Успешно уничтожив танк и засаду, взвод Филимонова принял участие в штурме комплекса зданий, составлявших большой внутренний двор. Этот комплекс, помимо небольшой группы гренадёров, защищали фольксштурмовцы. Главной проблемой стал неожиданно появившийся бронетранспортёр. Разъезжая по двору он не давал в него проникнуть, и периодически появляясь между зданий постреливал по филимоновцам. Проблему решил тот самый гранатомётчик из взвода Филимонова, который до этого уничтожил танк. После этого было решено в сами дома не соваться, а просто поджечь из бэшек, предварительно отогнав от внешних окон фашей. Что и было сделано. Оставленный сзади комплекс зданий до вечера пылал ярким факелом.

У Щербаковской улицы случился танковый бой. О появлении фашиковских восьмидесяток известили разрывы снарядов. Четверо солдат было убито. Танки стреляли вдоль улицы. Алексей распорядился занять здание на углу Ткацкой улицы, и на неё же загнать через дворы технику. Семдесятдвойка Синицына развернулась лбом к железной дороге, встав вдоль Ткацкой. К танку поспешил Филимонов и позабыв напрочь о стоявшем в корме телефоне, принялся барабанить по броне подобранной железякой. Командирский люк медленно открылся, оттуда показалась голова Синицына.

– Телефон же есть. – Крикнул Синицын и скрылся в танке. Филимонову ничего не осталось как подойти к корме, открыть ящик и начать разговор с Синицыным таким образом.

– Что теперь делать, Синицын?!!! Там их пара штук, не меньше!!! – Орал в трубку Филимонов.

– Надо связаться с начальством, они пришлют поддержку. Сам я туда просто так не полезу. – Отвечал по телефону Синицын.

К Алексею подошёл Христофоров, с ним был солдат с рацией.

– Надо ротному сообщить, товарищ капитан. – Как бы подсказывая, добродушно сказал Христофоров, показывая на бойца с рацией.

Радиоэфир был загружен, кто-то кого-то вызывал, кому-то что-то докладывал. Однако хаоса не было.

– Бугор!!! Бугор!!! Я торпеда три!!! Ответьте!!! – Заговорил Филимонов в рацию.

– Торпеда три, слышу вас! Приём! – Раздался из рации голос Алексеева.

– У нас проблема! Со стороны Щербаковской по нам бьют два или три танка! Мы закрепились на углу Ткацкой! Есть потери! Нужна танковая поддержка! Приём! – Докладывал о своём бедственном положении Филимонов.

– Торпеда три, оставайтесь на месте! Повторяю, оставайтесь на месте! Что бы ни случилось держитесь там! Оставайтесь на связи! Вопрос с поддержкой будет решаться! Приём! – Ответил Алексеев.

– Понял вас Бугор! Будем держаться!

– Хорошо! Конец связи! – Ответил Алексеев и замолчал.

Спустя десять минут ротный вызвал по рации Филимонова и сообщил хорошую новость. Поддержка будет. Оставалось держаться. Это было несложно. Фаши, остановив продвижение Филимонова, дальнейших действий почему то не предпринимали.

Со стороны Щербаковской донеслись звуки выстрелов танковых пушек. В этот же момент на связь снова вышел Алексеев. Приказ его был прост и однозначен.

– Жмите на Щербаковскую и поддержите наши танки! Бегом! – Приказал Алексеев.

Взвод Филимонова, сорвавшись с места, дворами направился на Щербаковскую. Одно отделение было оставлено на Ткацкой, для охраны техники. Перебегая от дома к дому, Филимонов заметил, что так же быстро, дворами, параллельно филимоновцам, бегут ещё федералы. Достигнув Щербаковской, Алексей увидел, что те две восьмидесятки, которые так резко прервали их движение вперёд, подбиты. Одна ярко горела, другая была разворочена на обломки внутренним взрывом. Филимонов приказал технике подтянутся к перекрёстку. Место у перекрёстка, где закрепился на этот раз взвод было очень удачным. Коробка зданий, большой внутренний двор. Слева открывался вид на парк и железную дорогу.

Алексей, проверяя размещение бойцов по зданиям, поднялся на верхний этаж. Остановившись, он принялся рассматривать просматривающийся парк и прилегающие окрестности. Его виду предстали горящие танки, между которыми, маневрируя, двигались семдесятдвойки первой бригады.

Глава 27

Последний бой

Перейдя в другое здание, Алексей поднялся там на самый верхний этаж. Судя по увиденному там, где прошли сегодня подразделения бригады, Москва пылала. Множество столбов дыма то тут то там, звуки стрельбы из самых разных видов оружия.

– Так всегда. – Сказал, стоявший сзади Христофоров. – Если всё кругом горит, значит, дела у нас идут отлично.

Ничего не ответив, Филимонов спустился в подвал. Там собрались жители близлежащих домов.

– Вы только нас не жгите, пожалуйста. – Заметив Алексея с Христофоровым, обратилась к ним средних лет женщина.

– Не собирались вроде. – Буркнул в ответ Христофоров.

– А у Черкизовской тоже не собирались! – Истерично крикнула покрытая копотью женщина. – Недочеловеки!!!

– Уймись, дура! – Крикнул на неё мужчина, явно южной наружности.

– Сам уймись, гнида черножопая!!! – Раздался крик из отдалённого угла подвала.

Подвал загудел. Толпа разделилась. Одни защищали федералов, другие фашистов.

– Пошли отсюда командир, делать нехуй будто, с долбоёбами ещё общаться. – Спокойно предложил Алексею Христофоров. И обернувшись к поддерживавшим фашистов обывателям громко, подняв кулак, сказал. – Мешать, вредить будете, спалим всех к ебеням!!!

Вскорости подошли на замену подразделения второй роты. Начав продвижение они столкнулись с большой группой фольксштурмовцев, в растерянности бредших в направлении шоссе Энтузиастов. Началось форменное избиение. В бинокль, с верхних этажей, Филимонов наблюдал, как скопившихся фольксштурмовцев, начавших сдаваться в плен, облила огнесмесью подъехавшая БМП. Бегавших по улице горящих фашей никто не добивал. Воздух наполнился сильной примесью запаха, запаха горелого человеческого мяса. Внезапно возникшее у Филимонова чувство жалости было раздавлено. Раздавлено всплывшим образом искалеченного, умирающего Айдара.

– Нет твари, нет вам пощады. Вы теперь ни разу не люди. – С ненавистью думал Алексей, глядя как бегают, крича, горящие заживо фаши.

Уже скоро, вслед за ушедшими вперёд, выдвинулся взвод Филимонова. Начала проявлять усталость. Один из снайперов, отколовшись от остальных, уселся на броню БМП.

Звуки стрельбы впереди стали сильнее, послышались мощные взрывы.

– Танк взорвался. – Откомментировал Христофоров.

– Чей? – Спросил Филимонов.

– А кто б его знал. Так не поймёшь, это видеть надо. – Весело ответил Христофоров.

– Вас, товарищ капитан! – Выпалил подбежавший радист.

– Торпеда три! Торпеда три! Это Бугор! Ответьте! – Слышалось из рации.

– Бугор! Это Торпеда три! Слышу вас! – Сказал Филимонов в рацию.

– Торпеда три! Впереди сильный замес! Двигайтесь туда быстрее и поддержите вторую роту! Как понял! Приём! – Голос Алексеева был ровным и спокойным.

– Вас понял Бугор! Конец связи! – Ответил Филимонов.

Впереди, за пересечением с ул. 9-й Соколиной горы, застройка становилась более редкой, с другой стороны примыкал сильно прореженный порубками, парк. Именно в этом месте и развернулся главный бой сегодняшнего дня. Используя редкую застройку, гренадёры, объединившись, атаковали, при поддержке не менее сорока танков. Навалившись, они сходу нанесли сильные потери второй роте, уничтожив у них всю технику. Уцелевшие из второй роты, начали, под сильным миномётным огнём, отходить в сторону парка. Со стороны парка показались танки первой бригады. Началось танковое сражение. На стороне фашей было количество, на стороне федералов отлично подготовленные экипажи и подкалиберные снаряды. У фашей они отсутствовали. В силу этого, далеко не каждый точный выстрел приводил к уничтожению цели. Наличие подкалиберных снарядов давало федералам ещё одно, на первый взгляд неочевидное преимущество. Стрельба ими разогнала гренадёров по укрытиям, оставив бронетехнику фашей без пехотного сопровождения и поддержки. Но, несмотря на это, успех доставался бригаде с трудом.

Именно в мешанину грохота, огня, стали и обеднённого урана и предстояло окунуться взводу Филимонова. К моменту подхода в район улицы 9-й Соколиной горы, по радио пришло новое распоряжение, найти и подавить миномётные батареи. Они, ведя сильный заградительный огонь, не давали воспользоваться результатом успешной танковой контратаки. Филимонов снова оставил технику, на этот раз без прикрытия. Справедливо полагая, что те вполне могут рассчитывать на поддержку со стороны тех же остатков второй роты. Взвод, прихватив отделение огнемётчиков, двинулся дворами. После недолгого движения, впереди замаячило сплошное, вдоль всей улочки, строение. Из его окон фаши начали постреливать в сторону бойцов взвода.