Все больше вдохновляясь идеей, Трэйс непроизвольно ускорил шаги. И, когда он прошел уже мили полторы, в голове у него наконец созрел план и он окончательно придумал, как ему замести следы. Ничем подобным ему еще в жизни заниматься не приходилось: создавать себе алиби. Но сейчас…

Если кто-то — а это по-прежнему оставалось очень большим «если» — если кто-то заподозрил, что это он поработал в Радлетте, и если этот кто-то попытается прижать его… Да, пожалуй, на всякий случай лучше быть готовым к такому обороту событий. А тогда, если Трэйс сможет доказать, что его во время кражи не было ни в Лондоне, ни даже в Англии.. ? Не слишком ли много «если»?

Сколько людей говорило с ним на прошлой неделе? И кто из них достаточно хорошо знает его, или сможет вспомнить? Горстка, не больше. И все они — верные друзья. Ну, или почти все.

Завтра он разузнает поподробнее о поездке за границу, на Средиземное море, на Эгейское… да, на Карпатос. И окажется там уже на следующей неделе, до того, как Кот Картер вернется в Англию и обнаружит свою утрату. А до этого…

До этого Трэйс свяжется с этой горсткой друзей (которые, честно говоря, и сами занимаются довольно сомнительными делами) и использует на них свое природное очарование. И если кто-нибудь потом начнет расспрашивать их о том, где он был в последнее время…

Карпатос.

Почему бы и нет? Таким образом он одним выстрелом убьет сразу двух зайцев.

Это и ляжет в основу его алиби, и в то же время он сможет посетить некий тамошний древний монастырь в горах. Ему вспомнились слова Каструни:

"По крайней мере был много-много лет назад. А теперь в нем обитает лишь старик — он, и то, что он там охраняет. "

Что же он, интересно, там охраняет? Трэйс готов был дать самому себе пинка за то, что не догадался спросить. Да и вообще, он мог бы расспросить еще об очень многом, и должен был выслушать еще очень многое. Он снова ускорил шаги, хмуро глядя на асфальт под ногами. Теперь он торопился домой, больше не выбирал затененных мест, и потому буквально истекал потом.

Домой Трэйс вернулся около 16. 00, принял душ, накинул халат и снова занялся книгами и документами из чемодана Каструни…

Демогоргон.

Когда Трэйс спросил Каструни кто же, если не молодой офицер-медик Грег Соломон, был его настоящим отцом, грек ответил коротко:"Демогоргон". Тогда Трэйс принял это не за ответ на вопрос, а просто за слово, постоянно висящее у Каструни на кончике языка и сорвавшееся вместо ответа. Теперь же он не был так в этом уверен. И кто же тогда, получается, Чарли Трэйс?

Незаконнорожденный, да, а кроме этого? Сын сына антихриста? Внук сатаны? Вот и получается, что в таком случае, он самый настоящий чертов ублюдок!

КАК НАЗЫВАЮТ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ВЕРТИТСЯ НА СВАДЬБЕ МАТЕРИ? — вспомнил Трэйс очень-очень старую шутку. — ВЕРТЛЯВЫЙ УБЛЮДОК! Ха-ха-ха! Хотя на самом деле ничего смешного во всей этой истории не было.

Он фыркнул и раздраженно пожал плечами. Неужели он такое уж исчадие ада?

Конечно, он далеко не ангел, это верно, но…

Он и Каструни сказал то же самое:"Я не ангел". А грек как-то загадочно ответил:"Это уж точно".

Демогоргон.

Морган Селби назвал Демогоргона посланцем Сатаны. Существующий отдельно от дьявола, он в то же время был наделен его мощью и нес в себе его семя.

При мысли об этом Трэйс нахмурился и потряс головой. Нет, тут что-то не то.

Кто же позволит кому-то другому делать за себя столь интимное дело. Хотя, с другой стороны, если Бог мог посылать ангела сделать что-то от его имени, то почему бы и Сатане не послать демона…

… За окном квартиры Трэйса, где-то над противоположным краем города во внезапно потемневшем небе вдруг безмолвно блеснула молния.

Трэйс непроизвольно вздрогнул, но тут же постарался взять себя в руки.

Господи, кажется лучше не влезать в такие вещи слишком глубоко! А то каждую ночь будут сниться кошмары!

И снова: Демогоргон.

Он открыл прозрачный пластиковый конверт с надписью "Демогоргон и иже с ним.. " и разложил его содержимое на полу гостиной. Затем, для мягкости подложив под локти подушку, улегся на полу и принялся читать.

Первое, что ему попалось, оказалось пожелтевшей страницей, вырванной из какой-то книги, возможно из труда по демонологии, подумал Трэйс. Вверху страницы имелся параграф, озаглавленный «Демодок» и перечеркнутый жирным крестом. Ниже следовал жирно подчеркнутый заголовок «Демогоргон» и следующий текст:

"ПРИБЛИЗИВШИСЬ к трону Хаоса и его подруги Ночи, «с головы до пят окутанной темной пеленой», Сатана увидел стоящих у его подножия «Орка, Адеса и Демогоргона, чье нельзя прозванье грозное произносить». Орк был безжалостным и злобным гигантским чудовищем. Адес? — ну конечно же, это Гадес, он же Аид!

Но что же представляет из себя Демогоргон?

Само собой, Мильтон не предлагает никаких объяснений, но Стаций в своей «Фиваиде» упоминает о «Высочайшем», о божестве или силе столь ужасающей, что не полагается даже знать о его существовании. Зловещие размышления, наверняка вызванные этим вопросом, возможно были удовлетворены откровением Лактанция Плацида в его комментариях к «Фиваиде» (ок. 250 г. н. э.) по поводу того, что «Высочайший» Стация и есть Демогоргон. Позднее, кое-кто из средневековых мыслителей считал, что в действительности это имя самого Сатаны, ужасное, так как, будучи даже просто произнесенным вслух, оно может вызвать материализацию своего обладателя!

С другой стороны, Г. Дж. Роуз, Альберт Ванке, Томас Керль и другие ученые придерживаются мнения, что «Демогоргон» Лактанция на самом деле является «Демиургом» или Создателем! "Очевидно, в свое время, — заключает Альберт Ванке, — имела место ошибка в переводе или транскрипции… "

Далее следовал подзаголовок «Демофон», перечеркнутый крест-накрест так же как и «Демодок».

Трэйс еще раз перечитал статью о Демогоргоне. "Мильтон не предлагает никаких объяснений… "

Поэт, что ли, Мильтон?

Он отложил в сторону первый листок и взял в руки следующий. Это оказался обычный лист писчей бумаги, однако догадка Трэйса подтвердилась. Потому что на нем рукой самого Каструни было написано:

"… перед ним престол возник Владыки Хаоса; его шатер Угрюмый над провалами глубин Раскинут широко; второй престол Ночь занимает, с головы до пят

Окутанная темной пеленой, — Наидревнейшая изо всего, Что существует; рядом с ними Орк, Адес и Демогоргон, чье нельзя Прозванье грозное произносить, А там

— Смятенье, Случай и Молва, Раздор тысячеустый и Мятеж. "

… Хаос и Ночь (бесформенная тьма?), Молва, Случай, Смятение и Мятеж.

И еще «Раздор тысячеустый». Мрачное сборище. Да при том еще и злые демоны: Орк, Адес и Демогоргон, «чье нельзя прозванье грозное произносить».

Было и еще кое-что: на втором таком же листе приводилась информация об Орке и Адесе, затем следовал длинный перечень имен демонов, самый настоящий пандемониум или пантеон адских персонажей. Трэйс быстро пробежал его взглядом:

Аваддон, Асмодей, Аштарет, Баал, Балберит, Белфегор, Демогоргон (само собой!), Дестус, Диабис, Карнивеан, Карро, Коскарна… и так далее, причем в основном Каструни группировал демонов по трое на каждую букву алфавита. В конце перечня было сделано примечание:

"Ни в коем случае не следует считать полным. Йохан Вейер утверждает, что существует более СЕМИ МИЛЛИОНОВ демонов, прислуживающих семидесяти двум князьям ада! "

После этого Трэйсу вдруг захотелось выкинуть все к чертовой матери — книги, документы, рукописи и прочее — но тут он заметил поставленный рукой Каструни в конце перечня восклицательный знак и это сразу отрезвило его.