поневоле он стал независим. Даже когда мать еще была с ним, он часто был предоставлен самому себе. Но он это воспринимает философски. В такой ситуации трудно ожидать очень близких отношений.

— Неудивительно, что врачи говорят о вас, будто вы способны на чудо, — между тем говорил ей Баррингтон. — Боже! Я и не думал, что Тим сможет так быстро начать поправляться.

— Ну, в этом никакого моего вклада нет, — напомнила Джин. — Ведь к моему приезду худшее осталось позади.

Он покачал головой.

— Была возможность рецидива. То, что с ним оказалась любимая Джин, усилило его сопротивляемость. Что будете пить? Шерри? Сухой мартини?..

— Шерри, пожалуйста.

Повернувшись, чтобы наполнить ее стакан, он сказал:

— Я собой недоволен. Давно надо было сказать вам, что если хотите позвонить в Лондон, телефон полностью в вашем распоряжении. Поселившись здесь, я установил несколько дополнительных линий.

— Спасибо, — ответила она, понимая, что момент, которого она так боится, наступил. — Я... не хочу звонить в Лондон.

Он оглянулся.

— А как же ваш молодой человек? Я уверен, что он предпочтет услышать ваш голос, а не получить письмо.

Беря стакан, она не смотрела на Баррингтона.

— Я больше не буду созваниваться с Блейром.

Баррингтон, который смешивал себе напиток, остановился. Подняв голову, он увидел, что она побледнела, заметил, что рука, которая подносит стакан ко рту, дрожит так, что шерри едва не расплескивается.

— Марстона нет в городе? — удивленно спросил он. — Я не мог связаться с ним, но мне казалось, что он просто отсутствует. Тогда я позвонил в больницу, и там мне — после некоторых колебаний — дали ваш номер. Я обрадовался, застав вас: знал, что вы собираетесь замуж, и боялся, что вы куда-нибудь уехали.

Ничего не поделаешь. Нужно как можно быстрее с этим покончить.

— Я ушла из больницы, мистер Баррингтон. Вы помните, что я попросила вас не связываться с Блейром, пока я вас не увижу?

— Да. — Он как-то неуверенно рассмеялся. — Поэтому я и не сообщал Марстону, что вы благополучно прибыли...

Она посмотрела ему в глаза.

— Мистер Баррингтон, я не выйду за Блейра. И не вернусь в Св. Катерину — никогда.

— Что! — Он уставился на нее. — Но я считал... Послушайте! Что случилось?

Она смогла ответить только после недолгого молчания.

— Я надеюсь на вашу помощь.

— Моя дорогая девочка, нет ничего на земле, что бы я не сделал ради вас, — ответил он, и невозможно было усомниться в его искренности. — Но все-таки что случилось? Вы поссорились с Блейром?

Она покачала головой.

— Нет. Только... я за него не выйду.

— Но...

— Я на вас надеюсь, — настойчиво прервала она. — И если вы чувствуете себя обязанным Блейру, то исполните мою просьбу. Потому что я прошу об этом ради него. Не могу объяснить. Только умоляю сделать, как я прошу. Не сообщайте ему, что связывались со мной — ни сейчас, ни в будущем...

— Но что случилось? — настаивал Джон Баррингтон. Он сел рядом с ней, прихватив с собой свой стакан. — Вы разорвали помолвку? Ну, со временем это пройдет.

Она покачала головой.

— Нет. И если вы считаете, что в долгу перед Блейром, пожалуйста, выполните мою просьбу.

— Конечно — если вы об этом просите. Но выслушайте меня. Марстон глубоко вас любит. Я понял это раньше вас — может, даже раньше, чем он сам. Это было видно за милю; я совсем не удивился, когда вы написали, и сообщил Тиму, что вы... вы выходите замуж за его «мистера хирурга». Поэтому....

Она прервала:

— Могу только молиться, чтобы Блейр забыл меня и нашел другую, более достойную его. — Она поставила свой пустой стакан и стиснула руки. — Поверьте, ничего хуже женитьбы на мне с ним не может случиться. Умоляю, не спрашивайте почему. Я доверяюсь вам. И мне нужна ваша помощь.

— Все, что угодно. Но вы уверены, что не испортите ему жизнь?

— Не так, как если бы я... — Она сделала беспомощный жест. — Должно быть, это звучит очень таинственно, но ничего больше не могу вам рассказать — пока. Я останусь с Тимом, пока он не поправится; потом хочу куда-нибудь уехать. — Она наклонилась к нему и положила руку на его ладонь. — Поверьте, если бы я вышла замуж за Блейра, это принесло бы ему не только несчастье, но и настоящую катастрофу.

— Конечно, я выполню вашу просьбу, — сказал Джон Баррингтон. — Если останетесь с Тимом, я помогу вам — впоследствии. Вот вам моя рука.

Она пожала протянутую руку и впервые за последнее время слегка успокоилась.

Глава шестнадцатая

1

Услышав настойчивый стук в дверь своего кабинета, мисс Керолайн Хилтон — для всех в больнице Св. Катерины просто «матрона» — посмотрела в ту сторону и слегка нахмурилась. Дверь открылась, прежде чем она дала разрешение войти.

Однако, когда она узнала того, кто так рано нарушает ее распорядок, выражение ее лица изменилось.

— Доброе утро, мистер Марстон, — проговорила она, казалось бы спокойно, хотя спокойствия не было и в помине. — Я уже собиралась узнать, не приехали ли вы. Мне необходимо...

— Где Джин? Что с ней случилось? — отбрасывая свою обычную вежливость, торопливо прервал Блейр.

— Я надеялась, что вы расскажете мне это, — ответила матрона.

— Значит, вы знаете, что она исчезла. Где она? Ради Бога, скажите мне.

— Я бы сама хотела знать, — ответила она. — Надеялась, что вы мне скажете.

Видя его бледность и взволнованность, она еще больше встревожилась. Они были старыми друзьями, она не только уважала его, и восхищалась его великолепной работой в больнице — он всегда был для нее образцом достойнейшего человека.

— Вот что я получила утром. — Она протянула листок бумаги.

Взяв записку, Блейр быстро прочел ее; когда он поднял голову, лицо его застыло, и она увидела в его глазах боль.