Саркастически хмыкнула. С одной действующей рукой, без капли магии и с таким истощение? Шайтанар сильно сэкономит на палаче и помосте, если мне взбредёт в голову совершить настолько опрометчивый поступок.

– Я могу сесть? – тихо поинтересовалась у одного из эрханов. Тот оценивающе осмотрел меня серьёзным взглядом, потом кивнул головой. Устроившись на ближайшем стуле, смиренно сложила руки на коленях. – Спасибо. Знаете, тяжело стоять, после недельной голодовки и пайке из воды и хлеба...

Мои сопровождающие молчали, никак не реагируя на мои слова. Лишь лёгкая заинтересованность сквозила в их эмоциональном плане, смешанная с долей здорового недоверия. Ну да, трудно опознать в такой женщине знаменитую наёмную убийцу. хотя, что-то мне подсказывает, что мало кто поверит с первого раза, что я и есть та самая Мантикора. Все они нарисовали себе определённый образ: дерзкая, стервозная, бесчувственная, с невозмутимой маской безразличия на лице, сильная, бескомпромиссная... И так далее и тому подобное, всё в подобном ключе и без каких-либо слабостей, без присущих каждому живому существу заблуждений, суеверий. В общем, этакое совершенное создание, лишённое сердца и души. Один сплошной холодный разум, помноженный на умение убивать и жажду чужой крови.

Устало вздохнула, если бы всё было так просто. Порой я действительно жалела о том, что не могу соответствовать сложившемуся стереотипу. Скольких проблем удалось бы избежать, будь я такой на самом деле? Теперь это вряд ли удастся выяснить, да и невозможно изменить себя, остаётся только учиться жить с тем что умеешь.

Правда, пока что ломать представление мальчиков о себе не буду, по крайне мере дальше. Пусть всё остаётся как есть, сейчас важнее достичь соглашения с Повелителем эрханов, остальное по сравнению с этим малосущественные мелочи.

Шайтанар почтил нас своим присутствием спустя полчаса после того, как стража привела меня в подсобные помещения. Что-то бросив им, он дождался пока демоны уйдут, прикрыл за ними дверь и только после этого сел напротив, откинувшись спиной на стену комнаты.

– Что? – вопросительно изогнула брови, склонив голову набок. – Любуетесь, Повелитель?

– С таким языком, весьма удивительно, что ты до сих пор жива, Мантикора, – усмехнувшись, Шайтанар ещё раз осмотрел меня с ног до голову. – Знаешь, я мог бы поклясться, что твоё лицо мне знакомо... Хотя даже примерно не представляю, где могли пересечься наши пути.

– Всё просто, Повелитель... Когда-то вы кардинально поменяли мою жизнь, разрушив привычные, такие близкие и родные устои и заставив научиться выживать во взрослом, слишком жестоком для ребёнка мире, – опустив взгляд, сжала пальцы, стараясь унять внезапно появившуюся дрожь. – Я думаю, мы можем говорить на чистоту? Судя по тому, что я всё ещё жива, Ри рассказал о нашем небольшом розыгрыше?

– Я несклонен расценивать то, что произошло, как удачную шутку, – взгляд эрхана оставался холодным и спокойным. – Тебе, Мантикора, повезло, что моя жена слишком добрая и мягкая.

– Повезло? – бросила на него заинтересованный взгляд и снова вернулась к изучению собственных пальцев. – Разве это везение? Везением было бы убить Ри по-настоящему и скрыться, успев исчезнуть до вашего появления. Тогда, пожалуй, моё имя стало бы ещё более легендарным, уж простите мне эту нотку тщеславия в голосе, Повелитель. Но как видите, ваш приёмный сын жив, а я сейчас сижу перед вами, едва ли способная хотя бы начать сопротивляться, прежде чем вы что-то мне сделаете. Везение? – фыркнула, мотнув головой. – Нет. Всего лишь стечение обстоятельств, соединившихся в одну пространную цепочку событий. И я не особо жалею об этом, учитывая, что стояло на кону.

– Вот только...

– Не надо давить на жалость? – подняв взгляд, позволила себе снисходительно улыбнуться. – А кто говорит о жалости? Я не собираюсь унижаться, молить или пытаться выставить всё в таком свете, что даже Хранители расчувствуются и спасут меня из такого несправедливого плена, – голос звучал устало, но с ноткой беззлобной язвительности. – Не вижу смысла взывать к тому, чего попросту не может испытывать демон. Тем более тот, чьи близкие подверглись опасности. Вы же хотите услышать почему, за что и как, не так ли Повелитель? Тогда моя единственная просьба – не перебивать. Разговор будет трудным... Если не скажу сейчас, то после вам придётся ждать моих откровений достаточно долго.

– Ну что ж... Я внимательно слушаю, – снисходительная улыбка на его лице вызвала новый приступ неконтролируемой злости.

Сжав пальцы сильнее, чувствуя как из-под ногтей начинает капать кровь, снова загнала все чувства в самый дальний уголок своей души. Не сейчас. Позже я отыграюсь за всё и на других, более подходящих жертвах. А пока расскажем небольшую, малоприятную и некрасивую сказку.

– Моё имя Корана аль Эйран. Больше ста двадцати лет назад вы, Шайтанар, выставили меня за пределы Сайтаншесса, тем самым помиловав и избавив от гниения заживо в камерах своего замка. И это стало поворотным событием в моей жизни. На границе, находясь в раздавленном состоянии и не зная, что делать дальше, я встретила милого, обаятельного нелюдя, который в последствии заменил мне отца, казнённого вами, Повелитель, как предатель. Вообще, всё довольно забавно, Шайтанар. Вы убили мою семью, я спасаю вашу. Шутка судьбы или Хранителей, м? – мягко улыбнулась, заметив лишь едва заметное изменение в лице демона. Простому стороннему наблюдателю трудно заметить такое, но могу сказать точно, сейчас эрхан усиленно вспоминал и сопоставлял полученные факты. – Всё так странно повернулось, Повелитель... Игроки разыграли очередную партию, сделав мою семью разменной монетой в ней. И вот нет уже ни Канхара аль Эйран, ни Мартиши, известных как Ярость и Сердце Тьмы. Преданные своему Повелителю, любящие своих детей, пусть один из них так и не увидел свет. Всё, что осталось от этой семьи – я, изгнанник, выживший лишь благодаря детской непосредственность и желанию вашей дочери. Как она, кстати?

– Учится в Академии Магии, – машинально ответил Шайтанар. Потерев переносицу, он поинтересовался. – Он не ошибся, когда упомянул, что я хорошо знаю настоящую Мантикору...

– Хаос? – тихо рассмеялась. – Хаос – это Хаос. Даже если Аранелла вдруг начнёт разрушаться, не приведи Хранители, конечно же, он останется всё таким же язвительно-ехидным, ленивым и позволяющим другим узнать только то, что ему самому нужно. Но за это мы его и любим.

– И ты действительно не лелеешь планов мести? – демон усмехнулся. – Всё-таки я убил твою семью...

Поставив локоть на стол, подпёрла ладонью подбородок, задумчиво улыбнувшись:

– Возможно в первое время, когда рана была настолько свежей, что мне снились кошмары, настолько пугающе реальные и чёткие, оставляющие на руках кровь, а на языке привкус горечи и ненависти. Но время сглаживает грая рубцов и вскоре, на место гневу и боли, приходит способность мыслить спокойно и рационально. Не зря же говорят, что месть это блюдо, которое подают холодным. Я собирала информацию, я училась, впитывая новые знания и выискивая тех, кто на самом деле виновен в смерти моих родных. Как бы обидно это не звучало, вы, Повелитель, всего лишь пешка, марионетка, послушно действовавшая по заранее написанному сценарию. А мне... Мне нужны были те, кто убивал и кто подстрекал. С одной стороны Игроки, с другой послушные исполнители, слишком ретиво выполнявшие отданные приказы. А вы... Вы всего лишь Повелитель. Мне не за что было мстить именно вам.

Замолчала, прикрыв глаза и позволив одинокой слезинке скатиться по щеке. Да, рана больше не кровоточит. И в душе поселился другой образ, вызывающий трепетную нежность и лёгкую, счастливую улыбку на губах. Но иногда всё же хочется почувствовать себя прежним ребёнком, ощутить прикосновение пальцев матери к волосам, в попытке распутать непокорные пряди, шутливо побороться с отцом, зная, что он никогда не причинит мне боли.

Да, я получила от судьбы самый лучший подарок – сына, тогда, когда уже и не надеялась на то, что снова смогу научиться улыбаться. И я благодарна за это, буду всеми правдами и неправдами оберегать и защищать своё Сердце. Только вот запретить себе думать о том, что всё могло быть иначе, не получается.