— Когда вы напали на след Гая?

— Кольцо. Но, прежде всего я был уверен, что это был кто-то из своих, иначе бы собака подняла шум и разбудила Дики. Мне бы хотелось раздать драгоценности сегодня, но я могу попасть в аварию — и как мы тогда будем выглядеть? Я положу все это под свою подушку, когда лягу спать. Это… замечательно для Сони, что вы теперь будете опекуном ребенка, — он откашлялся. — Своему отцу он не нужен. Если… если она захочет, вы позволите нам с Джейн взять его на время? Вот так. Джейн без ума от ребенка. И я тоже. Похоже, что у нас никогда не будет своего. Со мной все в порядке. У меня есть моя жена. Мы с ней все обговорили. Мы покупаем дом Брандта, так что мальчик будет рядом с Кингскортом — если вы позволите нам его взять. Подумайте, мы не собираемся давать ему другую фамилию или усыновлять его, но Соня настроена вернуться в город…

— Кто вам сказал, что Соня собирается вернуться в город? Зачем ей это?

— Работа. Она сказала, что должна зарабатывать.

— Это явная чушь.

— Но это ее дело. Надеюсь, что она не будет работать на Брандта, найдет другого заказчика. Здесь у меня с вашим братом мнения совпадают. Мне не нравится этот Дон, — он засунул руки в карманы и направился к выходу.

— Неприятный вечер. Я пойду наверх. Джейн молодчина, но ненавидит когда воет ветер. Подумайте о том, что я сказал про мальчика, хорошо? Мы будем добры к нему. И не избалуем его, это я знаю. Мы слишком хорошо запомнили, что потакание сделало с его отцом, и приложим все свои силы, чтобы сделать из него человека, похожего на Майкла Фарра.

Слова Тома Нэша вспомнились Майклу несколькими днями позже, когда Том и его жена позвали Джима Невилла, чтобы он поддержал их просьбу взять Дики. Доктор Невилл считал, что мальчик нуждается в семейной обстановке.

— Соня идет, — предупредил Нэш. Войдя, Соня замерла на пороге.

— Элкинс сказал, что меня хотели видеть в библиотеке. Звучит несколько таинственно. Зачем вы все здесь собрались? Что это — неделя собраний? — легкое волнение появилось в ее голосе. — Надеюсь, ничего не случилось с Дики?

Она бросила испугагагый взгляд на Майкла.

— Нет-нет, Соня. Буквально несколько минут назад я сам слышал, как Дики смеется. Доктор хочет кое-что сказать вам.

Проницательные глаза Джима Невилла нахмурились.

— Это не моя просьба, мисс Соня, я просто хочу сделать небольшое заявление по просьбе мистера и миссис Нэш. Они полагают, что вы позволите им воспитывать ребенка вашей сестры, как их собственного.

Сонины глаза загорелись яростью, когда она обернулась к Майклу.

— И вы на это согласились? Вы заставили меня поверить, что хотите, чтобы Дики оставался со мной, а сами в это время собирались избавиться от него! И я считала вас честным человеком. Верила, что вы искренни! Как будто кто-то из вашей семьи…

— Эй! Подожди, дорогая! Послушай своего старшего брата Томми.

— Я сам отвечу ей, Нэш, — Майкл почувствовал, что его глаза наливаются кровью. — Остановитесь на минуту и подумайте, Соня, как изменились обстоятельства за последнее время. Все нужно решить сегодня, ведь завтра я отплываю с Гаем. Я не могу позволить ему отправиться… в это путешествие одному. Серена уезжает из Кингскорта через несколько недель и…

— И, конечно, меня нельзя оставить здесь без надзора. Я сама не собираюсь здесь оставаться. Я ненавижу это место. У меня есть работа в городе. Дики и я…

— Минуту, мисс Соня, — глубокий голос Джима Невилла подействовал на всех успокаивающе. — Работа в городе означает, что ребенок все время будет заперт в тесной комнате, не правда ли? Вы ведь любите его и желаете ему добра?

— Люблю! Люблю! Я обожаю его! Неужели вы не понимаете, что Дики — это единственное, что осталось у меня от моей семьи на целом свете? — Соня сжала кулаки так, что даже костяшки побелели — Конечно, если на карту поставлено здоровье мальчика, доктор Джим, я согласна. Джейн может забрать его. Сейчас я понимаю, что она все эти годы заботилась о нем и хотела быть к нему ближе.

Майкл схватил ее за руку, когда она повернулась, чтобы выйти.

— Есть еще один выход. Выходите за меня замуж, Соня, и мы будем вместе растить мальчика…

Она прервала его в порыве ярости.

— Всегда готовы пожертвовать собой для кого-то, не правда ли, Майкл, или готовы пожертвовать кем-то еще? Вы согласились, чтобы я вышла замуж за вашего брата, зная, что он за человек! Я не выйду замуж ни за кого из вас, если никогда не увижу Дики снова, — она переводила горящий взор с лица на лицо собравшихся в этой комнате людей. — Вы все предатели! Вы задумали это, когда были такими ласковыми и добрыми со мной. Я ненавижу вас всех! Я ненавижу каждого из вас!

Майкл рванулся за Соней, когда она выбежала в холл. Том Нэш поймал его за рукав.

— Лучше дать ей выплакаться, Майкл. Я уже видел раньше, какая она бывает в гневе.

Был ли Сонин гнев вызван потрясением и переживаниями предыдущих дней или она имела в виду, что не выйдет за него замуж, если не сможет больше увидеть Дики. Майкл размышлял об этом еще и еще, наверное, в сотый раз, стоя в каюте Гая, пока тот подписывал ценные бумаги. Он не должен был позволять Тому остановить себя, когда Соня выбежала из библиотеки. Ему надо было пойти за ней, взять ее руки в свои и держать, пока не объяснится до конца, пока она не поймет, как он уверен, что Том и Джейн должны ухаживать за ребенком. Он собирался повидать ее до отъезда из Кингскорта, но Либби сказала, что Соня на несколько дней уехала в город. Но он не будет долго отсутствовать и когда вернется, то заставит ее с ним встретиться.

Майкл посмотрел на тонкие пальцы Гая. Какие мысли скрывались за его бледным лицом? Через открытый иллюминатор слышались далекие гудки, звон якорных цепей, шум и грохот портовых грузовиков, возбужденные голоса пассажиров, грубая перекличка грузчиков и матросов. Вместе с этими звуками в каюту проник запах нагретого асфальта, порта и моря.

Гай положил ручку, закончив писать.

— Теперь твоя очередь, братец. Преврати это все в наличность, когда я отчалю. Если моя жизнь окажется слишком короткой, постарайся, чтобы он был счастлив. Для ребенка здесь остается еще достаточно денег, может быть, даже слишком много. Когда история с моим отцовством вышла наружу, это было на первых страницах всех газет, не так ли? Эта новость даже вытеснила сообщение о твоем избрании. Что будет с ребенком?

— Том Нэш и его жена возьмут его к себе, по крайней мере, на эту зиму.

— А что Соня сказала об этом?

— Это решение было принято с ее согласия. Она собирается перебраться в город — работать там.

— Работать? С Брандтом?

— Не знаю.

— Мне сказали, что у него открылось второе дыхание. Он уладил проблемы с кредитами и опять успешно занялся биржей. Нам лучше выйти на палубу, а то ты случайно прозеваешь отплытие. Очень хотел бы, чтобы ты поехал со мной, дружище. Никогда раньше не ездил никуда в одиночестве.

Какая-то мальчишеская грусть прозвучала в его голосе. Майкл с трудом подавил желание обнять Гая за худые плечи. Гай обиделся бы на это. И Майкл сказал со всей легкостью, на какую был способен:

— Но я отправляюсь с тобой. Линда Хэйл ждет эти бумаги за дверью. Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя одного… сейчас?

— Ты едешь со мной! Ради Бога! Пойдем наружу! Мне здесь душно.

Сумерки уже сгустились, когда они вышли на палубу. Опаловые и фиолетовые сумерки, таинственные, как фата новобрачной, окутали силуэты кораблей, качающихся у причала; лишь на мачтах вспыхивали отблески вечерней зари. Вдали светился одинокий парус. Первая звезда робко светила в вечернем небе. Море в сумерках стало казаться глубже и тяжелее, будто пытаясь не выпустить свои подводные тайны наружу; поднимающийся ветер вспенивал волны.

— Намечается суровый ветер. Почему они не выключат этот бакен? Он ревет, как стадо голодных духов. Он…

— Вот и я!

Майкл в изумлении уставился на женщину в изящном сером костюме из твида, которая сразу же взяла его под руку.