— Люби меня, Норман. Я не могу вынести твоей холодности. — Слова, которые она больше не могла сдерживать, вырывались у нее. — Я не понимала этого, но я люблю… тебя. Люблю. Только ты не веришь, — горько плакала она. — Мне только казалось, что… любила Гектора… потому, что я была не нужна ему.

Норман застыл от изумления.

— И я думала, мне нужны только… твои деньги, но я была такой глупой. Я ненавижу твои деньги… мне нужен ты… ты… ты.

Ее голос стал еле слышным, она была в изнеможении, все ее тело сотрясалось от рыданий.

И Билли плакал тоже.

Норман посмотрел на две головки, прижавшиеся к нему, и странное выражение смягчило строгость его лица. Он понял, что этот момент будет началом его семейной жизни.

— Все хорошо, моя дорогая, — сказал он тихо. — Все хорошо.