- Что ж, это совершенно ничего не меняет, - развернувшись, вышла за дверь и столкнулась нос к носу с Ветровым.
Этого еще мне не хватало для полного счастья. Нет, видимо, со мной что-то не так. Ну, не могут все беды, словно снежный ком, сваливаться за один раз. В моем случае это утверждение ошибочно.
- А ты сюда зачем приперся?
- За тобой, дорогая моя! - парень схватил меня за руку и потянул за собой.
- Пусти меня! - я попыталась вырваться, но все бесполезно.
Римма Ларина.
Боже, как же я устала врать. Как же надоело притворяться. Одно радует, что Виолетта, моя доченька, ничего не заподозрила.
- Саш, привет, - набрав такой знакомый номер, произнесла я.
- Римма...
- Прости, но я ей все рассказала... - да, когда-то мы договорились, что Ветка никогда и ничего не узнает о своем настоящем отце. Позже, правда, я отдала ее в секцию, где он преподавал, чтобы Сашка был ближе к своей дочери.
- Зачем? А если все опять повторится? - в его голосе слышна была паника.
- Нет, мой муж уже мертв! А если она тебя спросит, то ты подтвердишь мои слова, но без единой эмоции, - холодно отчеканила я.
...Летний день, не предвещающий никакой беды... Яркое, теплое солнце... Безоблачное голубое небо...
- Римма, я люблю тебя, - Сашка крепче обнял меня, коснувшись губами волос.
- А я тебя, - мы направлялись подавать заявление в ЗАГС.
-Черт...
- Что? - я развернулась, услышав шум подъехавшего автомобиля.
- Ну, здравствуй, Риммочка, - раздался такой знакомый голос, от которого хотелось бежать куда подальше, причем без оглядки. Кожа на руках тут же стала гусиной.
Страх... Панический страх... Я до безумия боялась этого человека, с которым когда-то ходила в один детский сад. Он вырос и изменился, а затем выбрал не ту дорожку.
- Ларин... - выдохнула, освобождая легкие от скопившегося углекислого газа.
- Надо же. Узнала. Я польщен, - он криво усмехнулся, подходя ближе, - Гляжу, вы жениться надумали? Так вот, голуби мои, ничего не выйдет, - Ларин сплюнул на землю, а его дружки окружили нас.
- Что? Да ты... - начал было Сашка, но я тут же дернула его за руку, чтобы он замолчал.
- Ой, смотрите, букашки еще и разговаривают, - да, сильно же изменился за эти годы, что мы не виделись. Длинные черные волосы, грязно-коричневые глаза и огромное количество наколок на руках. Да, он, действительно, связался не с теми людьми.
- А тебе-то что?
- Так, Риммочка. Если ты хочешь, чтобы этот *** жил, то ты выходишь за меня, забыв о нем раз и навсегда, - в голосе Ларина слышалась неприкрытая ничем ярость.
Его дружки обступили Сашку, и один из них достал раскладной нож, другой - ударил парня в солнечное сплетение, отчего тот скорчился от боли.
- Нет, хватит... - закричала я, по щекам побежали слезы, а Ларин все смотрел и улыбался.
- Вот и прекрасненько, - хмыкнул он, - Эй, оставьте его, - меня затолкали в машину и увезли.
Хлынул дождь... Тяжелые капли, переливающиеся в солнечном свете, барабанили по крыше автомобиля. А я ведь так и не сказала ему, что жду ребенка... В этот же день я стала женой Ларина или же Лари, как величала его местная братва.
Позже оказалось, что он был "крестным отцом " этого города.
- Но почему? - голос Кеглова, казалось, дрожал от напряжения и невысказанных слов.
- Так надо. Пока, - нажав "отбой" закинула телефон в ящик стола и посмотрела на потолок, который знала чуть ли не наизусть: где какая впадинка, царапинка, непрокрас.
Как же мне надоела эта чертова больница, ладно хоть дочь не догадалась, что это все лишь одно большое прикрытие, чтобы меня не нашли "шестерки" мужа, чтобы не подумали, что это я его отправила на встречу с праотцами.
Хотя... Так оно и было на самом деле. Мне надоели эти постоянные побои, ревность, ложь. В итоге, после очередного скандала, я не выдержала и перерезала тормозные шланги...
На самом же деле это простая психиатрическая больница, только я - непростой клиент, поэтому мне выделили эти апартаменты, в которые впускают в посетителей.
Виолетта.
Мы с Максом сидели в кафе и мирно пили кофе. Это мягко сказано. Во мне все кипело и бурлило от того, что он привез меня сюда, да и вообще поступал со мной, будто я - кукла. Марионетка. Дергаешь за веревочки - все, что нужно, сделано. А он - талантливый кукловод.
- Алекс решил поставить меня в вашу группу, так что нас теперь двое - тех, кто будет петь, - монотонным, без единой эмоции, изрек парень, медленно допивая свой эспрессо.
- А меня, да и девчонок, спросить вы забыли? - да что же это такое? Какие еще сюрпризы будут?
- Ваше мнение никого не волнует. А теперь мне пора. До встречи, - Ветров изящно поднялся со стула и, коснувшись теплыми губами моей щеки, вышел из помещения, оставив после себя запах моря и денежную купюру.
За такую подставу убить мало Алекса. И что теперь будет? Если он меня и так терпеть не может, то и на отношениях в группе это скажется. Не знаю. Как говорила Скарлет О"Хара:
-"Я подумаю об этом завтра", - встав, вышла из-за столика и отправилась домой, а потом завалилась спать, оставив все проблемы на завтрашний день.
Понедельник - день тяжелый. Он не то чтобы тяжелый, он не подъемный. Наверное, многие со мной согласятся, что именно в этот день нет никакого желания куда-то идти и разгребать какие-то проблемы, но надо. Быстро вскочив, стрелой понеслась в ванную, где наспех умывшись, расчесала волосы, которые после сна стали одним большим узлом. Выпив чашку кофе, выбежала на улицу, заперев за собой квартиру.
Такие забеги я совершаю практически постоянно, так как с утра меня пушкой не разбудишь. Вот и страдаю.
- Привет, красавица. Подвезти? - раздалось сзади меня.
- Что? - переспросила, вытаскивая наушники и снимая капюшон черной толстовки.
- Подвезти? - лучезарная улыбка Тима, а это был именно он, стала увядать.
- Конечно. Извини, я тебя не слышала, - пожала плечами, садясь в машину.
М-да, думала будет проще, но... Не хочу его мучить, давать надежду...
- Как дела? - парень придвинулся ближе, пытаясь поцеловать.
- Тимофей, извини меня, но... Мы должны расстаться, - я не смотрела на него, боясь увидеть ненависть, презрение.
- Что? Почему? - парень взял меня за подбородок и резко развернул к себе лицом, сильнее сжимая пальцы.
- Тим, мне больно пусти! - черт, теперь будут синяки. Понимаю, что причинила ему боль, но дальше было бы еще хуже. Я не испытываю к нему никаких чувств. Макс, знаешь, иногда я начинаю тебя ненавидеть, потому что из-за моих чувств к тебе, причиняю боль другим!
- Тебе больно? А мне, думаешь, нет? Что, теперь скажешь, что мы слишком разные? Что я всего лишь друг, и ты любишь другого? - орал Тимофей, хватая меня свободной рукой за волосы.
- Да, я люблю другого! Не хочу причинять тебе еще большую боль. Тим, отпусти, - на глазах навернулись слезы, но я не дам им пролиться. Это...
- Это Ветров, да?! Ветров?!!!!
- Да!!!!! - прокричала я. Парень поник, отпуская мои волосы и подбородок.
- Прости. Тебе лучше добраться до универа самой, - как-то обреченно пробормотал он, распахивая передо мной дверь, в которую я выскользнула.
Черная машина рванула мимо меня и скрылась за поворотом. Вот и все.
Тимофей.
Что ж. Я проиграл. Говорят, что лучше проиграть одно незначительное сражение, чем всю битву. Держись, Ветров. Ты еще получишь свое, и я отомщу тебе за Олеську. Мне никогда не забыть, как она корчилась от боли, умирая у меня на глазах.
... Вся бледная, она лежала на кровати. Влажные волосы разметались по подушке. Под глазами залегли огромные синяки. Олеська была похожа на тень... Тень, которая уже почти исчезла...
- Тим... - шепчут ее потрескавшиеся губы.