6 …сие было прусского двора коварство, как и дисидентское дело, дабы нас ввести в ненависть. — Напоминание о прусской политике графа Н.И. Панина, который ориентировался на Фридриха II. Опытный и вероломный политик король поддержал кандидатуру Понятовского в качестве претендента на польский престол, а затем использовал дисидентский вопрос (о предоставлении лицам православного, униатского и протестантского вероисповедания равных прав с католиками) для ослабления республики. Восстание православного населения в Польской Украине, барская конфедерация, вооруженное вмешательство России на стороне короля Станислава Августа, война с Портой — весь этот противоречивый ход событий позволил Фридриху II без единого выстрела захватить (по первому разделу) часть территории Польши, переложив ответственность главным образом на Россию, ибо православное население Речи Посполитой во много раз превышало число протестантов, о правах которых якобы заботился король.
7 Чтобы заставить Прусского Короля говорить иным голосом, следует в будущую кампанию противу Порты оставить войски — тысяч до двадцати… Протчее все обратить на пруссака и сказать ему решительно и с твердостию, что Вы достоинство Вашей Империи будете защищать до последней капли крови. — Этот план, в основном, был принят. Но, учитывая продолжение войны с Портой, колебания шведского короля, угрозу Англии послать свой флот к Кронштадту, Потемкин, взвесив все за и против, настоял на дипломатическом выходе из трудной борьбы.
8 Противу английских угроз изготовьте флот и сколь можно больше, а меня уведомите для соображений, сколько будет… — Здесь и ниже мысли о противостоянии английскому флоту в Финском заливе.
9 Лодками для Двины поспешить прикажите и, когда Вам мои сии усердные мысли покажутся, объявите мне: я тотчас подробный план на сем основании пришлю для операции генеральной. — См. письмо № 1112.
10 Флотилия Ваша останется в Дунае… Флот выдет рано к берегам Румелийским… войски кубанские с таврическими предпримут на Анапу. Потом, коли Бог поможет, Суджук-Кале, а там и на Синоп. — В основных чертах этот план кампании 1791 г. был с поразительной точностью выполнен, за исключением похода на Синоп.
11 …употребите все возможное привязать к себе Швецию, для чего бы из Великих Княгинь не обещать в супружество за принца их. — Для коалиции большим ударом был выход Швеции из войны, ибо британский флот при атаке Кронштадта планировал базироваться на шведские порты. На Густава III оказывалось давление, дабы принудить его к возобновлению войны. Предложение Потемкина о династическом союзе не было оставлено без внимания: в 1796 великая княжна Александра Павловна едва не сделалась женой Густава IV.
1096. Г. А. Потемкин — Екатерине II
3. ХII.1790
Автограф. РГАДА. Ф. 1. Оп. 1/1. Д. 43. Л. 19-23об.
Публикация — частично — РА, 1865. Стб. 68–69: со слов «Булгакову в Варшаве говорить должно…» до слов: «и мы не выдеремся из грязи». Издатель «Русского Архива» П.И. Бартенев сопроводил публикацию примечанием: «Я.И. Булгаков находился послом в Варшаве в 1790–1793 гг. Читатели, знакомые с превосходною книгою С.М. Соловьева о падении Польши, вполне оценят важность этих бумаг. Впрочем, оне одинаково достойны внимания как по отношению к тогдашним обстоятельствам России (находившейся в войне с Турциею, в остуде с Англиею и почти в явном разрыве с Пруссиею), так и вообще относительно русской политики Екатерининского века. Эта бумага, очевидно, отрывок из письма Потемкина к Екатерине». Бартенев, судя по всему, воспользовался отрывком (автографом), хранящимся в РГАДА (Ф. 1. Оп. 1/1. Д. 47. Л. 55). Публикуемый текст помещен на полях письма Екатерины (от 11.XI.1790 — См. № 1092), собственноручно переписанного с тем, чтобы князь мог написать ответы по каждому из поставленных вопросов. Датировать эти ответы позволяет письмо Потемкина к Безбородко от 1.XII.1790, в котором говорится: «Я получил в предпоследнем письме Ея Вел[ичества] по польским делам, но все нерешительно. Я не знаю, что будет из недействия. Пишу теперь еще». (Автограф. — РГВИА. Ф. 52. Оп. 2. Д. 37. Л. 235–236). Письмо не требует комментария. В дополнение к мыслям, высказанным Бартеневым, следует добавить характеристику ответов Потемкина императрице, их властный, повелительный тон, вызванный критическими обстоятельствами тех дней: ожидание штурма Измаила, приезда Луккезини, угрозы Англии и Пруссии, сумевших вывести из игры единственного союзника России — австрийского монарха. Достойно внимания упомянуть о позиции старого князя Кауница (одного из главных творцов внешней политики Австрии во времена правления Марии-Терезии и Иосифа II): он не был согласен с уступчивостью Леопольда II и одобрял твердость Екатерины II и Потемкина.
1097. Г. А. Потемкин — Екатерине II
18. XII.1790
Автограф. РГАДА. Ф. 1. Оп. 1/1. Д. 43. Л. 35–35 об.
Публикуется впервые.
1 Вот моя кампания, которая была скрыта от глазу недоброхотов. — Написано после взятия Измаила Суворовым 11.XII.1790, послано вместе с кратким донесением о штурме (см. СБВИМ. Вып. VIII. С. 197–198). Противники России считали, что, оставшись одна, без союзников, она не посмеет продолжать борьбу. Измаил стал венцом кампании, блестяще начавшейся морскими победами, продолженной на Кубани и закончившейся падением всей системы турецких крепостей на нижнем Дунае, где после австро-турецкого соглашения только и могли вестись боевые действия.
2 …Измаил — первая и сильная их крепость, построенная по-европейски, с заключенной в ней армией выше тридцати тысяч. Пленных я написал, но более уже выходит: сей час получил рапорт, что уже девять их тысяч. — В кратком донесении о взятии крепости говорилось: «Не Измаил пал, но армия турецкая, состоящая в 30 слишком тысячах, истреблены в укреплениях пространных… Храбрый Генерал Граф Суворов-Рымникский избран был мною к сему предприятию. Бог помог. Неприятель истреблен, более уже 20 тысяч сочтено тел, а слишком семь тысяч взято в плен, а еще отыскивают. Знамен 310 уже привезено, а еще собирают. Пушек будет до 300. Войска оказали мужество примерное и неслыханное. Обстоятельно донесу после…»
3 Урон наш гораздо больше очаковского, но в сравнении силы истребленной — мал. — Из 31 тысячи человек, участвовавших в штурме, по первым сведениям (рапорт Суворова от 13.ХII) погибло 2 тысячи, ранено более того. По другим данным убито и ранено более 4500 человек. Особенно большие потери были среди офицерского корпуса. Были ранены начальники колонн генерал-майоры И.А. Безбородко, Ф.И. Мекноб, С.Л. Львов, Б.П. Ласси; в числе убитых оказались бригадир И.С. Рибопьер и внучатый племянник Потемкина подполковник А.Н. Раевский.
4 Валериан Алекс[андрович] оказал себя достойным Вашей милости… В нем много надежды, что изволите увидеть из письма, что его генерал пишет к Попову. — Письмо не разыскано. В.А. Зубов находился в колонне генерал-майора Н.Д. Арсеньева. Вместе с двумя другими колоннами она высадилась с судов флотилии Рибаса и штурмовала крепость со стороны Дуная. Зубов был послан в Петербург с кратким донесением о победе и получил Георгия 4-ой степени.
5 Я не получил еще подробной реляции и думаю сам найтить ее в Измаиле. — Подробный рапорт Суворова о ходе штурма Измаила помечен 21.ХII.1790 (СД. Т. 2. С. 543–577). Потемкин собирался посетить Измаил. Назначенный комендантом крепости М.И. Кутузов сообщал Попову о готовности для него квартиры на берегу Дуная. Поездка не состоялась, очевидно, из-за болезни князя, его занятости неотложными делами и его известной чувствительности. В Измаиле побывал B.C. Попов.
1098. Екатерина II — Г.А. Потемкину
20. XII.1790