Прежде всего Уилл Миц воздал хвалу Господу, моля его не оставлять честных людей своим покровительством. Юноши присовокупили свои горячие просьбы к его мольбам. Будучи человеком верующим и глубоко набожным, отважный моряк на сей раз имел дело с людьми доверчивыми и признательными, и слова глубокой благодарности лились из глубин столь же чистых сердец, как и его собственное.

Что касается мистера Горация Паттерсона, то ему помогли подняться на палубу, хотя ментор по-прежнему пребывал в состоянии прострации. Считая все случившееся просто дурным сном, он молча удалился в свою каюту, где уже через пять минут спал сном праведника.

День между тем набирал силу, и вот уже солнце явило свой лик сквозь густую пелену облаков, простиравшуюся с северо-востока на юго-восток. Конечно, Уилл Миц предпочел бы увидеть чистый горизонт. Он боялся, что ветер не будет устойчивым ни с той, ни тем более с противоположной стороны, к тому же на небе явно появились предвестники сильного бриза, а инстинкт моряка никогда еще не подводил Уилла Мица.

Все теперь зависело от того, установится ли ветер, который будет благоприятствовать быстрому переходу «Стремительного» в западном направлении, к берегам Антил.

Однако, прежде чем сниматься с якоря, следовало дождаться момента, когда устойчивый бриз задует в том или другом направлении, ибо переменчивый ветер не позволит поставить паруса.

Море не приобрело зеленоватого оттенка ни при восходе, ни при закате солнца, волны были не чем иным, как колебаниями воды на одном месте, из-за чего на судне ощущалась весьма заметная качка.

Важно было, однако, совершить переход в кратчайшие сроки. В трюме и на камбузе было столько провизии, что хватило бы и на несколько недель, так что нужды в еде и питье пассажиры испытывать не будут. Правда, возникал вопрос, чем и как кормить пленников, если вдруг штиль или непогода задержат «Стремительный»!… В кубрике никакой провизии не было… Уже с первого дня Гарри Маркел и остальные пираты начнут испытывать муки голода и жажды… Может быть, давать им еду и питье через дверь навеса, но тогда им будет открыт доступ на палубу и они смогут вырваться из темницы?…

Поэтому Уилл Миц прикидывал, будет ли плавание продолжительным. Не сможет ли «Стремительный» в двадцать четыре или тридцать шесть часов преодолеть те восемьдесят миль, что отделяют его от Вест-Индии?…

Неожиданное происшествие помогло решить вопрос о пропитании пиратов. Оно будет обеспечено, даже если переход продлится несколько недель.

Было что-то около семи часов, когда Уилл Миц, занимавшийся подготовкой к снятию с якоря, вдруг услышал истошные вопли Луи Клодьона:

— Ко мне!… Ко мне!…

Уилл Миц бросился на крик. Он увидел, что всем своим весом навалившись на люк, юноша удерживал его закрытым из последних сил, так как кто-то явно пытался выбраться наружу: видимо, разобрав переборку кубрика, Гарри Маркел и остальные бандиты перебрались в трюм и теперь пытались выйти на палубу через трюмный люк. И им это, безусловно, удалось бы, если бы не своевременное вмешательство Луи Клодьона.

Тут же ему на помощь пришли Уилл Миц, Роджер Хинсдейл, Аксель Викборн. Люк был вновь надежно закреплен, а сверху вдобавок еще были положены металлические поперечные полосы, так что открыть крышку люка стало невозможно. Те же предосторожности были приняты и в отношении носового люка, через который также можно было выбраться на палубу.

Вернувшись затем к двери кубрика, Уилл Миц громко крикнул:

— Послушайте-ка меня, вы, там, внизу, и запомните хорошенько, что я скажу!

Ответом ему было лишь гробовое молчание.

— Гарри Маркел, я обращаюсь к тебе.

Услышав эти слова, Гарри Маркел понял, что разоблачен. Так или иначе, пассажиры все узнали и оказались в курсе всех его планов.

Единственным ответом Уиллу Мицу были страшные ругательства. Однако он, ничуть не смущаясь, продолжал:

— Гарри Маркел, заруби себе хорошенько на носу, да и твои дружки тоже… мы вооружены… Первому, кто попытается выйти из кубрика, я размозжу голову.

Начиная с этого момента, вооружившись револьверами из оружейной на полуюте, юноши стали нести круглосуточное дежурство, были готовы открыть огонь по каждому, кто появится из кубрика.

Однако если пленники и не могли теперь вырваться наверх, то, пробравшись в трюм, они получили в свое распоряжение запасы продовольствия: консервированное мясо, галеты, бочонки с пивом, бренди и джином. А теперь, когда пираты располагают такими запасами спиртного, сможет ли Гарри Маркел удержать их в повиновении?…

Конечно, никаких сомнений относительно намерений Уилла Мица у этих злодеев быть не должно. Гарри Маркел, разумеется, знал, что «Стремительный» находится всего лишь в семидесяти — восьмидесяти милях от Антильского архипелага. При попутном ветре достичь одного из островов можно меньше чем в два дня. К тому же, идя в широтах, столь часто посещаемых, «Стремительный» мог бы очень скоро встретить судно, с которым, естественно, Уилл Миц тут же связался бы. Итак, либо на борту другого судна, либо в порту Антильского архипелага, но пираты с «Галифакса», бежавшие из куинстаунской тюрьмы, будут неминуемо переданы в руки полиции и понесут заслуженное наказание за все преступления.

Поэтому Гарри Маркел должен был понимать, что шансов на спасение у него нет… Он не смог бы освободить своих сообщников и вновь стать хозяином на борту…

Поскольку люки и кубрик были надежно заперты, то попасть на палубу из трюма было невозможно. Если же попытаться пробить борт выше ватерлинии, то разбить толстую обшивку и мощные шпангоуты[263], не говоря уже о том, чтобы преодолеть палубный настил без специальных инструментов, нечего было и думать!… Да и кроме того, такая работа не могла не привлечь внимания… Бесполезно было и пытаться попасть в кормовую часть судна, разбив герметичную переборку камбуза, в который можно было попасть только через дверь в передней части полуюта… С другой стороны, запасов продовольствия, находящегося на камбузе, пассажирам вполне хватило бы дней на восемь — десять, как и питьевой воды, бочонки с которой стояли на палубе. Тем более что даже при умеренном бризе «Стремительный» должен был бы достичь одного из островов архипелага менее чем за сорок восемь часов.

Однако погода совершенно не менялась, и если встреченное накануне судно смогло продолжить плавание далее на запад, то только потому, что оказалось ближе к северу и с наступлением дня поймало ветер.

В ожидании бриза, независимо от того, с какой стороны он ни подул бы, пока Хьюберт Перкинс и Аксель Викборн сторожили вход в кубрик, все остальные окружили Уилла Мица, готовые выполнить любой его приказ.

Уилл Миц объявил:

— Главное, что нам предстоит сделать, так это как можно скорее добраться до Антил…

— И там, — подхватил Тони Рено, — сдать преступников полиции…

— Подумаем, однако, прежде всего о себе, — заметил практичный Роджер Хинсдейл.

— И когда же «Стремительный» смог бы туда прибыть?… — поинтересовался Магнус Андерс.

— Завтра после полудня, если ветер будет благоприятствовать, — ответил Уилл Миц.

— Вы полагаете, ветер задует оттуда?… — спросил Хьюберт Перкинс, указывая на восток.

— Надеюсь, и хорошо бы, чтобы он продержался тридцать шесть часов… В этот период частых гроз ничего нельзя сказать заранее…

— А в каком направлении мы поплывем?… — продолжал допытываться Луи Клодьон.

— Строго на запад.

— И обязательно попадем на Антилы?… — задал очередной вопрос Джон Говард.

— Непременно, — подтвердил Уилл Миц. — От Антигуа до Тобаго архипелаг простирается на четыреста миль, и на любом острове мы будем в безопасности…

— Безусловно, — объявил Роджер Хинсдейл, — чьим бы он ни был, французским, английским, датским, голландским, и даже если встречные ветры заставят нас изменить курс, если мы попадем на Багамы или в один из портов Соединенных Штатов…