Сегодняшний день от вчерашнего ничем не отличался. Лич, обтянутый пожелтевшей ссохшейся кожей костяк, конечно же, в традиционном черном балахоне, пытался создать из мертвецов некое подобие боевого строя, где на острие удара должны находиться животные, а в центре бывшие люди. Однако у него ничего не получалось, то ли он был неопытен, то ли на мертвецов действовала близость магического озера. А демоны-дикари в это время, разрывая на куски тушу крупного медведя, добытого в своей берлоге, жрали сырое мясо и обсасывали каждую косточку. Картина отвратная и омерзительная, но соблюдать приличия и прятаться демонам было не от кого, ибо ни единой живой души рядом не находилось. И в связи с этим твари дольнего мира не стеснялись, находились в истинных обличьях и спокойно занимались своими делами.

Однако из лесной чащи за ними наблюдали. Мужчина и женщина в зимних полевых комбинезонах имперской разведки белого цвета с темными пятнами от капюшона до щиколоток. Высокий статный брюнет с простым стальным ирутом, на деле бывшем магическим клинком, и красивая слегка раскосая блондинка невысокого роста. И это были, как не трудно догадаться, верный воин Кама-Нио император Иллир Первый Анхо и командир ламий Таусса дочь Нерены. Они готовили нападение на охранников Мертвого озера и ждали того момента, когда северные ведьмы и их спутники жизни выйдут на исходные позиции. Ну, а пока было время, мужчина и женщина еще раз осматривались и вели беседу.

— Красиво здесь, — произнесла Таусса.

— Да, — согласился Иллир. — Еще бы кости животных убрать и мертвецов прочь выгнать, и все было бы как в старые добрые времена.

— А ты бывал здесь раньше?

— Доводилось. Но это было очень давно.

— Это понятно, — ламия улыбнулась и спросила: — Действуем по плану?

— Конечно. Уничтожаем бараноголовых и лича, проводим обряд и запираем портал в дольний мир. Вот только мне как-то неспокойно. Ты ничего не чувствуешь?

— Нет, — ведьма качнула головой. — Над нами Пелена Умиротворения, поэтому я могу полагаться лишь на собственные силы и возможности, а они, как тебе известно, ограничены. Может быть, отменим нападение и сначала навестим местную столицу?

Император заколебался, снова прислушался к своим внутренним ощущениям, которые в некоторых мирах называют шестое чувство, и решил, что зря себя накручивает.

— Продолжаем действовать по плану, — сказал паладин. — Но ты передай сестрам, чтобы были готовы к сюрпризам.

— Они всегда наготове.

— Это хорошо.

Ламия и паладин замолчали и застыли без движения. Пошел снег. Белые хлопья плавно опускались вниз и Иллир Анхо, который здесь и сейчас, дабы не обнаружить себя и не спугнуть демонов, не мог использовать магию, снял с рук перчатки и выставил перед собой ладони. Снежинки соприкасались с теплой кожей человека и практически сразу таяли, а император улыбнулся, и подумал о том, что он счастлив. Но его размышления прервала ламия:

— Пора. Сестры и братья на исходной позиции. Они рядом с демонами и монстры не успеют предупредить своих товарищей на той стороне.

— Начинаем.

Иллир Анхо снова надел боевые перчатки, вынул из ножен клинок, который сразу же преобразовался в огненную плеть и уже никого не опасаясь, покинул лесную опушку и широкими шагами направился к озеру, где воздух затрещал от применения магических молний и энергоплетей, которые устремились в охранников озера. Таусса и ее муж Радим присоединились к императору и спустя несколько минут они были на берегу водоема. Здесь возле недоеденной туши бурого медведя, полыхая жарким пламенем, догорали трупы бараноголовых демонов, а немного в стороне, паладины богини мечами добивали лежащего на горе из трупов некроманта.

— Все в порядке!? — спросил Иллир.

— Да, — услышал он от одной из ламий.

— Начинаем обряд! Всем рассредоточиться вокруг озера! Ведет Таусса! Паладины прикрывают! Закроем это проклятое окно!

Было, ведьмы и воины бросились исполнять приказ Иллира. Но в этот момент один из северян указал клинком атмина на воду и выкрикнул:

— Глядите!

Над водой торчала покрытая шерстью маленькая звериная голова с рожками. Это был черт, одно из низших существ дольнего мира, слуга демонов и неплохой разведчик. И в появлении этой твари не было ничего удивительно, поскольку с той стороны портала тоже находилась стража. Но рядом с чертом появилась голова бараноголового демона-дикаря. Еще одна. И еще. А затем Иллир Анхо почувствовал, что не может дотянуться до энергопотоков, а по его коже пробежали колкие мурашки. Рядом был враг, по силе и мощи не уступающий верному паладину Кама-Нио, а может быть, даже превосходящий первого остверского императора. И уже понимая, кто вышел против него и устроил карательному отряду богини ловушку, император произнес:

— Ушии-иир! Где ты!? Покажись!

Громкий хлопок разорвал тишину и на пустом холмике в трехстах метрах от озера появился одинокий драконид, Крупная и широкоплечая чешуйчатая тварь зеленого цвета высотой за два метра в кольчуге и с длинным копьем в правой руке.

— Вот ты и попался Иллир Анхо! — голос вскинувшего свое оружие к небесам Ушии-иира, разнесся над Мертвым озером и лесом. — Я не буду предлагать тебе сдаться, как это сделали мои глупые друзья в Ассире, ибо в этом нет никакого смысла. Ты умрешь от моего оружия, а этих сучек, — демон кивнул на ламий, которые за спинами паладинов и императора формировали круг, — я отдам дикарям. Они трахнут их во все щели, а потом сожрут вместе с трупами мужей. Я сделаю это во славу Неназываемого, который вознаградит своих верных слуг, и когда мой новый бог вернет себе то, что присвоила твоя повелительница, он поставит меня рядом с собой. Все! Готовься к гибели, человек, возомнивший себя непобедимым!

Драконид, который превосходил Анхо по мощи, не спеша, начал спускаться с холма. А император посмотрел на лесную чащобу, откуда выдвигался еще один отряд монстров и на озеро, которое было буквально усеяно головами демонов, которые торопились выбраться на сушу, и услышал мысленный посыл Тауссы:

«Иллир, врагов слишком много! Прорваться не удастся, а богиня велела беречь тебя. Беги через свой телепорт!»

«Нет! — ответил он. — Лучше вы идите на прорыв, а я вас прикрою».

«Мы не отступим»

«Тогда будем драться и погибнем. Нас отрезали от энергопотоков и задавят массой».

«Есть способ получить энергию. Но нам нужно время».

«Сколько?»

«Не знаю».

«Значит, надо драться до последней возможности и прикрывать вас?»

«Да. У нас есть артефакты и некоторые внутренние резервы. Но чтобы одолеть такую свору демонов, которые идут в атаку, ее не хватит. Поэтому мы создадим свой собственный энергопоток и попросим о помощи наших сестер и жриц богини».

«Ясно. Удачи тебе Таусса».

«И тебе того же, Иллир Анхо. Надеюсь, что мы уцелеем».

Диалог между ламией и императором длился секунду, не больше. После чего Анхо оглядел стоящих справа и слева от него паладинов, которые сжимали в руках верные атмины и сделал несколько шагов навстречу своему противнику. Он остановился на небольшой ровной площадке и замер в базовой стойке — ноги полусогнуты, правое плечо слегка вперед, а огненная плеть своим кончиком, не сгибаясь, направлена на приближающегося драконида.

Противник замер. Между ним и императором было пять-шесть метров. И обнажив усеянную острыми, словно бритвы, зубами пасть, Ушии-иир, который, как и Анхо, был лишен магической поддержки, кинулся на человека. Его бросок вперед был стремителен и смертельно опасен. Копье демона на лету преобразовалось в нечто черное и тягучее, как если бы оно было сделано из гибкой резины, и столкнулось с мечом паладина. Вспышка! Искры! И неслышные простым людям стоны зачарованного клинка и копья.

Драконид попробовал своим оружием выбить из рук императора меч, но человек устоял, выдержал пробный натиск противника и отпрыгнул в сторону наступающих на северян демонов. Миг! И он оказался среди наемников потустороннего мира. Огненная плеть рассекала тела врагов богини и сносила с плеч рогатые головы. Твари бездны орали от ярости и пытались достать его мечами, клыками и когтями. Однако император двигался чуточку быстрее демонов, и в этот момент в голове Иллира билась только одна мысль: «Лишь бы драконид последовал за мной, а не применил мой прием на паладинах, которые не сдержат его». И чтобы змееголовый не сомневался, снося голову очередного дикаря, он выкрикнул: