Если учесть, что средняя кубанская станица тех лет насчитывала 15 тыс. человек, то нетрудно представить масштабы разыгравшейся трагедии. По отношению к станицам Полтавской, Урупской (ныне — Советская) и Медведовской была применена такая чудовищная мера, как выселение большинства их жителей в "холодные края". Так, поголовно были депортированы на Урал жители станицы Полтавской. Сельский Совет был лишен своих полномочий, введен комендантский час, станица оцеплена войсками (недаром в комиссию был введен начальник Политического управления Красной Армии Я. Б. Гамарник: далеко вперед смотрел товарищ Сталин!). Всех взрослых мужчин арестовали и держали в подвалах. По мере высылки их вывозили на вокзал и вместе с семьями отправляли по этапу. Были выселены и явно бедняцкие семьи, такие, например, как хозяйство сапожника Гусько. К дому была подогнана подвода, но грузить, кроме жены и четверых детей, было нечего. Детей накрыли чем‑то от холода (шел декабрь!) и увезли на вокзал. Население станицы (2158 семей — 9187 человек) было выселено к 19 декабря 1932 г. По неполным данным, число депортированных из сельских районов Кубани в конце 1932 — начале 1933 гг. достигало

63,5 тыс. человек. Выселение Полтавской и других кубанских станиц сопровождалось мощной идеологической кампанией. В конце 1932 г. в Ростове — на — Дону была специально подготовлена и выпущена 200–тысячным тиражом брошюра "За что жители станицы Полтавской выселяются с Кубани в северные края". С января 1933 г. начинается заселение станицы крестьянами в основном из северных районов и демобилизованными красноармейцами, преимущественно уроженцами Нечерноземья из Ленинградского и Белорусского военных округов. В этой связи станица получила свое новое название — Красноармейская.

6

Знали Кравцов, Симончик, Малкин, Шелухин, Галий о творимом произволе? Восстали, рискуя собственной жизнью против дикого произвола, в конце концов, возмутились, защищая людей?

Не знаю. Знаю только, что они как партийные руководители не могли приходить домой и со спокойной совестью ложиться спать. Им должен был жечь душу и сердце позор.

Возможно, их поведение в этой непростой ситуации характеризуют известные слова НДобролюбова: “Привыкая делать всё без рассуждений, без убеждения в истине и добре, а только по приказу, человек становится безразличным к добру и злу и без зазрения совести совершает поступки, противные нравственному чувству, оправдываясь тем, что "так приказано".

Да и как должен был поступать Кравцов, действуя действительно в окружении врагов?

Вот некоторые фрагменты из не так давно вышедшего в Краснодаре романа Валентина Кухтина "Коридоры кончаются стенкой", написанного как раз по материалам 1937–1939 годов.

Ежов говорит Малкину: "ЦК принял решение о создании оргбюро ЦК ВКП(б) по Краснодарскому краю. Ты в составе оргбюро на должности. Секретарем назначен некий Кравцов. В состав оргбюро включен также первый секретарь Краснодарского горкома партии Шелухин. Внимательно присмотрись к этим людям. Мне они доверия не внушают. Кое-какая информация на обоих у меня имеется. Знакомить тебя с ней не буду, чтобы не довлела над сознанием: здесь надо соблюсти объективность. Будет что‑то интересное — немедленно докладывай лично мне…"

Какая фальшь и какая личная угроза обоим кроется за этим коротким разговором? По сути дела была дана команда на "отслеживание" действий партийных руководителей, а затем на их уничтожение.

Далее автор романа пишет: "Патологическая ненависть к первым секретарям городских, районных комитетов ВКП (б), с которыми по долгу службы Малкину нередко приходилось вступать в тесный контакт, поселилась в его сердце давно. Но особенно ощутимо она проявилась в Сочи с первых дней работы в должности начальника горотдела НКВД. Возненавидел он их за серость и лицемерие, за жажду власти, склонность к предательству, за стремление командовать везде и всеми, вершить дела и судьбы единолично и перекладывать ответственность за допущенные ошибки на подчиненных…"

"…Потерянный человек, — думал Малкин, слушая откровения Кравцова, — никому не верит. Вокруг себя видит только врагов. Если это не игра, то самый вредный недостаток — это точно". И Малкин вспомнил свою недавнюю поездку в Новороссийск к начальнику ГО НКВД Сорокову. Знали они друг друга давно, потому не очень сдерживались в оценке руководства любого ранга.

— Ты Кравцова хорошо знаешь? — спросил Сороков интригующим тоном.

— Больше со слов. Вроде бы опытный партработник, много трудился на Северном Кавказе, понимает специфику села. Евдокимов в нем души не чает. Он, собственно, и сделал его секретарем.

— Евдокимова я ценю и уважаю, но он нередко ошибается в людях. На мой взгляд, Кравцов очень опасный человек.

— В каком смысле?

— В любом. Он никому не верит, везде ему мерещатся враги. Из мухи слона делает… По — моему, он разрушитель и первого из него не получится.

…"Ушлый" народ секретари, с первых встреч с Кравцовым выявили и взяли на вооружение его болезненную тягу к разоблачениям. И когда он вскочил на любимого конька и понесся вскачь, не разбирая дороги, они, перебивая друг друга, угождая и выпячиваясь, заговорили о засилии врагов, которых чем больше уничтожается, тем больше становится, и каждый из которых старается как‑то напакостить советской власти…"

" …Что из того, что умный? Все равно враг. В общем, с попами все ясно, — хлопнул Кравцов ладонью по крышке стола. — Эта контра на виду и с нею бороться легче. Хуже, когда враг сидит рядом, улыбается тебе, поддакивает, а за спиной творит черное. Вы ж еще не знаете, что в Москве арестованы Жлоба и Ковтюх. Да! Оба эти, с позволения сказать, легендарные командиры, оказались лютыми врагами партии и народа. Следствию еще предстоит выяснить всю глубину их падения, но уже сегодня известно, что, пользуясь доверием народа, они стали создавать в крае повстанческие отряды. Обманом и запугиванием вовлекая в них бывших своих соратников, красных партизан, они намеревались использовать их против партии и ЦК, готовили теракты против товарищей Сталина, Андреева, Ворошилова.

— Это ошибка, — крикнули из зала.

— Нет, не ошибка. Идя своим, самостоятельным путем, наши краевые органы НКВД, под руководством товарища Малкина, вскрыли у нас под носом крупнейшую белогвардейскую повстанческую организацию, которая плотно смыкается со Жлобой и его приспешниками. Задача состоит в том, чтобы вы дружно помогали товарищу Малкину до конца размотать эту банду фашистских наймитов, раскрутить их преступные связи и создать в каждом районе такое положение, какое позволило бы до выборов в Верховный Совет СССР выловить всю эту сволочь…"

Тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить.

В такой обстановке и действовал первый секретарь Краснодарского крайкома ВКП(б) Кравцов.

Тогда же, в 30–е годы, время чудовищных "перегибов и искривлений", в стране происходили другие, положительные изменения, вызванные этими же самыми людьми, руководящими партийными работниками. Например, начало налаживаться управление промышленностью, усиливаться финансирование высшего и среднего индустриального и сельскохозяйственного образования. Проходит I Всесоюзный съезд ударных бригад, образован Народный комиссариат земледелия Союза ССР, проведена кредитная реформа, открыта Туркестано — Сибирская железная дорога, окончено строительство Ростовского завода сельскохозяйственных машин и Сталинградского тракторного завода, принято постановление ЦК ВКП(б) "О всеобщем обязательном начальном обучении", "О заочном обучении", произведен пуск после реконструкции Московского автозавода им. Сталина (бывший "АМО"). Построен Харьковский тракторный завод, пущены Магнитка, автозавод им. Молотова в Нижнем Новгороде, Саратовский завод комбайнов, Кузнецкий металлургический комбинат. Начал строиться канал "Волга — Москва", вступил в строй