Спустя час Аня испытала дежавю - лифт опять ехал невозможно долго, и она чуть было не побежала по лестнице. Жора уже ждал ее в холе, и опять с цветами.

Подобную картину работники данного помещения в больнице видели уже не в первый раз, поэтому сейчас опять всеобщее внимание было обращено к Георгию и Ане. Охранники и медсестры постарше смотрели на них с улыбками на лице. Женщины по моложе - с завистью. Анютка же чувствовала себя, как на подиуме. А Жоре казалось все равно, как и кто на них смотрит. Мимолетно поцеловав, он повел ее к выходу.

- Жор, а зачем нам Люба? - по пути к машине спросила Аня.

- Как зачем? - удивился мужчина, - Платье тебе выбирать.

- А что мы сами не сможем?

- Ну, тебе же надо будет, чтобы кто-то смог оценить выбранный наряд, - справедливо рассудил он, - А я в этом вопросе не объективен. Я не разбираюсь, что где увеличивает или удлиняет, а ты должна быть лучше всех, чтобы не чувствовать себя не в своей тарелке. Это же не поход в ресторан. Там будет куча разных камер, твоей персоной заинтересуются журналисты. Ход моих мыслей ясен.

- Может, я не пойду? - предположила Анюта, все больше осознавая, что ее ждет. Они остановились перед 'черной пантерой'.

- Аня, я в номинации за лучшую мужскую роль, - медленно произнес Георгий, - Это уже успех. Если мне присудят эту премию, я хочу, чтобы ты смогла разделить мою радость, - она молчала, и он добавил, - Аня, я ничего от тебя не требую, ничего не прошу, но это для меня очень важно.

- Эй, вы долго тут болтать будете? - возмутилась Люба, опустив стекло, - У меня не так много времени. Мне еще сегодня Лелю к спектаклю гримировать.

'Если согласится, точно женюсь!' - решил Бессонов.

- Я согласна... - сказала Аня и села в машину.

Аня думала, они будут выбирать платье в бутиках, а Георгий привез их прямиком к известному дизайнеру, с которым Люба долго спорила, но видимо добилась своего, и в следующие... неизвестно, сколько времени, Аня чувствовала себя куклой, искренне сочувствуя манекенщицам, предполагая, что и они проходят подобную процедуру. На нее надевали разные платья, причудливые костюмы, прикладывали ткани и все время спорили. Люба еще пыталась найти поддержки у Жоры, но это было бесполезно. В лучшем случае он мог сказать: "Да-да, ты права!" - и продолжал любоваться Анютой, сидя в кресле. В итоге, помощница дизайнера сняла мерки, и попросила прийти на примерку завтра.

Когда на следующий день она померила то, что дизайнер уже называл платьем, решила, что он сошел с ума, а сама она вряд ли осмелится это надеть. Но это она еще не знала, что с ней сделает Люба. А Люба ее изменила в корне.

Так случилось, что платье было готово только в день премии, и Георгий пообещал привезти его перед церемонией. Любка еще накладывала Ане грим, когда раздался звонок в дверь. Марианна открыла, и застыла в изумлении.

На пороге стоял Георгий в черном смокинге, белой рубашке, галстуке-бабочке с букетом крупных красно-желтых роз и большой коробкой в подарочной упаковке с бантом. Он приехал на полчаса раньше, чем договаривался с Анютой, специально, чтобы поговорить с ее родителями.

- Здравствуйте, вы Марианна Витальевна, я не ошибаюсь? - проговорил он своим завораживающим голосом.

- Да, - растерянно ответила Мари, отступая в комнату, чтобы пропустить гостя, - Вы Георгий!

- Да, - Жора улыбнулся и протянул цветы женщине, - Это вам.

- Боже, какая прелесть, я думала Анюте! - женщина растрогалась, - Я сейчас ее позову...

- Нет, не нужно, еще есть время, - остановил ее мужчина, - только передайте вот это.

- Вы проходите в комнату, - она вытянула руку в нужном направлении и исчезла за дверью Аниной спальни.

В гостиной его встретил отец Ани и сразу протянул руку, приветствуя.

- Павел.

- Георгий.

- Присаживайтесь, - предложил хозяин дома, - Чай, кофе, или чего-нибудь покрепче?

- Пожалуй, только кофе, - улыбнулся Жора, сев на диван.

Марианна, войдя в комнату дочери, присела на край кровати, любуясь работой Любы.

- Там Георгий приехал, - сообщила она, как бы между прочим, - вот тебе коробку передал.

- Открывай, - скомандовала Люба, так как Аня был дан приказ не шевелиться и не болтать.

Мари послушалась и ахнула от изумления.

- Люба, ты решила из моего маленького чертика сделать ангела? - воскликнула она.

- Во-первых, Аня уже не маленькая, во-вторых, не чертик и не ангел, а принцесса! И в-третьих, иди-ка ты к гостю.

- Он что здесь? - не выдержала Анюта, когда мать вышла.

- А где ему быть? - рассмеялась гримерша, - Не переживай ты так, все будет хорошо! Жора поговорит с твоими родителями, они не будут так сильно волноваться за тебя, зная, что ты с ним.

- Как у тебя все просто...

- Девочка моя, когда людям становятся скучно жить, они придумывают себе проблемы. Вот как Леля с Олегом, и, как оказалось, сделала она это не зря. На твою же голову проблему придумала я, вот теперь и помогаю. А что касается тебя, то доверься своему сердцу, и все станет гораздо проще, чем ты думаешь.

- Мы так мало знакомы...

- Скажи, за то время пока вы вместе, он хоть раз дал повод усомниться в себе?

- Нет.

- Какие еще вопросы у тебя возникают?

- Мы почти месяц встречаемся, а он даже не заикнулся... ну... - Аня сильно смутилась, и покраснела даже через грим.

- Ты ему говорила? - все поняв, спросила Люба.

- Нет.

- И все равно молчит?

- Да.

- Задумайся...

- Вот я и думаю, что не интересую его, как женщина, - выдала Аня.

- О времена, о нравы! - вздохнула Люба, - Ты щас каким местом думала?

- ...

- Почему у тебя такой глупый вывод получился? Так давай уже платье надевай!

Аня повернулась к коробке и ахнула так же, как мама, потому что там лежало не то, что она в последний раз примеряла. Быстренько натянув чулки и новое белье, влезла в платье. Люба застегнула, расправила локоны. Аня повернулась к зеркалу. На бледно желтом шифоне - единственном, что мерила Аня, теперь была нашита полупрозрачная, белая тафта с блестящим напылением, на лифе собранная в частые складки, по бокам из-под груди персиковое кружево, украшенное стразами на подобии бриллиантов, - две полоски наверх за шею, где застегивалось на три маленькие пуговицы, сзади на пояснице оно складывалось свободным образом, открывая спину, и переходило в небольшой шлейф. Ноги впереди от колен открыты.

- Мы забыли туфли, - сникла Аня.

- Они в машине у Жоры, тоже с кружевом, - улыбнулась Люба, - на улице сейчас грязно, наденешь любые свои туфли, а красивые - перед красной дорожкой.

- Что и это тоже будет? - испугалась Аня.

- Привыкай, - рассмеялась женщина.

В коробке еще оставался клач, белое меховое манто и бархатный футляр, к которому

Анюта даже притронуться боялась. Видя ее растерянность, Люба открыла шкатулку и привесила украшения - колье и серьги из белого золота с жемчугом и бриллиантами.

- Ты сейчас, как Ольга перед венчанием, чес слово! - усмехнулась Люба, - Бери причиндалы и пошли.

Когда они вошли в гостиную, Жора, уже свободно общающийся с родителями Ани на отвлеченные темы, замолчал на полуслове и неосознанно потянулся к горлу, чтобы ослабить галстук, однако с 'бабочкой' это было не так-то просто. Он, конечно, предполагал изменения, но не такие. Люба превратила Аню в блондинку, нарастила челку, и теперь она отсутствовала, точнее, лежала аккуратным локоном на ее щеке.

Родители тоже были в шоке, от предполагаемой стоимости внешнего вида их дочери.

- Жор, по-моему, вам пора, - нарушила общее молчание Люба.

- Да, конечно, - спохватился Георгий, - был весьма рад с вами познакомиться...

- Приходи еще, - пожал ему руку Павел.

- Марианна Витальевна, пирожные просто объедение!