— Оно трескается! — выкрикнула Кориана, указывая рукой на яйцо рядом с Баннором. — Корми его, корми его!

— Ты бы лучше кормила свою, — быстро сказал ей Киндан, отметив, что шум потревожил королеву.

— Это бронзовый! — воскликнул Баннор. — О, ты большая прелесть, красавец! — Он начал кормить пищащего файра обрезками из руки. Но перед тем, как файр вышел из своей оболочки более чем на два шага, Волла Киндана проснулся и вопросительно зачирикал.

Внезапно Корисс громко зашипела, ее трель перешла в ужасающий шум, и маленький только что вылупившийся файр издал один испуганный вскрик и ушел в промежуток.

— Она напугала его! — заплакал Баннор, указывая пальцем на золотую. — Она прогнала его!

— Нет, это не она, — жарко запротестовала Кориана, плотно удерживая в руках золотую. — Она напугалась и заплакала.

— Она прогнала его, — настаивал Баннор, в его голосе было лишение и возмущение. — И теперь у меня не будет файра.

В этот миг треснуло яйцо Семина, и Баннор двинулся к нему. — Отдай мне свое яйцо, Семин.

Семин увидел в глазах брата стремительное выражение и испугался, колеблясь, не уступить ли, и сам взял файра. Новорожденный издал голодный крик.

— Корми его, — крикнул Киндан.

Но Корисс опять безапелляционно вскрикнула еще до того, как маленький коричневый успел выбраться из своей скорлупы, и, с ужасным визгом маленький коричневый ушел в промежуток.

— О, нет! Смотри, что ты наделал! — Злобно прокричал Баннор своему брату. — Ты должен был отдать его мне, ты, дурень. — Он обернулся к Леди Санноре. — Мама, я хочу огненную ящерицу. — Он жестом показал в сторону Киндана и Иссака. — Сделай так, чтобы они отдали мне своих.

— Так не пойдет, Баннор, — горячо сказала ему Кориана. — И как ты решился сказать такое? Ты называешь себя сыном Владетеля?

— Мама! — пожаловался матери Баннор.

— Вправду, Кориана! — заплакала Леди Саннора, заламывая руки. — Твой брат продолжительное время пытался, а ты поступаешь так неприятно.

Но Кориана выглядела так, будто быть приятной — это последнее, чего она хотела.

Иссак был тронут и спросил Киндана, — Ты когда-нибудь слышал, чтобы такое происходило?

— Нет, — ответил Киндан, удивленный тем, что подмастерье спрашивает его мнения.

— И я не слышал, — сказал Иссак. Он повернулся к Леди Санноре. — Моя леди, если вы не имеете ничего против, мы доложим об этом печальном происшествии Главному Мастеру Арфистов. Возможно, у него есть предложения, которые помогут в будущем.

— Да, да, — поспешно сказала Леди Саннора, когда мчалась к обезумевшему Баннору. — Это звучит, как идеальное решение.

— Но я до сих пор не знаю, что делать с моей огненной ящерицей, — возразила Кориана, просительно смотря на Киндана.

— Просто корми ее все время, — ответил Киндан. — И смазывай маслом потрескавшуюся кожу, как и у стража порога.

— Ты тот, у кого был страж порога? — спросила Леди Саннора, внезапно оборачиваясь к Киндану. — И ты отдал ее той слепой девушке, которая спасла своего отца?

— Она не совсем слепая, — сказал Киндан. — Но, по сути дела, так, моя леди.

— Ты, должно быть, очень опечален, — сказала Кориана, посмотрев на Киндана с обновившимся интересом.

— Или очень глуп, — отрезал Баннор, надуто посмотрев на свою мать.

— Наверное, и то, и другое, — согласился Киндан, не позволив среднему сыну Владетеля задеть себя. Кориана вознаградила его шаловливой улыбкой, быстро скрывшейся от ее матери.

— Моя леди, — провозгласил Иссак, — с вашего позволения…

— О, да, — согласилась Леди Саннора, махнула рукой, и обратила свое внимание исключительно на Баннора. — Мы пришлем гонца, если что-нибудь понадобится.

— Мы можем использовать барабаны, — предложил Семин.

— Мы пришлем гонца, — повторила Леди Саннора тоном, не терпящим возражений.

Иссак понимающе кивнул, снова не задев файра. — Как вам угодно.

И с этим он подал знак Киндану и Ваксораму идти за ним, и направился из кухни, через Большой Зал Форта, вниз к Цеху Арфистов.

Киндану было много о чем подумать во время пути.

Пока они не дошли до арок Цеха Арфистов, ничего не было сказано.

— Вы оба — марш на уроки, — скомандовал Иссак. — Я отчитаюсь перед Главным Мастером Арфистов.

— Волла проголодался, — сказал Киндан.

Иссак понимающе кивнул. — Это означает, что ты должен кормить его всякий раз, когда он захочет, — ответил он. — Мы не нуждаемся в повторении сегодняшней трагедии.

Киндан ничего не сказал, но Ваксорам захихикал. Иссак вопрошающе поднял бровь, глядя на старшего ученика.

— Это произошло не из-за нас, и ты это знаешь, — ответил Ваксорам. — Это из-за испорченности Баннора и его притворства. — Он посмотрел на Киндана. — И не будь так уверен, что его сестра лучше.

Киндан покраснел.

— Это не важно, — сказал ему Иссак, поднимая руку в умиротворяющем жесте. — Ты не претендент в Лорды-владетели, а Лорд Бемин продаст свою дочь с выгодой для себя.

— Продаст? — возмущенно повторил Киндан.

— Она охотно пойдет, когда наступит время, — сказал Иссак, чтобы охладить гнев Киндана.

— Это для блага всего холда, — добавил Ваксорам, злорадствуя порыву Киндана. — Ты должен понять, ты — арфист.

— И арфисты недостаточно хороши? — требовательно спросил Киндан.

— Не для Лордов-владетелей, — согласился Иссак, печально качая головой. Он сказал Ваксораму: — Помоги ему понять.

Ваксорам с вздохом кивнул, его радость угасла. Он послал Киндану почти сочувствующий взгляд, а потом сказал Иссаку, — я расскажу ему, когда мы накормим его файра.

Иссак улыбнулся и зашагал прочь, но обернулся и показал на файра, — Не забывай его хорошенько выгуливать!

Ведомые Ваксорамом, Киндан и Волла вошли в кухню и нашли суетящуюся Селору, которая наблюдала за тем, как разные слуги готовят еду на день.

— Киндан Запечатлел бронзового, — объявил Ваксорам, когда они вошли. — Только прошлой ночью, настоящая прелесть.

Киндан был удивлен гордостью в голосе Ваксорама.

— Он мог, — сердечно согласилась Селора, нагибаясь к маленькой фигурке, приютившейся в перекрещенных руках Киндана. Маленький файр зевнул и сонно посмотрел на Селору. — Сейчас он проголодается, — объявила она, придвигая табуретку ближе к очагу. — Садись и я дам ему немного обрезков.

— Случилось странное происшествие, Селора, — продолжил Ваксорам, когда Киндан сел, слишком отвлеченный Воллой, чтобы говорить, — маленький файр Корианы…

— Корисс, — вдруг вставил Киндан.

— Корисс, — согласился с игривой улыбкой Ваксорам, — испугала двух новорожденных, которые предназначались ее братья.

— Они были самцами? — спросила Селора, проницательно склонив голову.

— Да, — согласился Киндан, его глаза сузились. — Откуда ты знаешь?

— Она преднамеренно испугала их, — сказала Селора. — Не хотела, чтобы ее родственники связались с родственниками ее госпожи.

— Почему? — сконфуженно спросил Киндан.

Селора приготовилась отвечать, но вместо этого притворно закашлялась. — Я не сомневаюсь, что со временем ты это выяснишь, сказала она с расплывшейся по лицу улыбкой. Она толкнула Киндану еще больше обрезков. — Будь уверен, что хорошо его натолкаешь, потому что они не много двигаются в первую семидневку.

Киндан поспешно согласился, испугавшись потерять своего прекрасного файра.

— Знаешь ли ты, Селора, — продолжил диалог Ваксорам, — что когда два файра ушли в промежуток, Баннор потребовал, чтобы Иссак или Киндан отдали своих?

— О, этот мог, — сказал Селора, с отвращением подняв руки. — Прямо как его отец, точно такой же.

Две следующих семидневки смазались для Киндана, который чувствовал, что он проводит все время бодрствования, кормя или смазывая Воллу, несмотря на всю помощь Верилана, Келсы, Ноналы, и особенно Ваксорама.

Где-то в это время Ваксорам из побежденного противника превратился в человека, на самом деле преданного Киндану. Киндан никогда не мог сказать в какой момент это произошло и почему, но это было так.