Но когда! Боль! Причиняет тебе! Разумное существо! Намеренно погружая тебя в эту пучину! Да еще существо, что мнит себя на порядок разумнее людей! Вот с этим шоком я справиться не могла. Вот от этого мой разум лежал в руинах, не предпринимая ни малейших попыток самореставрации. Намеренно причинять боль - это не просто жестоко, это вообще за гранью добра и зла. Да, он вампир, да, мы их пища, но... Но вот у нас, собственно, тоже есть пища. Она и мекает, и бекает, и даже кукарекает. Но вот кем будет человек, который возьмет кнут и забьет до полусмерти какую корову или овечку? Вот просто так, чтоб объяснить ей, что она не там дорогу перебегала? Правильно, мразью он будет. Последней тварью, которой и руки-то не подашь, испачкаться побоишься. А он же вампир. Создание светлого разума... Да не было там - ни света, ни разума. Вспомнила его абсолютно черную фигуру, от которой расползалась, растекалась по комнате абсолютно черная аура. Нет, я, конечно, не вампир, ауры видеть не могу, чтоб он не рассуждал там про "кровь во втором поколении". Но то ощущение, что исходило от него тогда, по-другому и не назовешь. Черная аура. Абсолютно черная аура.

   "Она была красивой. А потом словно выключили свет",- вспомнилось мне. О ком же это? Ах, да, о принцессе. О той древней вампирской принцессе, которую я, по детской привычке, поспешила представить себе прекрасной. Даже странно, что он ее не любил. Совершенно ж родственные души. У него в тот день тоже - явно "свет был выключен". А сегодня ничего так. В костюме и при галстуке. Поменял, видно, лампочку. А та принцесса, значит... Но это же безумие. Они просто сходят с ума. Тонут в пучине собственной тьмы. Принцесса, выходит, ушла во мрак безвозвратно... При этом он же сам сказал, что это не красиво. Тьма не норма, тьма НЕ красиво. А сам он катится туда же. Он сам хоть понимает, что катится туда же? Что свет у него пока мигает, а после все, перегорит?

   Но это частный случай. Один, второй, а... Что я знаю о вампирах? Что мы вообще знаем о вампирах, кроме того, что нам сказали? Может, это у них массовое явление? И мы все во власти полубезумных, а то и просто безумных псевдобогов? Потому они нас и за Бездну не пускают с экскурсиями? А Великие - это те, кто худо-бедно в разуме вообще? А Владыка? Тот, что единогласно велел нам умирать? Чьи резоны не обсуждаются, хотя вампирам понятны. Да может он тупо сбрендил уже давным-давно? И это и есть самая главная вампирская тайна?

   В общем, хорошо, что пришли родители.

   - Лариса, ты встала! - обрадованно воскликнула мама. А дальше понеслось: - как ты могла?! Как ты могла нас так опозорить?

   - Лида, перестань, - устало остановил ее отец, - ей и без тебя все уже весьма доходчиво объяснили.

   Мама поджала губы, но тему оставила.

   - Что ты ешь? Лара, ну почему бутерброды? Раз уж ты встала, ну почему нельзя было что-нибудь приготовить? И нам заодно, мне с одной рукой, думаешь, удобно здесь возиться? - она кивнула на свой гипс, который при хорошем настроении ей не очень-то и мешал.

   - Да что она тебе приготовит? - вновь не поддержал ее папа. - Потерянное время и испорченные продукты. Ты отдохни немного, а я сам все прекрасно приготовлю.

   Ну да, ну да. Вот чего не умею - того не умею. Не умею и не люблю. Не люблю, потому, что не умею, или не умею, потому, что не люблю? Вот уж чего не знаю. Мама у меня готовила прекрасно. Даже папа (вот уж чего не часто встретишь) - и тот готовить умел не хуже. Ну а мне у той плиты, вроде как, и места не оставалось. Да я и не рвалась. Не, я, в общем, знала, что, чтоб сварить макароны, их надо бросить в кипящую воду, а никак не в холодную, но на этом мои знания заканчивались, посолить могла и забыть.

   А потому я по-прежнему сидела на своей мягкой подушечке (которая с каждой минутой казалась мне все более жесткой), мама ушла в комнату, а папа чистил картошку ловкими уверенными движениями. Говорить не хотелось.

   Даже к оставшимся экзаменам готовиться не хотелось, хотя их за меня светлейший куратор точно сдавать не будет. И с химией-то чего он встрял? Ну пересдала бы, подумаешь. Любой экзамен вон - пересдавай-не хочу, аж два раза, кажется. Хотя...химия... Да он просто не хотел, чтоб я на той кафедре светилась, у них же Ольховников заведует. Как встретит, да начнет опять воспитывать - и опять вампирам нас разводить. Не очень понятно, почему. Ну да не любят они, видно, чтоб люди в их дела вмешивались. А рьяные борцы за высокую человеческую нравственность как-то не очень просекают фишку в своем фанатичном обожании. Вот когда только я стала "личным делом вампиров"? Или вампира? Одного, конкретного? Нет, стоп, начал-то все Лоу, наш прекрасный среброкудрый Лоу с улыбкой света весеннего солнца и глазами цвета майской грозы. Если верить куратору, дважды вписывал меня обратно в те "рамки приличий", из которых меня все время выносит. А за дивидендами не приходил. Угу, передал другому... Так, стоп. Не о личном. Не о личном, а то я сорвусь. Спокойно. Абстрактно... Другому. Но этот другой с меня тоже - призов и подарков не требовал. Ну, целовал. Да ему человека поцеловать, что мне кошку погладить. Единственный прок вампиру с человека - это кровь. Но крови моей он никогда... Даже тогда, в Бездне, когда он хотел... До сих пор вспомнить страшно, какой ужас я почувствовала, когда всей...душой? кожей? кровью?.. ощутила, КАК он меня хотел. Но не выпил. Ни глотка, даже не укусил. Сдержался. Зачем? Все это время меня к себе целенаправленно приручал. В общем и целом даже не обижал, хорошо относился, доброжелательно. То, что разлука с ним мне боль приносила - так это для него не аргумент и не тема для беседы. С вампирами всегда так - и легкое пожатие плеч. К нашей боли от себя он так привык, что и думать о ней не вспоминает. Так что сказать, что он целенаправленно причинял мне боль - да ерунда, и в мыслях не держал, оно в комплекте шло. Бонусом. Целенаправленно привязывал - это да. Зачем? Зачем столько возиться? Чтоб я не нарушала приличий, не ругала вампиров и не ругалась с вампирами? Генеральный же сказал: проще убить и не возиться. Он бы и не стал - возиться, в смысле. А то, что этот возится, генеральный, вроде как, особо и не одобряет. Но не вмешивается. Потому что я - девочка куратора. Рабыня куратора, что уж там, просветили. Ну и, как там: "Поел - убери посуду. За тебя убирать не буду". Ну а не поел - так просто следи, чтоб по кухне не бегала. Вот он и следит. Да дракос его побери, все, что он делает, это следит, чтоб вела себя прилично, и жестко пресекает все попытки вести себя иначе! А уж то, что я его с перепугу в садизме обвиняла и прочих извращенных удовольствиях, так это, как оно: многие знания - многие печали. Меньше надо было в Петькиной компании книжки запрещенные читать. Не хочет он меня, никак: ни в голом виде, ни в одетом, ни избитую, ни исцелованную. Сам же сказал: с мальчиками спи. И мечтай - тоже о мальчиках. А он за мной - лишь присматривать собирается. На правах доброго дядюшки. Или не доброго. Как повезет. Он же, наверное, правду мне говорит. Только то ли он так ее говорит, то ли я так ее слушаю, что вечно что-то не то слышу. Наверно, потому что хочу услышать что-то не то. Размечталась, дура, о Сэлисэне и Елене.

   - Пап, а она тебя любила, как ты думаешь? - слова вылетели быстрее, чем я успела подумать, а стоит ли спрашивать.

   - Кто? - не понял меня родитель, - Мама? Почему любила, она и сейчас меня любит. А я ее.

   - Да не мама, - досадливо отмахнулась я, - вампирша та. Зачем ты пил ее кровь?

   Папа замер. Мне показалось - просто забыл, что за предметы у него в руках, и зачем он их взял.

   - Откуда ты знаешь? - наконец выдавил он.

   - Просветили, - пожала я плечами. Откуда я могу знать, вот с трех раз догадайся.

   - ОН? ОН знает? - папа, похоже, просто в ужас пришел.

   - Он сказал, ты очень много ее крови выпил. Зачем? И как это вообще - пить кровь? Это же... отвратительно как-то. Ты что, вампироманом в институте был? - представить собственного папочку с вампирским хвостиком и в обтягивающих брючках было сложновато.