— Клянусь небом, господин Эбергард, такая честь мне даже присниться не могла! — И добавил растроганно: — Это больше, чем я заслужил!

— Ты вполне заслужил это звание, мой добрый старый Мартин, и я от души поздравляю тебя! Монте-Веро может радоваться, имея таких людей. Итак", да здравствует контр-адмирал Мартин!

Прошло несколько лет.

Мы снова встречаем стареющего князя Монте-Веро на лесной дороге, ведущей в колонию Санта-Франциска, в обществе молодого всадника — дона Рамиро, известного нашим читателям по нескольким предыдущим главам и по роману «Изабелла».

Эбергард и Рамиро ехали рядом по тенистой дороге и вели живую беседу.

— Значит, Изабелла бежала? — спрашивал князь, имея в виду испанскую королеву и, по-видимому, с трудом веря словам своего гостя. — Серрано стал регентом, а ваш почтенный отец защищает народное дело в Париже?

— Как я уже сказал вам,— отвечал Рамиро,— Испания наконец свободна, и будем надеяться, что ей предстоят лучшие времена!

— Я посылаю такое же пожелание из нашей, некоторым образом, родственной страны. Были бы только люди, ставшие во главе государства, исполнены заботами о своем народе и не ослеплялись бы честолюбием. Судя по тому, что я знаю о регенте Серрано, он более всех заслуживает доверия; дон Хуан Первый, как мне кажется, преследует личные цели и ведет не совсем честную игру… Будем надеться на лучшее, мой молодой друг! Но я вижу свежую рану на вашей шее — вероятно, вы получили ее в бою за родину?

— Нет, ваше сиятельство, из той битвы я вышел невредимым. Рана моя имеет другую причину. У регента Серрано был брат Жозе, порядочный негодяй. После его смерти остался незаконнорожденный сын от связи с монахиней Франциской Суэнца. Сын полностью походил на отца и однажды задумал убить дядю. Я преследовал его, настиг, и в схватке, перед тем, как я нанес ему последний удар, он успел ранить меня. Рана, к счастью, легкая и не помешала мне поспешить в Париж, где я узнал от дона Олоцаго, что вы, князь, с семейством переехали сюда.

— Во время вашего последнего визита в особняк на улице Риволи мы говорили вам о нашем намерении уехать. Все эти годы мы ждали, что вы исполните свое обещание и навестите нас,— с легкой укоризной произнес князь.

— Ваше сиятельство! — горячо воскликнул молодой Рамиро.— Я всей душой рвался к вам, и если бы не известные вам события на моей родине, непременно исполнил бы свое обещание еще три года назад. Сейчас, когда я наконец здесь, позвольте мне просить вашего совета и ходатайства,— добавил Рамиро.

— Говорите, молодой друг! Если я могу помочь вам словом и делом, то с радостью готов на это. Что за ходатайство, в котором вы нуждаетесь?

— Образ милой Жозефины, постоянно живущий в моей душе, в последнее время все ярче и ярче встает передо мной, так что после долгих сомнений я наконец пришел к убеждению, что могу быть счастлив только с ней. Жозефина — чистое, прекрасное существо, с первой же встречи она произвела на меня неизгладимое впечатление! Не возьметесь ли вы, ваше сиятельство, быть моим ходатаем у ее родителей?

— Вот как? — проговорил, улыбаясь, старый князь, глядя на красивого испанца.— Я, признаться, удивлен, но вместе с тем нахожу теперь объяснение вашему далекому и опасному путешествию. Вы явились сюда, чтобы увезти нашу Жозефину? Об этом надо подумать, мой молодой друг!

— Я вовсе не собираюсь увозить Жозефину насовсем, князь, как вы думаете! Расстояния теперь почти ничего не значат с тех пор, как между Европой и Америкой установилось регулярное сообщение. Я решил прожить год здесь, а следующий — в своем дворце в Мадриде. Таким образом, проводя половину времени здесь, я смогу отчасти быть полезен и вам.

— Ваш план нравится мне, дон Рамиро, и если бы все зависело от меня одного, я сказал бы вам: возьмите эту драгоценную жемчужину, вы достойны обладать ею! Но прежде всего вам необходимо увидеть Жозефину и спросить у нее, захочет ли она следовать за вами. Вон там перед нами уже виднеются белые дома и зеленые лужайки колонии Святой Франциски; через несколько часов вы узнаете, как решится ваша судьба, я же обещаю вам полное свое содействие.

Граф де Тэба горячо пожал руку князю.

Вскоре они уже подъезжали к дому Вольдемара, где были радушно встречены самим хозяином, Маргаритой и их милой дочерью, слегка покрасневшей при виде Рамиро.

Когда после обеда Рамиро с Жозефиной отправились в сад, Эбергард открыл родителям девушки истинную причину его долгожданного посещения.

Молодой граф де Тэба недолго ждал решения своей участи: Жозефина, спрошенная матерью, тут же призналась, что готова повсюду следовать за Рамиро, которого давно уже любит.

Старый князь имел радость присутствовать через несколько дней при обручении, за которым должна была последовать свадьба. Растроганный до слез Эбергард благословил свою внучку и графа Рамиро, который с первого раза произвел на него приятное впечатление.

Сияющая от счастья Жозефина в подвенечном платье, идущая к алтарю об руку с Рамиро, была так прекрасна, что глаза всех присутствующих были обращены на нее с любовью и восхищением. Предоставляем читателям судить, что испытывала Маргарита, глядя на счастье своей дочери! Она горячо благодарила небо за такой благополучный поворот в ее некогда безотрадной жизни.

Мы же теперь простимся с нашими счастливыми героями, и все, что остается прибавить, заключается в немногих словах: они сияли любовью и счастьем.

Прошлое было пережито и забыто, все печали исчезли.