Возле спальни дочери Ольга остановилась. Здесь тоже было тихо. Дверь осталась открытой, и падающий в комнату свет из коридора мягко очерчивал фигурку маленького человечка под одеялом. «Да, ругали Настю, а сама-то...! - в душе Ольги зашевелились угрызения совести. – Что со мной, чёрт возьми, происходит?!». Стоявшее в тёмном углу комнаты зеркало отсвечивало зеленоватым цветом. «Какое оно… мрачное, - подумала женщина. – Совсем не для маленькой девочки! Рано или поздно, но его надо будет отсюда убрать. А лучше вообще из квартиры унести!». Не услышав ничего подозрительного, Ольга прошла на кухню и налила стакан воды. С ним вернулась в спальню, вновь на секунду задержавшись у двери Настиной комнаты, и затем легла в постель. Промучившись, минут сорок, вконец обессиленная сегодняшними переживаниями, Ольга всё-же заснула.

Если бы она не была такой уставшей или оказалась чуть внимательнее, то заметила бы, что одеяло в Настиной постели скрывало двоих.

- Ты хорошо себя чувствуешь, Настя? – спросила Ольга за завтраком дочь. Та вяло ковырялась ложкой в тарелке с хлопьями. Лицо у девочки было бледным и осунувшимся, словно она внезапно заболела.

- Хорошо, - безучастным тоном ответила Настя.

- Может, болит что? – не унималась мать. Вид и поведение дочери встревожили Ольгу не на шутку.

- Нет, не болит. – Девочка бросила ложку. – Мам, можно я ещё пойду, посплю?

-Да… конечно иди, - растерянно ответила Ольга.

Когда Настя вышла, женщина начала мыть посуду. Это занятие хоть немного позволяло отвлечься от тревожных мыслей. «Антон сказал, что, возможно, у Насти стресс от всех этих переездов… - вновь завертелись мысли в Ольгиной голове. – Что-ж, вполне вероятно».

Их семье пришлось немало пережить, прежде чем они получили ключи от заветной квартиры. Антон служил в военной части, и квартиру получил по распределению. Из множества предложенных городов, Ольга с Антоном выбрали свой родной, откуда уехали мыкаться по гарнизонам несколько лет назад. Может, это бы и продолжалось до самой пенсии Антона, но отец его друга, (лучшего друга детства), довольно крупная фигура в мелкой политике, сумел выхлопотать им жилплощадь раньше положенного срока. Дом был новый, в современном стиле, но стоял, будто на пустыре, так как квартал только начинал застраиваться. Сергей, тот самый друг детства, благодаря стараниям отца уже получил жильё неподалёку, и с нетерпением ждал прибытия Ольги и Антона. Собственной семьи он пока не имел, так как считал, что «с этим делом он всегда успеет». Сама Ольга была бы только рада такому соседству. Сергея она знала так же давно, как и Антона. Ещё бы! Все они росли в одном городе, учились в одной школе.

Но вместе справить новоселье им не пришлось. По непонятным причинам, Сергей выбросился из окна незадолго до их переезда. Это было страшно и непонятно.

Постепенно горечь утраты вытеснили хлопоты, связанные с обустройством на новом месте. Пока ещё не все новоиспечённые владельцы успели въехать, и так получилось, что семья Ольги оказалась единственной на седьмом этаже. Поначалу это даже понравилось Ольге (ведь преимущество всегда за первым, и теперь не им, а прибывшим после них соседям придётся проявлять инициативу к знакомству), однако сейчас эта огромная пустота в подъездах безумно пугала. Вполне вероятно, что именно отсутствие людей на этаже и днём, и ночью, так повлияло на её дочь. Подобную изоляцию и взрослому-то человеку нелегко перенести, не говоря уж о ребёнке. Вот Настя и придумала себе подружку….

В следующую секунду всё вокруг загромыхало и пустилось в дикий пляс. Тарелка вылетела из Ольгиных рук и разбилась, упав на качающийся под ногами пол. Сверху посыпалась штукатурка. Плинтуса, а следом стыки и швы на потолке, начали расходиться с угрожающей скоростью, стены же, покрылись трещинами. Женщина упала на колени, закрывая руками голову, и закричала…. Но также неожиданно всё смолкло, и как завершающий аккорд над всей этой адской какофонии, по пустым коридорам дома пронеслось эхо детского смеха. Ольга открыла глаза. «Нет, я не схожу с ума, я не схожу с ума» …. Всё вокруг осталось без изменений – чисто и аккуратно прибрано, не считая разбитой тарелки на полу. «Неужели пережитое в детстве землетрясение оставило в моей психике какую-то травму замедленного действия, и она только сейчас даёт об этом знать»? – с нарастающим ужасом подумала Ольга. Потом вспомнила о Насте. Слышала ли она, как её полусумасшедшая мать кричала? Возникшая следом мысль прожгла Ольгу насквозь: «А вдруг, эта травма отразилась и на её дочери»? Неужели, причина странного поведения девочки может крыться в Ольгином детстве?!

Где-то в подъезде вновь пронеслось эхо детского смеха. Ольга прислушалась. Похоже, голос принадлежал маленькой девочке. «Разве у нас на этаже появились соседи»? – удивилась она, и тут-же услышала стук захлопнувшейся двери. Ольга знала, что это не мог быть Антон (до обеда было ещё почти три часа), поэтому быстро встала, и вышла в прихожую. Дверь была закрыта, но покачивающаяся цепочка на брелоке вставленного в замок ключа, убедила женщину, что звук ей не почудился. Затем загудел и тронулся лифт. Ольга подошла к двери. Мерный гул нарастал. На третьем этаже тоже жили люди, две или три семьи. Но Ольга никогда не слышала, чтобы кто-либо из их членов поднимался на лифте выше своего этажа, или чтобы у них шумели дети. Кажется, некоторые семьи только переехали, и ещё даже не все вещи перевезли.

Тем временем, лифт остановился прямо напротив Ольгиной квартиры. «Неужели, Антон»? – мелькнула мысль. Такое тоже могло быть. Двери лифта с шумом раздвинулись, но вместо тяжёлых шагов Антона, женщина услышала быстрый топот детских ног.

И хихиканье.

Ольга открыла дверь, и выглянула из квартиры. Невероятно, но на площадке никого не было!

- Кто здесь бегает?

Неестественность собственного голоса поразила женщину.

- Догони меня, если сможешь! – последовало приглашение снизу по лестнице.

Это говорила маленькая девочка.

Значит, всё-таки, чьи-то дети! Но куда она так быстро делась?

Ольга сделала шаг к лестнице, и присела на корточки, вглядываясь вниз сквозь прутья перил. Всё, что она смогла разглядеть, это маленькую белую руку, несомненно, принадлежавшую ребёнку, да и то, мелькнувшую на мгновение. Девочка убегала вниз по лестнице, весело смеясь, а эхо разносило этот смех по пустому подъезду.

- Я в подвал! – услышала Ольга. – Мы ждём тебя там!

И снова радостный смех.

Ольга резко встала. «Мы? Она сказала - «мы»?

Затем опрометью бросилась обратно в квартиру.

- Почему у тебя такие холодные руки? – спросила Настя свою новую подружку. – У тебя там холодно?

Та рассмеялась.

- Ты меня согреваешь! Видишь, из-за этого я теперь могу и днём приходить к тебе! Правда, пока ненадолго…. Но мы можем немного поиграть! Только не убирай свои руки от зеркала. Когда у меня прибавится сил, тогда будет можно.

- А когда они прибавятся? Мне тоже становится холодно.

В ответ девочка из зеркала хитро улыбнулась.

- Скоро, очень скоро! Вот увидишь! Потерпи ещё чуть-чуть.

- Но мне очень холодно, Клара, - жалобно произнесла Настя.

- Ну что ты разнылась? – рассердилась её подружка в зеркале. – Вот возьму, и не буду больше приходить к тебе. Найду себе другую девочку!

- Нет, не надо! - испугалась Настя. – Я больше не буду…

- Ну, ладно, - смилостивилась Клара, - так и быть, останусь с тобой. Но больше не ной!

Настя быстро кивнула, хотя прижатые к стеклу ладошки жгло от нестерпимого холода. По ту сторону зеркала Клара удовлетворённо улыбнулась, а затем её чёрные глаза прищурились.

- Так ты хочешь поиграть?

- Очень хочу! – обрадовалась Настя.

- Тогда ты снова должна сначала помочь мне выйти отсюда.

- А как? Ведь сейчас же день и светло.

- Очень просто. Как и в прошлый раз. Закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу. Но руки от зеркала не убирай!