— Почему бы и нет?

— О, Свет! Илэйн!

— Так это ведь все равно произойдет, разве не так? — проронила Илэйн. — Темный попытается сбежать. Я это подразумеваю. Он и так уже практически свободен.

Эгвейн потерла свои виски.

— Прикоснуться к этому миру или быть свободным — это две большие разницы. Во времена Войны Силы Темный по-настоящему так ни разу и не выпускался в этот мир. Касаться его он мог лишь через скважину в своем узилище, но ее повторно запечатали еще до того, как он мог сбежать. Если бы Темный проник в этот мир, то сломалось бы само Колесо Времени. Я принесла вот это, чтобы показать тебе.

Эгвейн вытащила из своей книжной сумки пачку исписанных бумаг. Эти листы были поспешно собраны библиотекарями Тринадцатого хранилища.

— Я не берусь утверждать, будто бы нам нельзя ломать печати, — продолжила Эгвейн. — Я просто высказываю мнение, что мы не имеем права рисковать, соглашаясь с этим еще одним необдуманным планом Ранда.

В ответ Илэйн лишь с нежностью улыбнулась. О, свет! Да она же влюблена. "Так могу ли я на нее положиться? Или нет?" Как же тяжело стало с Илэйн разговаривать в последнее время. И это ее увлечение Родней…

— Мы, к сожалению, не нашли ничего относящегося к данному вопросу в твоей библиотеке — "тер'ангриале". — Статуя улыбающегося бородатого мужчины едва не вызвала в Башне бунт, ибо каждой сестре захотелось прочитать те тысячи книг, которые в ней хранились. — Все эти книги, по-видимому, были написаны еще до того, как Скважина была распечатана. Они, конечно же, продолжат свои поиски, но эти записи содержат все, что мы могли собрать о печатях, узилище и Темном. Если мы сломаем печати в неподходящее время, я боюсь, это будет означать конец всему. Вот, прочти. — И она протянула страницу Илэйн.

— Это "Кaриaтонский Цикл"? — полюбопытствовала Илэйн. — «И иссякнет свет, и не придет рассвет, и узник все плачет о доле своей». Узник — это Темный?

— Предполагаю, что да, — ответила Эгвейн. Пророчества никогда не бывают ясными. Ранд намерен вступить в Последнюю битву и тут же сломать печати, но эта идея никуда не годится. Мы стоим на пороге затяжной войны. Поэтому освобождение Темного в данный момент только усилит мощь Тени, а нас, наоборот, ослабит.

Если все же это надо будет сделать, а я ведь до сих пор не знаю, что так все и должно быть, то мы обязаны ждать до самого последнего момента. По крайней мере, мы просто обязаны вначале все обсудить. Ранд был прав во многом, но и неправ тоже. Нельзя ему позволять подобные решения принимать в одиночку.

Илэйн, перебирала листки бумаги, пока не остановилась на одном из них.

— «И кровь его дарует нам Свет»… — Она водила по странице большим пальцем, словно погрузившись в свои мысли. — «Служите Свету». Кто добавил эту запись?

— Это копия перевода Караэтонского цикла Термендэль, принадлежавшая Дониэлле Алайвин, — сказала Эгвейн. — Дониэлла делала свои собственные заметки, и они были предметом практически такого же числа дискуссий, сколько случалось вокруг самих Пророчеств. Ты знаешь, она была Сновидицей. Единственная Амерлин, о которой нам это известно. До меня, во всяком случае.

— Да, это так, — согласилась Илэйн.

— Сестры, которые собрали для меня эти заметки, пришли к такому же выводу, что и я, — продолжила Эгвейн. — Может и придет еще время, чтобы сломать эти печати, но это произойдет не в самом начале Последней Битвы, чтобы там Ранд не замышлял. Мы должны дождаться подходящего момента, и так как я являюсь Блюстительницей Печатей, это — моя прямая обязанность выбрать подобный момент. Я не стану рисковать нашим миром из-за какой-то очередной чрезмерно драматичной военной хитрости Ранда.

— В нем немало что есть от менестреля, — в голосе Илэйн опять зазвучала любовь. — Твой аргумент — достаточно убедительный, Эгвейн. Предоставь его Ранду и он выслушает тебя. Он хочет, чтобы все было хорошо, поэтому его можно переубедить.

— Мы это увидим. А пока я…

Внезапно Эгвейн почувствовала укол тревоги, исходящий от Гавина. Быстро оглянувшись, она заметила, как он поворачивается в другую сторону. Снаружи раздавался цокот копыт. Слух у Эгвейн был не намного хуже, но слышать все, что твориться вокруг, вменялось в обязанность именно ему.

Эгвейн обняла Истинный Источник и призвала Илэйн сделать то же самое. Бергитте же успела откинуть пологи шатра и схватилась за меч.

Соскочившим с лошади гонцом оказалась измученная женщина с широко раскрытыми глазами. Она с ходу влетела в шатер, где ее тут же перехватили Бергитте и Гавин, не отступавшие от нее ни на шаг и следившие за тем, чтобы она соблюдала дистанцию.

Она и не пыталась ее нарушать.

— Кэймлин подвергся нападению, Ваше Величество, — проговорила эта женщина, пытаясь отдышаться.

— Что?! — Илэйн вскочила на ноги. — Как? Неужели Джарид Саранд все-таки добился…

— Троллоки, — перебила ее посыльная. — Все началось с приходом сумерек.

— Такого не может быть! — воскликнула Илэйн, хватая женщину за руку и вытягивая ее из шатра. Эгвейн поспешила следом за ними. — Прошло уже более шести часов, как наступили сумерки, — заявила она посланнице. — Почему до сих пор нам ничего не сообщили? И что произошло с Родней?

— Меня не извещали, моя королева, — ответила та. — Капитан Гайбон поручил мне привести Вас к нему без промедления. Он только что прибыл через врата.

Площадка для перемещений находилась неподалёку от платки Илэйн. Собралась толпа, но мужчины и женщины расступались перед Амерлин и королевой. За несколько минут они вдвоем уже достигли её.

Группа мужчин в окровавленных одеждах с трудом шли через открытые врата, волоча за собой телеги, нагруженные новыми боевыми средствами Илэйн — драконами. Многие из этих людей, по-видимому, едва держались на ногах. Они насквозь пропахли дымом, а их кожа почернела от сажи. Нередко кто-нибудь из них внезапно падал, теряя сознание, когда солдаты Илэйн, пытаясь им помочь, отбирали у них телеги, которые, очевидно, все-таки полагалось тянуть лошадям.

Сериния Седай и несколько сильнейших женщин из Родни — Эгвейн не хотела думать о них, как о Родне Илэйн, — открыли поблизости другие переходные врата. Беженцы хлынули через них как воды полноводной реки.

— Отправляйся, — обратилась Эгвейн к Гавину, сплетая свои собственные врата, ведущие в район перемещений неподалеку от лагеря Белой Башни. — Позови всех Айз Седай, кого мы сможем поднять среди ночи. Поговори с Брином, пусть подготовит своих солдат и разъяснит им, что они должны подчиняться приказам Илэйн. Направь их через врата в предместья Кэймлина. Мы намерены проявить единство с Андором.

Кивнув головой, Гавин погрузился в переходные врата. Эгвейн позволила ему завершить скольжение, а затем поспешила занять свое место возле Илэйн: вблизи от скопления раненых и смущенных солдат. Еще одна женщина Родни — Сумеко, взяла на себя попечительство присматривать, чтобы первыми Исцеление получали наиболее серьезно пострадавшие люди.

Воздух пропитался запахом гари. Торопясь поскорее оказаться рядом с Илэйн, за одними из врат Эгвейн все же успела кое-что разглядеть мимоходом: охваченный пламенем Кэймлин.

"О, Свет! " Испытав сильное потрясение, она лишь на мгновение приостановилась, но затем заставила себя бежать дальше. Илэйн разговаривала с Гайбоном — командующим Гвардии Королевы. Этот статный мужчина, казалось, едва держался на ногах, а количество красных кровяных пятен на его обмундировании и руках вызывало тревогу.

— Друзья Темного убили тех двух женщин, которых Вы оставили для отправки донесений, Ваше Величество, — сообщил он усталым голосом. — Еще одна погибла в бою. Но мы вернули себе драконов. Как только мы… мы вырвались… — Его явно что-то угнетало. — Как только мы вырвались через лаз в городской стене, так сразу же наткнулись на несколько отрядов наемников, пробивавшихся вокруг города к воротам, которые продолжал удерживать лорд Талманес. По случайному стечению обстоятельств эти люди оказались достаточно близко от нас, чтобы помочь нам спастись.