— Верек, ты с магами. Ваша задача задавить шаманов, если они есть, и не потеряться. Сам понимаешь, при отходе всем нам понадобятся ваши умения и магическая сила.

— Понял.

— Сержант Амат.

— Я! — откликается одна из запорошенных снегом фигур.

— Свою задачу помнишь?

— Конечно, господин граф. В драку не вмешиваюсь, а сразу начинаю поджигать склады. Люди проинструктированы, и что делать они знают.

— Верно. Сержантам напоминание — не выпускайте своих воинов из виду и не увлекайтесь мародеркой, уходим по первой моей команде. Все понятно?

— Так точно!

— Да!

— Сделаем все как надо!

— Ну, по коням! — приняв уверения в том, что приказы услышаны, говорю я.

Опять люди садятся на лошадей, и мы выдвигаемся к объекту. Кони выбираются на дорогу и никого не опасаясь, ведь часовых сняли, а патрули находятся позади, на перекрестке, и сейчас ими занимается отряд Анхеле-Грача, мои воины и прикомандированные маги проходят по ней около трехсот метров, и въезжают на огороженную небольшим плетеным заборчиком территорию складов. Прямо перед нами продолговатые деревянные здания, а под ними ледники с замороженным мясом. Справа от нас, у реки, разделочный и забойный цеха, а слева приземистое бревенчатое здание караулки, где отдыхают местные воины и чародеи.

Мой жеребец осторожно переступает через труп человека, который изломанной застывшей на морозе окровавленной куклой лежит на дороге вблизи сигнальной вышки, и я направляю коня к месту, где спят нанхасы. За мной следом Богуч, маги и три десятка воинов, а сержант Амат и его дружинники спешиваются и с сумками в руках, в которых лежат зажигательные энергокапсулы, без промедления направляются к дверям в хранилища.

Снова остановка. Перед нами караульное помещение, над входом в которое, покачиваясь на металлическом штыре, горит закрытый от ветра стеклом масляный фонарь. Наши передовые десятки и оборотень уже здесь. Я спрыгиваю с коня, передаю повод одному из воинов, подхожу к сержанту Нереху, и он кивает на здание:

— Начинаем?

— Да. Входим. Режем тех, кто у входа, и кидаем внутрь гранаты. Затем в здание врываются дружинники и маги. Добиваете всех живых врагов и проводите быструю мародерку. Брать только самое ценное, и запомните, — я кивнул Богучу, за моей спиной, — имущество шаманов забирает Верек.

— Ясно! — откликнулся сержант.

— Исполним! — отчеканил Богуч.

Нерех отдает команды своим бойцам, Богуч подтягивает к зданию дружинников и формирует штурмовую группу, а я вытаскиваю меч, подхожу к караулке, и тяну на себя ручку двери. Не заперто. И это серьезное нарушение Устава Гарнизонной и Караульной Службы. Но здесь не родная Земля, порядки у местных вояк свои, и для нас это хорошо, что нанхасы не запираются, а то бы нам пришлось выламывать дверь, а это лишний шум, который раньше времени не нужен.

Я вхожу внутрь. За мной тройка воинов, и мы оказываемся в просторной полутемной комнате, предбаннике перед жилым помещением. Здесь находится два молодых безусых северянина в доспехах и при оружии. Они смотрят на меня и в их глазах недоумение. Нанхасы не понимают, кто этот человек в заснеженном плаще с черным прямым мечом в руке, за спиной которого вооруженные люди.

Мне на них смотреть некогда, и я делаю то, что должен. Короткий выпад в горло того северянина, который сидит слева. Черное острие меча с легкостью вонзается в живую плоть. Хрип, и бульканье крови, которая с еле слышным посвистом вырывается из вскрытой гортани. А затем шум падающего на пол тела. Один есть! И это добрый знак, так я себе загадал. Ну, а второго противника достали мои дружинники. Метательный нож в глаз, и мгновенная смерть.

— Эхха! Ромиц! — доносится из-за следующей двери раздраженное приглушенное шипение. — Вы что там делаете!? Люди спят, а вы шумите! Тише! А то сотник сейчас проснется и даст вам по голове!

— Ага! — откликаюсь я и, прислонив меч к стенке, протягиваю назад пустую правую ладонь.

Воин за спиной понимает меня без слов, и ладонь чувствует холод металла. Это энергокапсула, в которой спит смерть. Поворот металлического шара! Один из дружинников распахивает следующую дверь, за которой находится продолговатое помещение, где горит пара светильников и на стены падают отблески пламени от горящих в большой печи дров. Вдоль стен караулки стоят застеленные шкурами нары, и на этих спальных местах отдыхают молодые вражеские воины. Я чувствую запах человеческого пота, сырой шерсти и кожаных сапог, которые сушатся рядом с печкой, и вижу спину удаляющегося от двери человека, который оглядывается на меня. Он открывает рот, наверняка, хочет что-то выкрикнуть, и одновременно с этим звякает стопор магической гранаты. Предохранитель снят! И разогнанный моей рукой круглый шар катится по полу. Он проскальзывает под ногами северянина, а следом за ним в спальное помещение караулки залетело еще три гранаты.

— Тревога!!! — истошно выкрикивает караульный. Но как на его крик реагируют спящие воины, мы уже не видим. Дверь захлопывается, вместе с воинами я быстро покидаю предбанник, и снова оказываюсь на крыльце. И сразу же позади нас один за другим гремят взрывы, которые сотрясают караульное помещение и, кажется, что они подкидывают его немного вверх. С двускатной крыши потоком сыплется снег. И как только все затихает, во главе с Богучем внутрь вламываются дружинники, а за ними маги. Я смотрю на то, как в караулку вливается ручеек из людей с обнаженным оружием и боевыми артефактами в руках. И понимая, что мне здесь делать нечего, участь наших врагов уже решена, я иду к складам.

В караулке начинается бойня, в которой дружинники без всякой жалости режут оглушенных и раненых людей. Но меня это уже не беспокоит. Передо мной амбары, где суетятся дружинники Амата, которые сноровисто взламывают мощные двустворчатые складские ворота. Они торопятся, и это правильно, чем скорее мы все сделаем, тем быстрее сможем уйти.

— Давай! — слышу я команду сержанта.

В первый склад летит сразу три зажигательных снаряда, которые не взрываются, а просто раскалываются. После этого они испускают из своего металлического нутра яркое сияние, и на краткий миг в радиусе двадцати-тридцати метров вокруг энергокапсулы этот свет до семисот-девятисот градусов повышает температуру воздуха. Хорошее оружие, а главное, надежное и относительно безопасное, разумеется, если его правильно использовать и не находиться от него вблизи, а то и глаз лишишься и шкуру спалишь. Это я знаю, поскольку не так давно навещал в госпитале своего друга-гвардейца шевалье Нунца Эхарта, которому именно такая зажигательная игрушка, роговицу выжгла и половину кожного покрова испепелила. И шевалье еще повезло, что рядом были целители, которые его, считай, что с того света вытащили. Впрочем, я отвлекся. Встряхнулся. Прогнал прочь посторонние мысли, которые не касаются сегодняшней ночи, и продолжил наблюдать за работой группы Амата.

Несколько дружинников ломами сдергивают тяжелый металлический замок на двери хранилища и бегут к следующему. А в открытое помещение, усвоив, что раскидывать зажигалки надо равномерно, вбегают гранатометчики, которые от дальнего конца склада начинают его поджог. Между мешков, тюков и бочонков с жиром и маслом мелькает тень. Крик! Вспышка! Начинается пожар. Человек смещается к выходу. И все по новой. Крик! Вспышка! И возникший из нестерпимого жара яростный огонь пожирает все вокруг. Работа делается быстро. Горит одно здание. Второе. Пятое. Седьмое. Двенадцатое. Яркие языки пламени рассеивают темноту, растапливают лед и снег, и становится так светло, словно вокруг ясный погожий день.

— Господин граф! — окликает меня Богуч.

— Да? — отворачиваясь от полыхающих амбаров, я смотрю на лейтенанта.

— Караулку зачистили! Всех северян перебили!

— Проблемы были?

— Только одна. Маги хотели на нашего Верека наехать и забрать себе амулеты шаманов.

— И что?

— Ну, мы им кинжалы под ребра поставили и вежливо объяснили, что все захваченное в бою имущество принадлежит графу Ройхо. Они нас поняли.