Как явствовало из дальнейших событий, Кеша в своих подозрениях оказался прав. Мы с Клавкой были свидетелями, как Марочка с ласковой улыбкой аллигатора сообщила партнерам, что они утратили сей высокий статус и перешли в категорию нежелательных свидетелей…

И принялся добрый молодец думу думать. Задачка-то была покруче теоремы Ферма: как не позволить Марине обвести себя вокруг пальца, чтобы не остаться у разбитого корыта, и еще — отвести от себя подозрения Карпа, который после Маринкиных фокусов стал злопамятным и на расправу шибко скорым. Ему ничего не стоило отправить человека к праотцам, а потом, обнаружив ошибку, явиться на свежую могилку с букетом цветов и чувством глубокого раскаяния.

Ну и как же решить проблему, возникшую перед Кешей во всей своей бесстыдной наготе? Да любой нобелевский лауреат при таком раскладе отказался бы от премии в пользу голодающих Гондураса и навсегда ушел бы в монастырь.

К великому сожалению изможденных гондурасцев, Иннокентий отказываться от Нобелевской премии, которую ему, собственно, никто и не предлагал, не стал. Он решил задачку с двумя неизвестными изящно и просто: снял копию с первой дискеты и отдал ее, как было условлено, Марине. Таким образом, часть договоренностей была им выполнена честно, что в нашей суровой жизни встречается крайне редко. Зато дальше вступил в действие хитроумный план самого Кеши.

Глеб Крутых ездил за «откупными» всегда с одним и тем же чемоданчиком. По специальному заказу Кеши частный мастер-умелец изготовил точно такой же, но с двойным дном. Затем Иннокентий самым банальным образом выкрал у Карпа обе оригинальные дискеты. В один из визитов Глеба к боссу Кеша подменил чемоданчик. Теперь Крутых, сам того не подозревая, таскал с собой оригинал первой дискеты. Вторую же Кеша надежно спрятал и попытался жить спокойно. Получалось это плохо. Виной тому были вовсе не мысли, что он обманул своего благодетеля. Нет! Экспроприировать награбленное — святое дело, в этом у Кеши сомнений не возникало. Угнетало подозрение, что Глеб и Марина обманут бедного пажа и оставят его без цента в кармане. Предпосылки к подобным сомнениям имелись весьма существенные. Мара требовала вторую дискету, ибо без нее шантаж аппаратчиков превращался в фуфло. Кеша, страхуясь, дозированно выдавал доказательства и требовал едва ли не поминутного отчета о встречах Глеба с «потерпевшими».

Что тут скажешь? Схема простая, но действенная. При самом неблагоприятном исходе все подозрения со стороны Карпа падут на Глеба, и доказательство его вины в виде оригинала дискеты «случайно» обнаружится в его же чемоданчике. Крутых, пылко влюбленный в свою Марочку, будет молчать, как рыба об лед. И, кстати, еще один немаловажный Момент — время. А оно как раз работало на жуликов! Когда еще Карп узнает, что его самым наглым образом обворовывают…

Вот тут-то Кешка и просчитался. Откуда же ему было знать, что депутаты прекрасно осведомлены о бизнесе Лео и легко отстегивают ему деньги, а повышение тарифов вызовет в их стройных рядах возмущенный ропот? Делегатом от депутата выступил товарищ Митрохин. Он нанес Леонарду Эдуардовичу неофициальный визит. В результате длительной беседы консенсус был достигнут: Лео обязался найти и строго наказать ослушника и дело свое безобразное свернуть. Да и то верно — адюльтер и прочие грешки в высоких кругах стали привычными, даже обыденными событиями. Впрочем, как и публичное покаяние. Мистер Клинтон однажды показал пример искреннего раскаяния, чем здорово поднял свой рейтинг. Наши чиновники-шалуны сочли это хорошим пиаровским ходом и взяли на вооружение.

В общем, вляпался Глеб по самые помидоры. Карп обнаружил пропажу дискет и, натурально, устроил помощнику головомойку. Крутых, будучи мужиком умным, быстро сообразил, чьих рук это дело, но делиться догадками с боссом не стал, потому что знал — Кеша отвертится, а они с Мариночкой окажутся крайними. Вдохновленный примером Клинтона, Глеб покаялся и пообещал хозяину дискеты вернуть.

— Прекрасно, — удовлетворенно кивнул Карп. Если у него и были сомнения в честности своего помощника, то виду закаленный жизнью дядька не подал. Немного помолчав, Леонард коротко приказал: — Сегодня метнись к Андрющенко. Это наше последнее дело. Потом захватишь дискеты — и ко мне. Все, свободен…

Кеша слышал разговор Карпа с Глебом. Он, как в сказке у Пушкина, «во время разговора все стоял позадь забора», то бишь за дверью. Поняв, что в ближайшее время предстоят крутые разборки, Иннокентий решил переходить к решительным действиям. Выдумав какой-то пустяковый предлог, он покинул дом Карпа и, прыгнув в свою «Тойоту», последовал за Глебом. Тот, как обычно, отправился на задание на старенькой «Волге» с водителем. По дороге Кеша позвонил Марочке и коротко обрисовал ситуацию.

— Без паники, — жестко сказала женщина, почувствовав, как дрожит голосок у приятеля. — Куда, говоришь, он поехал?

— К какому-то Андрющенко…

— Не отключайся, я сейчас.

Марина отсутствовала примерно с минуту. Все это время Кеша старался не упустить из виду «Волгу», что оказалось очень проблематичным, ибо движение в Москве в этот час было оживленным.

— Так. Ленинский проспект, 16. Офис Андрющенко. Думаю, Глеб сейчас направляется туда, а потом, скорее всего, заедет домой, чтобы побеседовать со мной. Возможно, он тебе позвонит. Не волнуйся, не психуй, спокойно соглашайся отдать обе дискеты…

— Но…

— Не перебивай! Значит, если Глеб тебе звонит, ты соглашаешься отдать обе дискеты и назначаешь встречу у нас дома. Следи за ним, куда бы он ни поехал, и будь постоянно на связи. Все понял? Повтори, — потребовала Марина.

Иннокентий послушно повторил указания женщины и обещал в точности им следовать, а также поклялся не предпринимать никаких шагов, не посоветовавшись с ней.

— И последнее. Запомни: от того, как ты выполнишь поручение, зависит твоя жизнь! Вздумаешь меня обмануть — позвоню Карпу и расскажу о твоей роли в этом деле. Что он с тобой сделает тогда, знаешь?

Конечно, Кеша знал, и еще раз клятвенно пообещал ни на шаг не отступать от полученных инструкций. Увлекательная игра в погоню длилась недолго. Крутых навестил офис Андрющенко, пробыл там минут двадцать. Заехал в свои клубы: в «Рафаэль», «Турбулентность» и «Джокер»; потом отбыл в банк, где провел почти час, и сразу направился в сторону дома. Причем, как обратил внимание Иннокентий, тот самый чемоданчик становился все тяжелее и тяжелее. Стало быть, он заполнялся деньгами. Глеб и в самом деле позвонил Иннокентию, но выяснять отношения не стал, а просто попросил erо приехать к ним домой — чем скорее, тем лучше.

Уже совсем стемнело, когда заговорщики встретились в загородном доме Глеба. Кроме самого Глеба, Марины и Кеши, присутствовал еще и брат Марины, Михаил. Шофера проводили на кухню, велев домработнице накормить парня хорошенько и не отпускать до тех пор, пока его не позовут.

Глеб не стал устраивать разборки по поводу исчезновения оригиналов дискет. Он прекрасно знал, чьих рук это дело, и потребовал у Иннокентия, чтобы тот их вернул.

— И вообще, Карп сворачивает данный вид бизнеса, так что придется и нам последовать его примеру, — закончил Крутых.

Иннокентий не знал, что ответить. Он беспокойно ерзал на диване и бросал на Марочку взгляды, полные мольбы о помощи.

— Хорошо, дорогой, — кротко сказала Марина. — Как скажешь. Ты сейчас поезжай к Карпу и скажи, что дискеты привезешь завтра: мол, не успел за ними заехать и все такое. Кеша тебе их завтра передаст. Жаль, конечно, мимо таких денег пролетели, но ничего не поделаешь… Да, кстати, милый, ты не будешь против, если я сейчас съезжу в город? Подружка звонила, просила навестить ее, давно мы не виделись. А Кеша меня подвезет. Моя машина что-то барахлит. Михаил вот приехал, обещал посмотреть. Так я поеду?

О существовании подруги у Марочки Глеб слышал впервые, но, довольный исходом разговора, легко согласился. В конце концов, ведь были же когда-то у Марины подруги?

— Мы поехали, — после небольшой паузы продолжил рассказ Иннокентий. — Я понятия не имел, зачем Марине нужно было в город, да и не спрашивал. В тот момент меня волновало совсем другое: зачем она сказала Глебу, что я верну ему дискеты? Я вовсе не собирался этого делать! Марина сама мне все объяснила. По ее словам, даже хорошо, что Карп сворачивает свой бизнес. Она хотела продолжить его самостоятельно, на семейном подряде, так сказать. Потому дискеты возвращать никто никому не будет…