После возвращения штаба ЮВвО в Сербию из Черногории в начале лета 1943 г. место главного идеолога и фаворита Д. Михаиловича занял С. Молевич. Д. Васич, которого во время его идеологической доминации в ЮВвО называли «Чича бр. 2» (т. е. «Д. Михаилович № 2»), внезапно оказался не у дел. В разговоре с 3. Вучковичем Д. Васич в сердцах сказал, что не может больше сотрудничать с «людьми, которые не в состоянии быть поводырями для слепцов, а не то, что вождями революции»[175]. Васич обосновался в городке Гружа, который находился под контролем легализовавшегося отряда П. Раковича, писатель оставался окружен неизменным уважением, но уже не имел прежнего влияния. Лишь после принятия решения о создании широкой коалиции всех политических сил, готовых поддержать Д. Михаиловича, Д. Васич вновь на время оказался в гуще событий. В конце января 1944 г. он выступил на заседании политического конгресса всех прочетнических политических сил в селе Ба. В ходе конгресса Д. Васич был избран членом Центрального национального комитета (ЦНК), секретарем Исполкома ЦНК и председателем комитетов законодательства и правосудия. Тем не менее его влияние было незначительным. В октябре 1944 г., после того как четники оставили Сербию, Д. Васич вместе с рядом других офицеров из Верховного командования (3. Остоич, М. Лалатович, Л. Бальотич) окончательно разошелся с Д. Михаиловичем. В дальнейшем эта группа присоединилась к П. Джуришичу, отступавшему из Черногории через Боснию на Запад. Этот шаг представлял собой окончательный разрыв с Д. Михаиловичем, результатом чего стали трагические последствия. В марте 1945 г. П. Джуришич попытался договориться с черногорским «самостийником» С. Дрлевичем, но тот выдал его усташам. П. Джуришич и группа окружавших его офицеров были убиты в лагере Ясеновац в апреле 1945 г. Существует и другая версия, на которой настаивает дочь Д. Васича — Татьяна. Согласно результатам ее многолетних попыток узнать судьбу отца, Д. Васич отказался довериться С. Дрлевичу и в последний момент решил вернуться назад — в г. Баня-Лука. Вскоре его арестовала группа партизан, передавшая его ОЗН. После подробных допросов и короткого суда Д. Васич был расстрелян в пригородах Баня-Луки в начале июня 1945 г. В декабре 2009 г. Окружной суд в Белграде реабилитировал Д. Васича в ответ на прошение, поданное его дочерью Татьяной Васич-Яничиевич…

Стоит сказать и о другом члене триумвирата — М. Жуйовиче (1895–1969), близком Д. Васичу и во многом его дополнявшем. Так же, как и Д. Васич, М. Жуйович был выходцем из Сербии и юристом по образованию[176]. Тоже участвовал в Первой мировой войне. Работал в адвокатской канцелярии Д. Васича и также был членом Сербского культурного клуба. М. Жуйович вспоминал свои беседы с Д. Васичем после оглушительного и неожиданного разгрома в Апрельской войне: «Я никогда не забуду нашей тропинки на склоне горы Вуян, которую мы протоптали, часами гуляя по одной и той же поляне, откуда прекрасно были видны Овчар и Каблар, Чачак и Елица, а вдали Столи и Котленик, мы вспоминали друзей и говорили о многих проблемах, которые нас тогда мучили. Он позднее жалел, что не записал некоторые из тех спонтанных всплесков сердца и ума». В июле 1941 г. М. Жуйович посетил Д. Михаиловича и передал ему «Проект формирования и организации институтов гражданских и политических властей, на которые военная сторона Движения могла бы опереться», результатом которого стало августовское формирование ЦНК, в который включили и самого автора. В конце 1942 г. до Д. Михаиловича дошла информация о том, что его движение

считают на Западе недостаточно демократичным, что, согласно воспоминаниям М. Жуйовича, указал в своем письме из Каира И. Джонович, представитель королевского правительства на Среднем и Ближнем Востоке, тесно связанный с английской разведкой. В результате было принято решение укрепить ЦНК, сформировать «пресс-службу», усилить связи с довоенными политиками. В первой фазе этого проекта М. Жуйович был даже включен (вместе с С. Молевичем и Д. Васичем) в исполком ЦНК. Однако после идеи Д. Михаиловича об отстранении Д. Васича близкий ему М. Жуйович тоже оказался лишним. В мае 1943 г. М. Жуйовича назначили командиром четнических сил на западе Югославии (Западная Босния, Лика и Далмация), он получил звание подполковника и отбыл в Сплит. Вскоре М. Жуйович покинул Югославию и умер в эмиграции в Париже.

Преемником Д. Васича на посту главного идеолога движения стал серб из Боснии и юрист по профессии доктор Стеван Молевич. Молевич (1888–1959), в отличие от Д. Васича, рос в условиях смешанной национальной среды в Боснии, оккупированной Австрией после 1878 г. Он активно участвовал в местном проюгославянском молодежном кружке «Побратимство» и общеславянском спортивном обществе «Сокол». В 1916 г. вместе с другими сербами он был арестован австрийскими властями в Баня-Луке и приговорен к многолетнему тюремному заключению за антигосударственную деятельность. Лишь после развала Австро-Венгрии в 1918 г. С. Молевич вышел на свободу, активно включившись в политическую жизнь родного города и новой страны. Благодарный за свое освобождение странам Антанты С. Молевич стал инициатором создания югославянско-французского и югославянско-британского клубов и их первым председателем. Он также стал председателем отделения Сербского культурного клуба в Баня-Луке. Все это время он активно занимался адвокатурой в родном городе. После поражения Югославии в Апрельской войне и провозглашения Независимого государства Хорватии (столицей которого должен был стать не хорватский Загреб, а Баня-Лука, где хорваты были в меньшинстве) С. Молевич отправился в Черногорию, где оккупационный режим в то время был самым мягким. Именно там, в оккупированном Никшиче, в июне 1941 г., подавленный ударами судьбы, обрушившимися на страну, и сведениями о массовых убийствах сербов в Боснии, С. Молевич написал свое самое знаменитое литературное произведение, до сих пор вызывающее крайнюю степень возбуждения у соседних с сербами народов — меморандум «Гомогенная Сербия»[177]. Ввиду значимости этого документа, стоит рассмотреть его подробнее.

В своем коротком меморандуме С. Молевич прямо заявил: в 1918 г. была совершена ошибка, не были справедливо определены границы Сербии, что и привело к ослаблению Югославии. Сербия как победитель в Первой мировой войне и сербский народ как народ, который борется против тех же неприятелей во Второй мировой войне (в отличие от хорватов), заслуживают, по С. Молевичу, справедливого установления границ. Новую сербскую федеральную единицу в составе Югославии С. Молевич предлагал определить по самому максимуму: Черногория, Босния и Герцеговина, Северная Далмация с Задаром и островами, Южная Далмация с адриатическим побережьем до Шибеника, сербские районы Лики, Бании, Кордуна, часть Западной Славонии (широкий пояс вокруг г. Пакрац), часть Восточной Славонии (Вуковар, Осиек, Винковцы) и Баранья, с предоставлением Далмации, усиленной хорватскими районами Западной Герцеговины, автономного статуса. Также автономный статус предполагалось дать Дубровнику. Хотя в данный момент эти притязания и звучат нереально, в их основе лежали обещанью странами Антанты границы Сербии до тех пор, пока в России не произошла Февральская революция и не появилась англо-французская идея о Югославии.

Кроме того, С. Молевич говорил о том, что, в качестве компенсации за понесенные во Второй мировой войне разорения, территория Югославии должна быть увеличена за счет приграничных районов Албании (город Скадар), Болгарии (города Видин и Кюстендил) и Румынии (Темишвар). Словения должна была бы получить значительное увеличение за счет австрийских (Каринтия и Штирия) и итальянских (Истрия и Риека) областей, а Хорватия — за счет венгерских (Печуй и Сегедин). Но, как известно читателям, в результате Второй мировой войны титовская Югославия оказалась в блоке социалистических государств, и в результате о переделах границ со странами народной демократии пришлось забыть. Австрия также надела на себя маску жертвы нацистской агрессии. В результате пришлось «отдуваться» только Италии, от которой отторгли владения в Далмации с островами, Истрию и чудом не прихватили Триест (Тито поссорился с СССР и был вынужден «забыть» о притязаниях на этот город в обмен на помощь Запада). Различия были и в том, что большую часть отторгнутых от Италии земель, по планам С. Молевича, должна была получить Словения, а на деле достались они Хорватии. Таким образом, хорваты, большинство которых в 1941 г. поддержало профашистскую НГХ, были награждены за то, что подарили Югославии «лучшего сына ее народов и народностей — маршала Иосипа Броза Тито»[178]. Основным механизмом «гомогенизации» территорий С. Молевич называл «переселение и обмен населением, особенно хорватов с сербской, и сербов с хорватской территорий, как единственный способ произвести разграничение и создать лучшие отношения между ними, и таким образом помешать тому, чтобы повторились страшные преступления, которые происходили в прошлой войне, а особенно в этой нынешней, на всей территории, где сербы и хорваты были перемешаны, и где хорваты и мусульмане планировали истребить сербов».