"На свете нет человека добрее его, ведь он подарил мне тебя", — не раз шептала она своей лошади.

Это был длинноногий трехлеток, прибывший в Пули-Бридж в сопровождении конюха, приставленного, чтобы ухаживать за ним. Естественно, Наталия назвала его Крестоносцем, и временами у нее складывалось впечатление, будто она сама собирается выступить в некий особый крестовый поход. Но с кем она будет сражаться, какова ее цель — девушка не смогла бы объяснить это даже себе!

"Как мы можем позволить себе подобное расточительство, мама?" — однажды спросила Наталия и была чрезвычайно удивлена тем, что леди Маргарет медлит с ответом.

"В этом нам с папой помогает один человек", — уклончиво произнесла та.

Наталия больше ничего не сказала. Она и так догадывалась, кто тот человек, и, когда мама наконец открыла ей правду, ее предположения подтвердились.

В мире существовал единственный человек, который до такой степени заботился о ее благополучии, что занялся ее образованием.

"Я должна усердно трудиться, чтобы он мог гордиться мною", — напомнила она себе, когда начались уроки с новыми учителями.

Девушке исполнилось семнадцать, и леди Маргарет сообщила, что лорд Колуолл хочет жениться на Наталии, когда та достигнет подходящего возраста; что именно будущее замужество и стало причиной кропотливой работы, продолжавшейся в их доме в течение двух лет. Наталия же поняла, что в основе ее усердия лежала любовь к лорду Колуоллу.

Она полюбила его, потому что с первого мгновения увидела в нем Рыцаря, который потом три года жил в ее мечтах и появлялся в снах. Она полюбила его за то, что он думал о ней, взял на себя труд обеспечить ее образование, а главным образом за то, что он подарил ей Крестоносца.

"Когда его светлость приезжал к нам, — неуверенно и с некоторым беспокойством произнесла леди Маргарет, — то сказал, что хочет взять тебя в жены".

Наталия не ответила. Ей показалось, будто внезапно небольшая комната в доме викария осветилась неземным светом. Сердце учащенно забилось в груди, но, будучи не в силах преодолеть охвативший ее восторг, она не могла вымолвить ни слова.

"Конечно, дорогая, — добавила леди Маргарет, — когда ты вновь встретишься с ним, может получиться, что его светлость тебе не понравится. Тогда нам с папой придется объяснить ему, что, несмотря на его искреннюю заботу и затраченные им средства, свадьба между вами невозможна. — Наталия молчала, поэтому она продолжила: — Но если ты не против, то я могу с полным основанием утверждать, что молила Бога именно о таком муже для тебя. Я всегда надеялась, что ты сделаешь столь блестящую партию. Ты будешь жить в доме, который я искренне люблю. Еще в детстве он стал для меня самым восхитительным местом на земле".

"Ты часто… рассказывала о замке, мама", — наконец выговорила девушка.

"Он просто великолепен — прямо-таки сказочный замок, — призналась леди Маргарет. — Когда мы приезжали в гости, матери кузена Ранульфа уже не было в живых, поэтому роль хозяйки брала на себя его вдовствующая тетушка, леди Блестоу. Летом и на Рождество в замке устраивались чрезвычайно веселые праздники. Там есть огромный бальный зал, где мы танцевали до рассвета, и сад, полный всевозможных увеселений".

"Ты очень часто рассказывала мне об этом", — неестественным голосом повторила Наталия.

"В те дни я даже предположить не могла, что моя дочь когда-нибудь будет там жить! Но имей в виду, Наталия, мы с папой не раз обсуждали твое замужество и решили, что не будем принуждать тебя".

"Но я действительно хочу выйти замуж за лорда Колуолла", — проговорила Наталия, чувствуя, что слова наполняются некой силой, поднимавшейся из самого сердца.

"Я надеялась, — с сожалением произнесла леди Маргарет, — что лорд Колуолл еще раз навестит нас, но, очевидно, он правильно сделал, что не приехал и дождался, пока ты вырастешь. Теперь он увидит, как сильно ты изменилась с первой встречи. Уверена, ему будет интересно узнать, насколько ты оказалась талантлива. — Она негромко рассмеялась. — Твой папа всегда утверждал, что если бы ты родилась мальчиком, то с отличием окончила бы Оксфорд и получила бы степень".

"Когда состоится… свадьба, мама?" — В голосе девушки слышалось нетерпение, и, внимательно посмотрев на дочь, леди Маргарет увидела, что ее глаза загорелись внутренним светом.

"Я точно не знаю, — ответила она. — Я ежемесячно переписываюсь с его светлостью, рассказывая ему о твоих успехах. Насколько я помню, он говорил о твоем восемнадцатилетии. Значит, в следующем году. Мы с папой не спешим расстаться с тобой".

"Да, конечно, мама, — согласилась девушка, понимавшая, что именно этого ждет от нее леди Маргарет. — У меня остался всего год, а мне нужно еще так много узнать и прочитать. О мама! Как же мне справиться с такой задачей?"

Леди Маргарет нежно улыбнулась дочери.

"Сомневаюсь, что на желание лорда Колуолла взять тебя в жены повлияют только твои умственные способности. Хотя папа всегда говорил, что женщины должны быть так же образованы, как и мужчины. Признаюсь, я часто сожалела, что не в состоянии проследить за его аргументацией, основанной на глубоких познаниях, или понять все, что он пытается донести до меня".

Наталия поцеловала мать в щеку.

"Папа считает тебя самим совершенством, мамочка, — ласково сказала она. — Надеюсь, и его светлость будет думать обо мне так же".

Леди Маргарет вздохнула.

"Это не вызывает у меня сомнений", — проговорила она, но по ее тону можно было заключить, что она старается успокоить скорее себя, чем свою дочь.

Наталия, горевшая желанием предстать перед лордом Колуоллом во всем блеске своих познаний, убедила отца выписывать не только "Морнинг пост", но и "Таймс".

"Наталия, у меня никогда не хватало времени прочитать две газеты", — протестовал преподобный Адольфус.

"А у меня есть! — настаивала девушка. — Я должна знать, что происходит в мире, папа, мне нужно быть в курсе всех событий. Пули-Брижд настолько изолирован от всего света, как будто это одинокий остров в океане", — печально добавила она.

"Ты несправедлива, — возмутился отец. — Минимум раз в месяц вы с мамой ездите в Пенрит, а в окрестностях живет несколько довольно интересных семей, включая нашу".

"Да, папа, знаю и не ропщу, — согласилась с ним Наталия, — но мне жаль, что лорд Колуолл не считает обязательным аспектом моего образования поездку в Лондон или даже путешествие по Европе! — Помолчав, она добавила: — Представляешь, папа, как было бы замечательно оказаться в Риме или Афинах!"

"Уверен, после свадьбы твой муж покажет тебе эти страны, — заметил викарий. — Он бы очень расстроился, если бы оказалось, что ты уже побывала там".

Озабоченное выражение исчезло с лица Наталии.

"Конечно, это входит в намерения его светлости, — убежденно произнесла она. — Как же ты мудр, папа, если понял это. Естественно, я бы с большим удовольствием поехала с ним, чем с кем-нибудь другим. Однако ты должен рассказать мне историю Колизея, Форума, Акрополя и Парфенона. Как бы ни был его светлость умен, он не знает столько, сколько ты".

"Не сомневаюсь, что его познания гораздо обширнее", — заскромничал преподобный Адольфус и, прижав голову дочери к груди, поцеловал ее.

"Античный мир чрезвычайно интересен, — продолжала девушка, — ведь тебе, папа, прекрасно известно, сколько радостных минут доставили нам с тобой почерпнутые из древних источников сведения, но я должна знать и текущие события. — Слегка нахмурившись, она добавила: — В сегодняшней "Таймс" опубликовано много статей о том, как жестоко обходятся с детьми, набирая их для работы в шахтах. Тебе стоило бы прочесть их".

"Я так и сделаю, — ответил преподобный Адольфус. — Думаю, они еще не поместили мою статью, в которой я пишу о бесчеловечном применении кнутов, чтобы будить детей, работающих на ткацком производстве".