То, что господин Таканиси благоволил к Риохиро, было очевидным фактом. Иначе как объяснить то, что он не стал строго наказывать его за такой серьезный проступок, как оказание услуги другому преступному клану, по устранению человека.

Сейчас, только от Риохиро зависело, как он сможет распорядиться выпавшим ему шансом, устроить дальнейшую карьеру в клане «Ямагути гуми».

Повернув голову, он посмотрел на мелькавшие за окном зимние пейзажи. Дорога уже давно петляла между сопок и невысоких гор, то поднимаясь на перевал, то опускаясь.

Достав из кармана выкидной нож, Риохиро нажал на кнопку спускового механизма. Мощная пружина мгновенно выкинула узкое длинное лезвие. Надев перчатки, он аккуратно протер, сначала клинок, а потом ручку. Хотя ручку можно было и не протирать. Черная, вороненая сталь, с мелкой сетчатой накаткой, не оставляла отпечатков пальцев на своей поверхности.

– Вам нравится в этом месте? – Татцуо Нагаи улыбнувшись, спросил сидящих напротив него, русского журналиста и его спутницу.

– Да. Здесь очень красиво, – за двоих ответила Мэри, любуясь через окно местного ресторанчика, окрестными пейзажами.

Японец, снова утвердительно качнул головой.

– Мне здесь тоже очень нравится. Я бывал тут очень часто с коллегами и друзьями. Если у меня будет семья, то я обязательно буду возить сюда своих детей.

Мария, повернувшись к Олегу, хотела перевести ему фразу японского журналиста, но увидев, что тот с наслаждением, поглощает горячую «темпуру»,[38] не стала отвлекать его и спросила сама:

– А сколько вам лет?

– Я ещё не старый. Мне только тридцать два года. У нас в Японии для мужчин это не возраст. Главное – завести семью тогда, когда ты сможешь её содержать. А для мужчин делающих карьеру, это возраст между тридцатью и сорока годами.

Мэри, внимательно выслушав Татцуо, внутренне согласилась с ним. Хотя в европейской среде или в Америке, мужчины вступают в брак раньше – лет в двадцать пять.

– А у вас есть девушка?

Японец хитро улыбнулся.

– Вы можете меня понять превратно, но у меня много девушек. Однако жениться я пока не собираюсь.

Умелов поставил в сторону пустую тарелку из-под овощей и вытер руки салфеткой.

– О чем спорите? – поинтересовался он.

– А мы не спорим. Просто господин Нагаи рассказывал мне, что в Японии мужчины сейчас поздно женятся, – Мэри лукаво посмотрела на Олега, ожидая от него оценки этого факта.

– Так это в Японии. Им надо карьеру делать, жилье собственное заводить. А у нас, у славян, муж и жена весь груз проблем сразу начинают вместе нести. Ты ему скажи, что я – это исключение. У нас в России в моем возрасте девяносто процентов либо уже женатые, либо разведенные, – философски закончил он свой монолог.

Японец рассмеялся, услышав ответ Умелова.

Олег демонстративно развел руками, показывая Татцуо, что так все и есть на самом деле.

– Спроси господина Нагаи, чем мы займемся до вечера? Ведь, насколько я понял, нужный нам человек, освободится только после восемнадцати часов.

Японец закачал головой и что-то оживленно стал рассказывать Марии. Из всех слов, Умелов смог разобрать не более половины, но по смыслу он понял, что нужно идти мыться.

Мэри, выслушав Татцуо, перевела Олегу то, что он ей рассказал.

– Он предлагает обязательно посетить, ротэнбуро. Насколько я поняла, это каскад горячих ванн или бассейнов под открытым небом. Он говорит, что сюда приезжают даже из-за границы. И ещё он сказал, что нам повезло. Потому что сегодня всего лишь среда. А если бы это были выходные, то мест в отеле просто не было бы. Их заказывают за несколько недель вперед.

Умелов отставил в сторону бокал с пивом.

– Я надеюсь у них эти ванные раздельные? Или мужчины и женщины принимают их вместе? – Умелов не случайно задал этот вопрос. Весной, будучи в Германии, он, не зная местных особенностей, пошел в аквапарк. И уже там внутри, он захотел попариться в сауне. При входе в эту зону, служащие попросили его снять и оставить плавки и полотенце. Только потом Умелов понял, что вся зона финских и турецких бань была общей…

Мария перевела вопрос Олега, немного смутившись при этом.

– Не беспокойтесь. Здесь в Японии общественные бани – «сэнто» и теплые источники – «онсэн», в основном раздельные. Хотя между мужским и женским отделением есть дверь, через которую дети могут переходить к одному из своих родителей. Но, возраст детей, как правило, не превышает десяти лет. Так, что не смущайтесь, если в мужском отделении вы друг увидите маленькую девочку, или наоборот – мальчика в женском. Уверяю вас, что только после посещения «ротэнбуро», вы поймете, что такое настоящая Япония.

Мария подробно пересказала Олегу ответ японского журналиста.

Умелов посмотрел на Мэри, отыскивая в ее глазах согласие. Ну, где ещё можно посетить горячие источники, как не в Японии? А какой материал для будущей статьи! В конце концов, он ведь журналист.

Мэри, видимо, уловив, мысленные послания Олега, моргнула ресницами, дав понять ему, что согласна.

– Скажи господину Нагаи, что мы с удовольствием посетим горячие источники. Пусть он нам расскажет о правилах пребывания в них. Мы же не хотим выглядеть невежами, – последний вопрос был больше обращен к Мэри, чем к японцу.

Татцуо Нагаи, поняв смысл вопроса, любезно рассказал Олегу и Марии правила посещения этих особых мест.

Часть десятая

– Господин Хромов, пожалуйста, распишитесь здесь и здесь, – штатный переводчик Управления полиции Саппоро, переводил просьбу офицера-дознавателя.

Хром небрежно черканул по нескольким листам шариковой ручкой.

– Благодарю. Сейчас вас отпустят, но перед этим с вами хочет встретиться офицер Иммиграционного Управления Японии, – переводчик говорил практически без акцента.

Хром молча взглянул на японца. Тот встал и пригласил в кабинет ещё одного человека, который, достав из кожаной папки лист, на японском и английском языках, положил его перед Сергеем.

– Господин Хромов. Это предписание из Иммиграционного Управления. В нем сообщается, что вы являетесь нежелательным лицом, и ваше пребывание в Японии не может быть продлено согласно действию визы. Иммиграционное Управление настоятельно требует, чтобы Вы покинули Японию в течение сорока восьми часов.

Хром спокойно выслушал перевод и так же спокойно ответил:

– Конечно. Только тапочки свои заберу из отеля и сразу уеду.

Японец абсолютно точно перевел фразу русского авторитета своему коллеге из Управления. Тот, сделав серьезное выражение лица, удовлетворенно кивнул головой.

Хром поднялся со стула и, поклонившись на японский манер, на прощанье произнес:

– Спасибо вам, японские друзья за понимание и принципиальность. Я обязательно выполню все ваши требования.

А про себя подумал: «Хрен вам, суки косорылые. Уеду тогда, когда дела сделаю».

Еще раз фальшиво улыбнувшись, присутствовавшим в кабинете «японским друзьям», Хром вышел из Управления.

Солнечное ноябрьское утро было безветренным и по-весеннему теплым.

Быстро взяв такси, он отправился не к себе в отель, а в китайский публичный дом, находившийся в этом же районе. Зайдя внутрь, Хром сел на широкий кожаный диван. Администратор сразу же узнала известного российского авторитета. Вызвав русскоговорящую девушку, она подошла к гостю.

– Чай, кофе, водка? – заученной фразой обратилась она к нему.

Хром отмахнулся.

Через минуту появилась проститутка, явно имеющая российское гражданство.

– О! Привет, Серж, – она томно опустилась рядом с ним на диван.

Хром убрал ее руку со своего плеча и жестко посмотрел на неё.

– Слушай меня. Я сейчас сюда пришел не «репу запарить». Мне нужно, чтобы ты моим переводчиком поработала. Ты же японский знаешь? – тон Сергея был категоричным.

Проститутка, сглотнув липкую слюну, кивнула головой.