- А по мне так все равно не надо лезть в эту чертову дыру, – махнул рукой Хольборг. – Лучше уж на поле боя погибнуть, по крайней мере, понятно от чего!
- Сейчас не время для сомнений, – вздохнул Кромфальд. – Вернуться на равнину значит совершить самоубийство. Так что придется рискнуть.
И семнадцать человек, а также один израненный грифон, уже неспособный лететь, вошли под арку. Она поражала своими размерами и полной заброшенностью. Каменную кладку покрыли глубокие трещины. Было видно, что никто давно не проходил под этим сводом. Затейливая резьба изрядно пострадала от времени. У входа гулял ледяной ветер, и все вновь на мгновение остановились. Безмолвная стена вражеских всадников продолжала стоять на прежнем месте, перегораживая обратный путь. Над ними на небольшой высоте парили горгульи. За все время противник не сделал и шагу – ни вперед, ни назад.
Еще секунда, и вновь бы закипел спор о том, что хуже – мечи и стрелы врага или тьма загадочных ворот. Однако Кромфальд решительно шагнул вперед, жестом приказывая следовать за собой, и через несколько мгновений замыкавший отряд Бальдус Финдерин и его несчастный грифон скрылись под гулкими сводами.
Тьма не желала отступать даже перед светом волшебных палочек. Шаги рождали долго не стихающее эхо, и с каждым шагом все явственнее ощущалась на плечах тяжесть какой-то неведомой силы, неизвестно злой или доброй, но явно очень древней и могущественной. Вскоре тоннель пошел вверх и мрак начал постепенно рассеиваться.
Отряд оказался на широком плато, окруженном скалами и разделенном широким ущельем, через которое был перекинут мост. Оглядевшись вокруг, они убедились, что вокруг почти каждый камень носит следы резца. В скалах были вырублены тоннели, лестницы и галереи, а над ними вздымались величественные здания, башни и мосты. И все это было давно заброшено. Рухнули исполинские статуи и колонны, провалились крыши, искрошились ступени. Причем не было заметно ни единого следа штурма или другого умышленного разрушения – следов копоти или выбоин от катапультных снарядов – всю это красоту безжалостно изуродовало время.
Кромфальд и все остальные пересекли пропасть по чудесному мосту – подумать только, неведомые строители смогли перекрыть ущелье шириной в триста футов всего одним-единственным арочным пролетом! Тут путники заметили еще одну странную особенность – многие из разрушенных зданий выглядели изначально недостроенными. Судя по всему, планы неведомых зодчих были столь масштабны, что на их воплощение не хватило сил. В середине плато вздымалась башня, которая могла бы стать куда выше своей «сестры» в Кронемусе, однако была доведена лишь до третьего этажа. Огромный мост-лестница, который должен был соединить две скалы, обрывался после первого же пролета. Строение, украшенное куполом, скорей всего, должно было иметь форму креста, однако полностью закончено было только одно крыло…
- Если бы те, кто это строил, довели дело до конца, – прошептал Бальдус, – то наша гильдия показалась бы жалкой деревушкой по сравнению с этакой красотой.
Тем временем они добрались до главной площади невиданного города. Перед ними высилось здание, вырубленное прямо в скале – множество окон, дверей, лестниц, выточенных искусными резцами в грубом камне. Судя по всему, это было некое подобие ратуши, а может быть, королевского замка. Над главным входом в камне был запечатлен странный герб – карта Нолдерхейма с раскрытой книгой посередине.
- Кажется, я знаю, где мы! – медленно произнес Кромфальд. – Мы попали в Чертоги Нидавеллира.
- Чьи? – переспросили сразу многие.
- Великого волшебника, одного из потомков Вармонгера. Он мечтал объединить всех магов на земле и создал здесь цитадель, которая должна была стать всемирным оплотом свободного знания. Он хотел, чтобы каждый мог приходить сюда, чтобы учиться самому и учить других. Но, к сожалению, его благородные идеи не нашли отклика у таких как мы обычных людей, погрязших в ежедневной суете. После смерти великого мечтателя двести лет назад все это пришло в упадок.
- А почему же враги не решились преследовать нас? – спросил Греймунд.
- В это творение, – ответил Кромфальд, – была заложена такая чистота помыслов, что оно одним своим видом пугает приспешников Смаргелла. Однако для нас оно не опасно, и мы сможем на несколько дней остаться здесь, чтобы подлечить раны и решить, что же делать дальше. Впрочем, надолго задерживаться тоже не стоит. Противник со временем может понять, что Чертоги ему ничем не угрожают. Кроме того, на службу к врагу перешли несколько волшебников-предателей, которые хорошо знают все секреты этих мест.
Багровый свет, проникавший через двери и стрельчатые окна, с трудом рассеивал тьму огромного зала. При этом тут, как и снаружи, не ощущалось никого страха или тревоги, которые обычно возникают при посещении незнакомых руин. В зале было сухо, но очень холодно. Через три десятка шагов пустое пространство разделилось на несколько коридоров, людей обступили какие странные длинные сооружения. Кромфальд зажег огонек на жезле, и оказалось, что это книжные полки, уходящие вдаль множеством рядов. Некоторые из них пустовали, немалая часть обрушилась, однако в отдельных местах путешественники увидели аккуратные ряды старинных книг и свитков, причем довольно неплохо сохранившихся.
- Однако, здесь не жарко, – пробормотал Хольборг.
- Согласен, – поддержал его друг Струмир.
- Ладно, давайте зажжем костер, – сказал Кромфальд. – Бальдус, привяжи грифона, чтобы он часом тут не потерялся. Нам необходимо поскорее помочь раненым!
Греймунд сделал жест волшебной палочкой, чтобы зажечь огонь прямо на каменном полу, однако Кромфальд в последний момент остановил его.
- Не стоит тратить магию на такую ерунду. Кроме того, у врага явно есть обнаружители заклинаний – как еще они могли так точно определить наше местоположение в густом лесу, да еще с воздуха? Только засечь наши лечебные чары. Конечно, во врачевании ран без волшебства не обойтись, но разбрасываться им тоже не стоит.
- Тогда что же нам тут жечь? – недоуменно спросил Греймунд.
- Посмотри вокруг! Да здесь же топлива на годы!
- Вы о книгах? Но сжигать их… Для волшебника нет прегрешения страшней!
- Это правило не действует, когда речь идет о спасении людей, – отрезал Кромфальд. – Жгите их, будь они хоть трижды священными! Подумаешь – всего-навсего пергамент и чернила.
Вскоре высеченное кремнем пламя весело заплясало по страницам древних фолиантов. Греймунд отвернулся, чтобы не смотреть на это кощунство. А когда кто-то из воинов сгреб еще десятка два ветхих томов, опустошив ближайшие полки, волшебник ни слова не говоря, отобрал у него книги и вместо них выломал и бросил в огонь несколько полированных досок, из которых были сделаны полки.
Красные отблески озаряли усталые лица странников. Где-то рядом застонал израненный грифон. Во всех глазах явственно читался немой вопрос – что дальше? Стоит ли продолжить заведомо проигранную войну? Что они, два десятка измученных людей, могут противопоставить всемогущему злу? Есть ли вообще какой-то смысл бороться, если это лишь продлевает агонию?
- Что ты там делаешь, Струмир? – устало вздохнул Кромфальд, увидев, что воин роется в куче фолиантов, предназначенной для растопки.
- Читаю. Делать-то все равно нечего.
- Не знал, что ты умеешь.
- Да я это… Хотел сказать, что картинки смотрю. Красивые они тут, – он поднял огромный, в прошлом богато украшенный том, показывая его магу. «Забытые сказания Нолдерхейма» – гласил заголовок.
К изучению фолианта присоединился Хольборг. Треск костра и шелест перелистываемых страниц были единственными звуками, нарушавшими тишину.
- Ладно, друзья, давайте спать, – прервал разговор Кромфальд. – Но сначала поройтесь в дорожных сумках, проверьте, не завалялось ли в них что-нибудь для приготовления целебных отваров – я попробую сварить зелье для раненых. Струмир, Хольборг, раз уж вы так увлеклись книгами, посторожите первую половину ночи. Ольдринг, Рендаль, – обратился он к лучшему стрелку и к самому молодому из магов в отряде, – вы их смените. Оггерин – поднимись на внешнюю галерею и наблюдай за врагом – вдруг он все-таки решится атаковать? Завтра надо будет обследовать все здание. Я думаю, для того чтобы вылечить людей и грифона, а также понять, что нам делать дальше, мы останемся в Чертогах на несколько дней.