"Разве ты не знала, — спросила себя Соня, — разве ты не знала, что он всегда появляется в самый неподходящий момент?"

Брандт с некоторым трудом поднялся с колен. Соня, взяв его платок, продолжала вытирать пятно на платье. Майкл вошел в комнату, обратившись к ней весьма неопределенно:

— Могу я чем-то помочь?

Соня продолжала вытирать платье, не поднимая глаз на приближающегося Майкла.

— Нет, спасибо. Я пролила пунш на платье.

— Да, я вижу. Странно, что телефонный демон просыпается в самые драматические моменты. Просили Брандта. Я пошел его искать и нашел его у ваших ног.

— Что драматичного в вытирании моего платья?

— Он только вытирал платье и все?

Соня подняла на Майкла презрительный взгляд. Что-то заставило, ее остановиться.

— Ничего другого я не помню.

— Вы помните. Я думаю, поэтому вы и посмотрели на меня сейчас. Я никогда не видел таких длинных бархатных ресниц, как у вас.

Соня прикрыла глаза, чтобы не видеть его пылающих глаз.

Музыка, которая доносилась до них, стала медленной и нежной. Мягкое пение виолончелей, серебристый звук арф, чарующая мелодия наполнили ее душу любовью и теплотой. Майкл крепко сжал ее за плечи.

— Вы не понимаете, почему я спрашиваю про Брандта? Я отвечаю за вас — постоянно. Я вынудил вас приехать в Кингскорт вместе с Дики. Так что же он сказал вам?

— Я просто не представляю, как смогла заняться бизнесом за пять лет до встречи с вами.

— Этот тон не идет вам. Что Брандт сказал вам? У меня есть причины, чтобы спрашивать.

— А у меня есть причины, чтобы не отвечать, "Майкл, дорогой!"

— Что значат последние слова? — он почти обнял ее, его щека касалась ее волос.

— Соня! Соня! — раздался свистящий шепот где-то позади.

Майкл отпустил руки. Радость в его глазах заставила Сонино сердце замереть.

— Вовремя! Больше не говорите так, пока не будете готовы к последствиям. Какие-нибудь новости, Том? — Майкл повернулся к Нэшу.

Тот взглянул прямо в глаза Соне. Узнал ли он что-то о Гае? Она замерла в ожидании его слов.

— Ничего особенного пока, но достаточно для меня, чтобы понять, что в это дело нельзя вмешивать полицию. Что с твоим платьем, сестричка?

— Сделала аппликацию из пунша. Посмотри на платок Брандта. Разве такой цвет когда-нибудь можно будет отстирать?

Нэш взял протянутый платок и тщательно стал рассматривать его сантиметр за сантиметром.

— И он принадлежит этому красавчику? — он достал из кармана еще один платок. — Посмотрите на этот. Они похожи, как близнецы, правда? За исключением…

— За исключением чего? — быстро спросил Майкл.

— За исключением того, что на Сонином платке есть монограмма. Видите, как они совпадают.

ГЛАВА 20

— Конечно, вы мне нравитесь. Куда делось ваше вечное чувство превосходства, что вы задаете такие вопросы, но при этом дайте мне время?

— Мое предложение действует ограниченный срок. Только до вечернего избирательного митинга, Соня.

Эти слова отчетливо донеслись до слуха Майкла Фарра, когда он резко замер на пороге библиотеки, увидев своего брата и Соню стоящими у камина. Гай держал Соню за руку. Она попросила времени. Времени для чего? Когда он приблизился к ним, Соня убрала руки за спину. Задумал ли Гай свое очередное злодейство? Майкл сказал со всей непринужденностью, на какую был способен, стараясь не выдать своего недоумения:

— Серена хотела, чтобы вы знали, что чай накрыт, Соня.

— Я сейчас присоединюсь ко всей голодной толпе. Дики, ты куда идешь?

Соня присела рядом с мальчиком. Его вьющиеся золотистые волосы были тщательно причесаны, глаза были такими же голубыми, как и его льняной костюмчик и даже носки. Собака на поводке, сделанном из пояса от халата Дики, легла на пол рядом с ним.

— Ищешь меня, мое золото?

— Тетя Серена сказала, что я могу съесть маленькое розовое пирожное, если ты разрешишь. Можно, Соня?

Его глаза были большими и просящими.

— Можно, Дики. Почему ты привязал бедного Мяку на поводок?

Мальчик взял собаку на руки и обнял ее.

— Я боюсь потерять его. Нанетта сказала, что кто-то украл его прошлой ночью. Я больше не дам его украсть. Он только моя собственная собачка. Почему они украли Мяку, Соня?

— Положи его на пол, милый. Он слишком тяжелый. Пойдем, поищем эти маленькие розовые пирожные тети Серены.

Держась за руки, они вышли из комнаты, собака бежала рядом.

— Обаятельная девушка, — нежно сказал Гай Фарр.

— И великолепный мальчик, — добавил Майкл.

— Я не люблю детей.

Майкл заметил, как губы Гая скривились в презрительной усмешке. Он действительно не любил детей — он слишком любил себя.

— Когда ты признаешь его своим сыном?

— Что за спешка?

— Спешка! Мальчику уже больше трех лет. До трех лет оставаться безымянным — и так очень долго. Сделай это. Если ты не скажешь, что он твой сын до обеда завтрашнего дня, я сам сделаю это за тебя. Я достаточно долго ждал. Больше я ждать не собираюсь.

— Серена опередила тебя. Она назначила это драматическое заявление на время сегодняшнего чаепития днем. Но я сделаю это только тогда, когда буду готов к этому, и когда буду хорошо чувствовать себя, и не раньше.

Гай нахмурился, опершись на край широкого стола. О чем он задумался, спросил себя Майкл. Почему он оттягивает признание своего сына? Он не пытался отрицать того факта, что был женат на Руби Карсон. Но Гай явно что-то задумал. Было ли это как-то направлено во вред Соне? Но она не выглядела особенно огорченной, когда стояла рядом с Гаем, держа его за руки. Точно так же, как и тогда, когда он нашел Брандта у ее ног. Он напомнил тогда Соне, что отвечает за нее с того момента, как она появилась в Кингскорте, и потом, раздосадованный ее безразличием, обнял ее.

— Есть какие-нибудь новости об ограблении? Полиция уже начала работать?

Вопрос Гая прервал его воспоминания. Майкл подошел к окну. За террасой и садом лежало озеро, черное, как обсидиан. Почти такое же черное, как небо над ним. Лишь на горизонте из-за туч пробивались редкие лучи солнца. По террасе барабанили капли дождя.

— Льет, как из ведра. Я просто вижу, как мои сторонники уютно свернулись в креслах перед каминами и отдали последний митинг на откуп моим противникам — Майкл повернулся к столу. — Нет, мы не вызывали полицию. Том Нэш — отличный домашний сыщик, я уверен, что он напал на след грабителя.

— На какой след? Нашли какие-то улики? О, Господи! Что случилось с зажигалкой?

— С зажигалкой ничего, просто у тебя руки трясутся. Дай мне, — Майкл поднес зажигалку к его сигарете. — Пожалуйста. Ты слишком мало отдыхаешь с момента приезда. Лучше экономь силы.

— Я говорил, мне уже лучше. Мои нервы и так были не в порядке, а прошедшие сутки ничего не улучшили. Я не смог спать всю ночь. До того, как Бернс сказал, что кто-то выключил свет специально, я полагал, что это воровство — просто шутка. По пути на митинг я заеду к доктору Брэдли, пусть он осмотрит меня. Мне не нравится мой сон последнее время. Вчера, после того как последняя пара отправилась на охоту, я свалился на диван в этой комнате и уснул, как убитый. Очень тяжело спал, как будто меня напичкали лекарствами. Старина Брэдли хорошо знает меня и не станет залечивать до смерти, как это сделали бы другие врачи. Итак, наш Нэш-Консервы собирается устроить свою собственную маленькую охоту за сокровищами. Думаешь, он сможет найти вора? А ты уверен, что это единственная причина, по которой он не хочет присутствия полиции, братец?

Предупреждение Филлис Д'Арци мгновенно вспомнилось Майклу. Неужели она поделилась этой мыслью и с Гаем тоже?

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Ничего. Я только предполагаю. Поскольку ты решил не прибегать к помощи профессионалов — хотя я думаю, что ты неправ, — я тоже решил приложить свои руки к поискам вора. Плохо, что мы сохранили это в тайне. Газеты и полиция оповестили бы всех об этом воровстве, и каждый солидный гражданин, услышавший об этом, поддержал бы твою кандидатуру на выборах, если он только не сумасшедший. Сумасшедший или глухой.