- Ты вне конкуренции, - хмыкнула Лиза под смешок Даши.

- Смешно? - пылил Роман.

Даша поняла, дошла очередь и до неё. "Смогу ли я справиться с ситуацией, найдя обходные пути, как советовал Сан Саныч, или наломаю дров. Практически, это первый экзамен на женщину".- Разволновалась она. Сбросив туфельки, забросила красивые ноги для начала на сидение, подсунув пальчики ступни под него. "Посмотрим, кто кого сделает", - подбодрила она себя. Картинно уложив голову на поднятые колени, открывающие соблазнительную белизну ног между кружевом чулка и трусиками, она поиграла пальчиками ступней под его бедром, привлекая внимание. Прикрыв лицо рукой, затянутой в чёрную тонкую перчатку, застыла в ожидании.

- Девочка молодец, знает, что делает, - шепнул Лизавете Фёдор Егорович, узрев Дашкины манёвры в зеркале. - Правильная девочка.

- Пользуется имеющейся у неё полезной вещью.

- Чем-чем?

- Головой.

Не сговариваясь оба сошлись взглядами. Улыбнувшись друг другу, дошли, наконец, до понимания.

- Дарья, это запретный приём,- обернувшись к ней, обомлел Роман. - Куда? Не смущаясь и не слушая его, Дашка перебралась на его колени. Поёрзала, устраиваясь и скрестив ноги за его спиной, а руками обхватив крепкую шею. Скользя горячими губами по его оголённой груди, подбородку, подобралась к губам.

- Дарья, ты бьёшь ниже пояса, - захрипел Бугров, пытаясь отбиться.

- Да? Куда я попала? Можно посмотреть? Сюда? - расстегнула она ремень. - А вдруг сюда? - рванула она замочек.

Фёдор Егорович, иногда любопытствующий через зеркало, зажмурился. - О, бляха-муха.

- Горячо? - не вытерпела неизвестности Лиза.

- Не то слово, Лизок.

- Чья берёт?

- Дарья.

- YЕS!

Ещё задолго до подъезда к дому Фёдор Егорович подавал щедрые сигналы, чтоб открывали. Машина гудела не хуже милицейской сирены.

- Чего Саныч тянет, выскочить бы отсюда быстрее. - Нервничал он, еле дождавшись открытых ворот. - Побежали, Лизок, есть десерт.

Саныч встретил ворчанием:

- Ты чего, Фёдор, так гудел, взлетать никак собрался?

- Скажешь тоже, у Ромахи там любовь кипит, мы с Лизой торопились выбраться скорее на волю.

- Ромахе вредно на стриптиз глаза пялить, он и так палит керосинкой, - посмеялся охранник, отправляясь встречать вторую машину с хозяйкой.

- Где ребята, Фёдор? - не видя сына с невесткой, забеспокоилась въехавшая следом жена.

Фёдор, как мог на пальцах пытался объяснить ей, показывая на машину.

- Ругаются, что ли? - не поняла она. - Из-за такой-то ерунды.

- Ничего подобного, не ори. Они там... Объясняю на пальцах, для непонятливых, чем они там занимаются, - осерчал он.

- И в кого он такой ненасытный.

- На кого ты намекаешь, на меня?

- Вылитый папенька.

- Садитесь уже к столу, не вытерпела Степанида. В постели разберётесь. Всё готово давно.

- И правда, оставили бы их в покое. Пусть любятся, пока силёнки есть и желание, - вступился за молодых Саныч.

- Пошли, десерт есть, праздник продолжается, - обнял жену Фёдор.

- Гуляем, маэстро музыку, - разошлась Зинаида.

- Тебе крапивы пучок надо, а не музыку.

- Да, и кто это такой смелый? - остановилась поражённая Зинаида.

- Сынок твой, - быстренько сдал Романа отец.

- Сковороды попробовать не желаете?

- Я ему примерно так всё и обрисовал. Лизавета - свидетель, так было? Подтверди.

- Точно, красавчик был не в духе. Может, сейчас Дашка остудит его воинственный пыл. - Уплетала десерт Лиза, зябко тулясь в Мишины объятия.

А в машине шла борьба. Два характера и одна судьба сошлись в рукопашную салона. Руки, затянутые в чёрные перчатки до локтя, метались по его голой спине. Они и чёрные, заканчивающие гипюровой резинкой чулки, это всё, что осталось от Дашкиного шикарного вечернего наряда. Распущенные волосы волнами струились по голым плечам. Влажные, манящие горячим шоколадом губы таяли на его губах.

- Что ты делаешь, девочка? - изнемогал Роман.

- Люблю тебя. Я твоя женщина, только твоя, - шептали её губы, вылавливая его в плен.

Всё было, как всегда. Те же: сила рук, мощь груди и всё-таки иначе. Бугров смотрел на жену глазами преданной собаки, просящей кусок у хозяйки и готовый выполнить любую команду. Дашка взяла верх, и только слепой мог этого не увидеть.

- Кончился Бугор, - махнул рукой отец.

- Просто ему попалась достойная соперница, - подмигнула Надежда Фёдоровна свату.

Дарья же совсем не собиралась пользоваться своей победой. Участь хозяйки, а не рабыни её не устраивала, ей больше нравился совсем другой расклад.

- Пользуйся моментом, подруга, - подсказывала Лиза, оторвав от Романа и отведя её в сторонку.

- Нет, не уговаривай, буду выигрывать, а побеждать будет он. Я так решила и точка. Меня устраивает всё, как есть.

- По жизни - ребёнок, в любви - львица, а что, в этом есть изюминка, - махнула рукой на её упрямство Лиза. - Попробуй сей компот.

Парочка появилась из машины довольно-таки в экзотическом виде. Дашка в Ромкиной рубашке, и Бугор с голым торсом, который с удовольствием лопали злющие комары.

- На, накройся фартуком, съедят ведь, зверюги. - Сетовала сердобольная Степанида.

- Не переживай, Стеша, надо, наоборот, подсказать комарикам. Пусть побольше собратьев скликают, дурной кровушки попить, - ехидничала мать.

- Дался я вам, лучше скажите, десерт нам оставили?

- Съели. У вас свой десерт, у нас свой.

- Мам?!

- Куда от вас денешься, сейчас Степанида принесёт.

- Я не хочу, - замотала головой Дарья.

- А что, моя лисонька, желает? - таял Бугров сам, как мороженое.

- Скажу на ушко, наклонись.

- Уже, - цвёл он, горя на её щеке.

- Бокал шампанского я заслужила и тебя.

- Да-а-а?

Дарья получила бокал, не подумав о последствиях, Бугров налил до краёв. Пила морщась, в носике щекотали пузырьки. "Абсолютно лишнее", - подумала она, но всё же допила напиток до конца.

- Ерунда какая-то, а ноги не слушаются. - Поёрзав на коленях мужа, устроилась на Ромкиной груди. - Спать хочется.

- Роман, ты перестарался, - предупредил Громов. - Она пьяна.

- Лиза, как стриптиз? - не утерпел Миша.

- Против вас - хиляки, но десерт был отменный. Роман налетел, не дал доесть.

- Вот, ёлки-палки погуляли, - хохотнул Борис Викторович.- Завтра тяжёлый день. Пора по спальным мешкам.

Чмокнув дочь в щёчку и похлопав зятя в знак поддержки по плечу, они, попрощавшись с обитателями этого гостеприимного дома, уехали. Потихоньку гомон затихал, дом успокаивался и засыпал, укладывая в постель гостей и домочадцев. Ночь догоняла своё время, отобранное у неё людьми. В беседке остались двое Миша и Фёдор Егорович. Бугров сам попросил парня остаться.

- Миша, чем ты занимаешься? Извини, за назойливость, конечно.

- Компьютерами, но серьёзного ничего нет, по мелочам перебиваюсь. Жить-то как-то надо. На пенсию живём, в основном.

- Что если вам с Романом мастерские открыть. Фирму сервисную организовать, я могу помочь в том, в чём сам хорошо разбираюсь, а дальше вы сами мозги включите. С оборудованием я помогу. Директором будешь.

- Справлюсь ли?

- Армейские нигде не пропадают. Ромка дело знает хорошо. Ты управлением займёшься. В армии с людьми работал? Получалось? Всё. Порядок. На гражданке проще. С моим Ромео, сегодня бесполезно говорить, у него другая радость в голове, а после свадьбы сядем, посчитаем и потолкуем. Как, уговорил?

- Заманчиво.

- Вот и лады. Ты откуда родом?

- Детдомовский я, в свидетельстве записано Глуховка, а кто его знает, правду?

- Глуховка? Иди, Миша, Лизавета, заругается на меня.

- Лиза - прелесть. Спокойной ночи.

- Ага.

Ромка вскоре понял правоту слов Громова, Дарья была пьяна. Наскоро покупав жену и смыв с неё косметику, Роман уложил в постель. Отвечая сонным мурлыканьем на его прикосновения и ласки, Дашка, по-кошачьи потягивалась. Не думая, однако, просыпаться, но подставляя с готовностью своё томное тело для любви.