Сначала Редар наведался к Правительнице. Айрис была в хорошем настроении – вчерашняя беседа с охотниками песков заметно приободрила ее. Они пообещали и впредь снабжать пещерный город мясом, причем без всяких условий. Айрис пыталась настаивать на оплате, но никто из них не согласился, хотя и видно было, как некоторые колеблются. Договорились – в долг.

На исходе ночи Римал проводил их за цепь муравьиных дозоров. Все снова прошло благополучно, на этот раз ни один муравей не заступил им дорогу.

– Я сделал смесь, Правительница, – сказал Редар в конце разговора. – Жду твоих распоряжений.

– Тебе нужно что-то еще?

– Я хочу сделать закрывающуюся посудину с пробкой и дыркой для фитиля, куда будет наливаться смесь. Она должна легко разбиваться при ударе и не пропускать влагу. Скорлупа – неплохой вариант, но все же она слишком прочная. Я думаю, лучше всего подойдут сосуды из необожженной глины.

Айрис кивнула.

– Ясно. Тогда тебе прямая дорога к мастеру Овану. Объяснишь ему, что и как, – скажешь, я приказала.

Редар наведался к старому мастеру. Тот еще горевал по дочери, ходил туча тучей, хотя раньше славился веселым, незлобивым характером. Но пустынника принял радушно, а услышав о приказе Правительницы, горячо выразил готовность помогать. Заказ пришлось описывать в мельчайших подробностях – полый внутри шар с небольшой горловиной, – а потом долго спорить о составе глиняной закваски и толщине стенок.

Мастера Ована когда-то научил делать посуду из обожженной глины беглец из паучьего города.

Точнее, тот рассказал, как ее делают, потому что показать на примере не смог – сам он был не гончаром, а только гребцом на корабле. Ован попытался смастерить сам, но после нескольких неудачных экспериментов забросил эту идею. Плошки получались кособокими, хрупкими, да еще глина в Угрюмых скалах оказалась большой редкостью.

Из скорлупы посуду было делать проще. Никто ведь не рассказал тогда мастеру про гончарный круг и обжиг готовой посуды. Потом явился Крегг со своими безумными идеями, и мастер Ован с его подачи впервые сделал более-менее сносный глиняный горшок.

Редар попросил мастера изготовить из глины несколько таких сосудов – на пробу. Пока же он решил использовать высушенные плоды коробочника, что рос, упрямо цепляясь корнями за каменную твердь, на склонах Угрюмых скал. В пищу они не годились, но пещерники иногда пользовались ими как сосудами для воды. Пяток таких плодов, напоминающих полукруглую коробочку, за что их так и называли, нашлись у мастера посуды. Охотник выпросил их без труда.

– Все готово, Правительница!

– Что ж, идем!

Редар нес в руке связку зарядов, напитанные смертью увесистые кругляши коробочника раскачивались и с сухим треском стукались друг о друга.

Встречные пещерники удивленно останавливались. Чтобы Правительница шла по туннелям одна?! Да еще в сопровождении мальчишки, чужака из пустыни! За его спиной, будто младшая?! Некоторые от изумления даже забывали ее поприветствовать.

У Привратного заслона стояли на страже десять подчиненных Кенгара. Здесь же был и сам начальник – усталый, невыспавшийся, злой. Он только что вернулся с ночной охоты и пришел проведать своих. Никакая сила не могла сейчас уложить его спать или даже оставить пост. Совсем скоро должна была начаться муравьиная вылазка. Ждали с тревогой: кого сегодня унесет в небытие беспощадная судьба. Руки охотников беспокойно, по сотому разу перематывали ремешки пращи, поглаживали древки копий. Наверху, в галерее, тоже возились, перетаскивали что-то тяжелое.

Кенгар увидел Правительницу, резво спрыгнул с гребня.

– Что…

– Спокойно, Кенгар, – Айрис движением руки остановила охотника. – Я все знаю, что ты хочешь сказать. Здесь опасно, могут убить и так далее… Вон тот молодец, – она кивнула на Редара, – мне уже успел все изложить. Так что не трать время.

– Но что привело тебя сюда, Правительница?

– Ты не поверишь, мастер. Редар собирается показать мне, как он уничтожит всех муравьев!

Кенгар недоверчиво посмотрел на нее:

– Мне не до шуток, Правительница!

– Мне тоже. Ты что, думаешь, я пришла сюда, чтобы проверить, как твои молодцы охраняют проходы?! Я достаточно доверяю тебе и им, чтобы не тратить на это время. Но наш молодой друг пришел ко мне на днях и сказал, что знает тайну Крегга…

– О-о, не-ет… Опять! Не могу сказать, что я радовался, когда он умер, но, по крайней мере, – прости, Редар, – подумал: больше он не будет донимать нас своими идеями. Нет, только не это.

– Однако я склонна ему поверить. Редар за последнее время столько раз успел нас удивить, что я готова ко всему. Так что лучше помоги мне влезть наверх.

– Но… но… Правительница!

Айрис, не обращая внимания на возгласы Кенгара, поставила ногу на первый камень. Обернулась:

– Ну?!

Мастер охоты взлетел наверх, протянул ей руку. Следом вскарабкался на гребень и Редар. Кенгаровы люди, словно по команде, окружили Правительницу плотной стеной. У многих из них в руках матово отсверкивали хитиновые щиты – с недавнего времени они частенько использовались в стычках с муравьями. Благо, материала для их изготовления было в достатке, а после каждого нового сражения становилось еще больше.

Ждать пришлось долго. Айрис о чем-то негромко переговаривалась с Кенгаром, его люди заслонили начальников, угрюмо озираясь по сторонам из-под насупленных бровей. Редар видел, что многие были недовольны.

Ну, как же! Правительница должна сидеть в своей Приемной пещере и руководить оттуда, а сражаться и умирать – дело мужчин. Нечто подобное, судя по доносившимся обрывкам разговора, втолковывал ей и сам Кенгар. Судя по всему, он был не на шутку встревожен.

Но переспорить властную Правительницу мог, наверное, только Салестер, а он в это время проверял дозоры на Укушенной скале. Айрис повысила голос, Редар и все остальные услышали ее последнюю гневную реплику:

– Твое дело – это защищать и кормить город, Кенгар! А не решать за меня, где мне будет безопасней!

Кенгар, однако, не сдавался и все продолжал что-то доказывать. Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, обладая крутым нравом, Айрис могла сделать что-нибудь такое, о чем бы потом долго жалела. Она во всем предпочитала советоваться со своими мастерами, во всем, кроме одного – ее собственных поступков.

Вдруг один из охотников хрипло выкрикнул:

– Дым!

– Сейчас полезут, – сказал кто-то за спиной Редара.

Что ж, вот и пришло время: первое боевое испытание огненной смерти. Пустынник почти не волновался. Он осторожно сложил заряды у ног, аккуратно расправил фитили, чтобы можно было поджечь в любой момент. Взял ветку из кучи сушняка, заготовленного для ночных костров, чиркнул огнивом, поджег.

Поворот тропы вынес на площадку сразу около тридцати рыжих тварей.

– Что-то много сегодня!

– Никому не ввязываться без команды! – прозвучал зычный приказ Кенгара.

Айрис положила руку на локоть Редару:

– Твое время, парень! Давай, удиви нас.

Он пожал плечом – смотрите, мол. Наклонился, подхватил первый заряд, зажег фитиль и что было сил метнул в сторону наступающих врагов. Ореховый сосуд описал в воздухе большую дугу и угодил точно в голову первому муравью. Легко раскололся и обдал шестиногого липкой жижей, намертво залепив фасетки. Ничего не произошло. Фитиль бесшумно горел, источая белесый дымок. Ослепленный муравей попятился и удивленно задвигал усиками.

И в этот момент вспыхнуло! Шестиногий мгновенно превратился в живой факел. Он заметался внутри строя и извозил в горящей смеси нескольких собратьев. Муравьиный строй дрогнул и распался. Редар метнул второй заряд, третий, не обращая внимания на удивленные и восторженные крики за спиной. Словно сжимаемая и распрямляющаяся пружина, в считанные мгновения переправил он на площадку перед завалом больше половины заготовленных «огненных смертей». И только потом рискнул посмотреть на результат.