Сайрес Смит выслушал моряка, не проронив ни слова, но глаза его сверкали. Вот наконец удобный случай! Сайрес Смит не таков, чтобы упустить его. Затея Пенкрофа была очень опасна, но все же выполнима. Ночью нужно было обмануть бдительность стражи, пробраться к шару, залезть в корзину и обрезать канаты. Конечно, при этом рискуешь погибнуть, но, с другой стороны, есть и шансы на успех, и если бы не ураган. Но не будь урагана, шар бы уже улетел, и столь долгожданная возможность не представилась бы.

— Но я полечу не один, — добавил Сайрес Смит, заканчивая.

— Сколько же человек вы хотите взять с собой? — осведомился моряк.

— Двоих: моего друга Спилета и Наба, моего слугу.

— Всего, значит, трое, а со мною и Гербертом — пятеро, — сказал Пенкроф. — Шар может поднять шесть человек.

— Прекрасно. Мы летим! — воскликнул Сайрес Смит. Это «мы» как бы обязывало и журналиста. А он был не таков, чтобы отступать перед опасностью, и, когда Сайрес Смит рассказал ему о проекте, Спилет безоговорочно одобрил его. Он удивился лишь тому, что сам не додумался до такого простого способа бегства. Что же касается Наба, то он был готов следовать за своим господином куда угодно.

— Так, значит, до вечера, — сказал Пенкроф. — Мы все будем слоняться где-нибудь около шара.

— До десяти вечера, — ответил Смит. — Только бы буря не утихла раньше, чем мы улетим!

Пенкроф простился с инженером и вернулся к себе на квартиру, где оставался юный Герберт Браун. Смелый мальчик был осведомлен о плане моряка и не без волнения ожидал результата его беседы со Смитом. Пять человек, готовые отдаться воле смерчей и бурь, как мы видим, отличались достаточной смелостью. Нет! Ураган не успокоился, и Джонатану Форстеру с его спутниками не приходилось и мечтать о полете. Погода весь день была ужасная. Сейчас Смит боялся лишь одного: как бы шар, привязанный канатами и поминутно прибиваемый ветром к земле, не разорвало на куски. Целыми часами расхаживал инженер по почти опустевшей площади, наблюдая за аэростатом. Пенкроф был тут же; засунув руки в карманы и часто позевывая, он бродил вокруг шара, словно человек, не знающий, как убить время, и каждую минуту ожидал, что шар лопнет или, чего доброго, сорвется с привязи и исчезнет в воздухе. Наступил вечер. Стояла глубокая тьма. Густой туман висел над самой землей. Шел дождь, смешанный со снегом. Было холодно. Весь Ричмонд окутало туманом. Казалось, буря вынудила воюющих к перемирию, и пушки почтительно смолкли, внимая страшному реву урагана. Улицы города опустели. В такую погоду, видимо, не было даже нужды охранять площадь, над которой отчаянно бился аэростат. Все благоприятствовало отлету пленников. Но каково будет лететь среди бурь и шквалов?..

«Плохая погодка! — думал Пенкроф, ударом кулака нахлобучивая шляпу, которую ветер пытался сорвать с его головы. — Ну да ничего. Как-нибудь справимся».

В половине десятого Сайрес Смит и его спутники с разных сторон пробирались на площадь. Освещавшие ее газовые фонари задуло ветром, и она была погружена в глубокую темноту. Не виден был даже огромный шар, почти вплотную прикрепленный к земле. Кроме мешков с балластом, привязанных к сетке, корзину удерживал толстый канат, продетый в железное кольцо, вделанное в землю, и прикрепленный к бортам. Пятеро пленников сошлись у корзины. Было так темно, что их не заметили, да и сами они едва видели друг друга.

Ни слова не говоря, Сайрес Смит, Гедеон Спилет, Наб и Герберт уселись в корзину Пенкроф, по приказанию инженера, начал отвязывать мешки с балластом. Через несколько минут это было сделано, и моряк присоединился к своим товарищам.

Теперь шар держался только на канате, и Сайресу Смиту оставалось отдать приказ к отлету. В эту минуту в корзину одним махом вскочила собака. Это был Топ, любимец инженера, который оборвал свою цепь и последовал за хозяином.

Сайрес Смит, боясь перегрузить шар, хотел прогнать бедное животное.

— Э, что там, возьмем еще пассажира! — сказал Пенкроф и выбросил два мешка с песком.

Потом он отрезал конец каната, и шар рванулся ввысь.

Ураган бушевал со страшной силой. В течение ночи инженер не мог и думать о спуске, а когда рассвело, земля была закрыта туманом. Лишь через пять дней он слегка рассеялся, и воздухоплаватели увидели под собой безбрежное море. Аэростат продолжал нестись по ветру со страшной скоростью.

Читатель уже знает, что четверо из его пяти пассажиров, вылетевших из Ричмонда 20 марта, были выброшены 24 марта на пустынный берег на расстоянии около семи тысяч миль от их родной страны.

Но кто же был исчезнувший пятый, на помощь которому устремились оставшиеся в живых? Это был инженер Сайрес Смит.

ГЛАВА III

Инженер выпал из разорвавшейся сетки и был унесен волной. Его собака тоже исчезла. Верный пес бросился на помощь своему хозяину.

— Вперед! — воскликнул Гедеон Спилет.

И все четверо — Спилет, Герберт, Пенкроф и Наб, забыв усталость, устремились на поиски.

Бедный Наб плакал от ярости и горя, сознавая, что потерял единственного любимого человека.

Между исчезновением Сайреса Смита и высадкой его друзей прошло не более двух минут. Можно было рассчитывать, что его успеют еще спасти.

— Будем искать его! — воскликнул Наб.

— Да, Наб, и мы его найдем, — сказал Гедеон Спилет.

— Живого?

— Да, живого.

— Умеет он плавать? — спросил Пенкроф.

— Конечно, — ответил Наб. — К тому же с ним Топ.

Моряк, слыша страшный рев океана, только покачивал головой. Инженер исчез у северной части берега, примерно в полумиле от того места, где сошли на землю его спутники. Значит, если он достиг ближайшей оконечности суши, его следовало искать не дальше чем в полумиле.

Было около шести часов. Сгустился туман, и стало очень темно. Потерпевшие крушение направились к северу по западному берегу земли, на которую случай выбросил их. Эта земля была им неведома, и они не могли даже приблизительно определить ее географическое положение. Они шли по песчаной, усеянной камнями почве, по-видимому, лишенной всякой растительности. Покрытая неровностями и кочками, земля изобиловала мелкими рытвинами, которые очень затрудняли ходьбу. Из этих впадин поминутно выскакивали большие неуклюжие птицы, плохо видные в темноте, и медленно разлетались в разные стороны. Другие, более проворные, вспархивали стаями и, точно облако, пролетали по небу. Пенкрофу казалось, что это чайки и поморники. Даже шум волн не мог заглушить пронзительных голосов этих птиц.

Время от времени Гедеон Спилет и его спутники останавливались и кричали, прислушиваясь, не раздастся ли ответный зов со стороны океана. Ведь если они находятся недалеко от того места, где инженер мог выйти на берег, то, не будучи даже в состоянии откликнуться, они услышат, наверное, лай Топа. Но никакого крика не было слышно сквозь шум волн и плеск прибоя. И маленький отряд снова двигался вперед, тщательно всматриваясь в каждый уголок побережья.

Прошагав минут двадцать, потерпевшие крушение внезапно увидели перед собой пенящиеся гребни волн. Твердая земля пропала. Гедеон Спилет и его спутники находились на оконечности острой, возвышающейся над океаном стрелки, о которую яростно бились огромные волны.

— Это скалистый мыс, — сказал Пенкроф. — Вернемся назад и будем держаться правой стороны. Тогда мы снова выйдем на материк.

— А вдруг он здесь? — сказал Наб, указывая на океан, покрытый белеющими во мраке барашками волн. — Крикнем еще раз!

И все четверо в один голос громко закричали. Но никто не ответил им. Выждав минуту, когда шум волн немного утих, они крикнули снова. Ответа не было.