— Пирс?

Он осторожно прикусил ее нижнюю губу. На него посыпались заколки, которые выпадали из ее волос вместе с бутонами цветов, украшавшими ее прическу. Однако он не обратил на это никакого внимания. Ее поцелуи были горячими и хмельными, как самое крепкое вино, но опьяняли гораздо сильнее… И это мешало ему сосредоточиться, когда он снова принялся за эти чертовы пуговицы. Он расстегнул одну пуговицу. Его пальцы запутались в ее шелковистых волосах. Потом расстегнул вторую…

Оторвавшись от ее губ, он издал громкий стон, и она расхохоталась.

— Не вижу в этом ничего смешного, — заявил он и тоже засмеялся. — Я уже готов разорвать на тебе это платье.

— Позволь мне помочь тебе, — тихо произнесла она.

Он хотел возразить, но она села на него, обхватив ногами его бедра и укрыв его своими юбками. Он понял, что, надев корсет, она тем не менее не надела ни панталоны, ни нижнюю юбку, и почувствовал, что своим самым интимным местом она сейчас прижимается к его животу.

Теперь ему было не до смеха. Его жена преподносила ему сюрприз за сюрпризом. Он так хотел, он так страстно желал ее, что его возбужденный орган буквально выпирал из бриджей.

— Иден, — прошептал Пирс и, подняв ее юбки, принялся развязывать подвязки, которые поддерживали ее чулки.

Завернув руки за спину, Иден начала расстегивать платье. При этом ее груди подались вперед, и Пирс, не сдержавшись, обхватил их ладонями. Он почувствовал, что ее соски стали твердыми, как маленькие бутоны.

— Ты прекрасна, — прошептал он.

Расстегнув последнюю пуговицу, она прижала свои ладони к его ладоням. Сжимая ногами его бедра, она терлась своим интимным местом о его бриджи. Пирс закрыл глаза и запрокинул голову. До чего же сладкой была эта пытка!

— Знаете ли вы, милорд, что вы мне сегодня подарили? — спросила она низким, хриплым голосом. — Нечто такое, чего у меня никогда не было. Вы подарили мне фамилию. Сегодня я стала Иден Керриер. Сегодня я обрела семью и стала полноценным человеком.

— Мы с тобой половинки одного целого и всегда будем вместе, — ответил он и стянул с ее плеч платье. Ее твердые, коричневато-красные соски выступали над краем корсета.

Он вдруг почувствовал, что начинает терять терпение. Ему больше не хотелось возиться с одеждой. Он сел и быстро стащил с себя жилет и рубашку. Иден по-прежнему сидела на его бедрах. Наклонив голову, он принялся расшнуровывать ее корсет и, поддавшись искушению, взял в рот один из ее сосков.

Иден затаила дыхание, наслаждаясь теми ощущениями, которые дарили ей губы Пирса. Запустив пальцы в его волосы, она еще крепче прижала его к себе.

Его жена — горячая, страстная женщина. Женщина, созданная для любви, которая так же, как и он, обожает интимные утехи. «Всю оставшуюся жизнь я буду благодарить Создателя за то, что он дал мне в жены такую женщину», — подумал он.

Продолжая ласкать губами сосок Иден, Пирс положил ее на кровать и снял с нее платье.

Опустив руки на его бедра, она начала расстегивать его бриджи. Он бросил на пол ее платье. Потом один за другим снял с нее оба чулка и швырнул их в сторону. Теперь Иден была почти обнаженной. Дрожащими пальцами он продолжал расшнуровывать ее корсет.

Она расстегнула его бриджи и обхватила руками его возбужденный орган. Она так мастерски ласкала его, что Пирс буквально опьянел от наслаждения. Он лежал рядом ней, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

«Господь милосердный, если я сейчас же не остановлю ее, то эта сладкая пытка просто убьет меня», — пронеслось в его голове. Никогда прежде он не испытывал такого необыкновенного наслаждения, какое дарила ему сейчас его жена.

Сжав своей рукой ее ладонь, он спросил:

— Неужели ты хочешь, чтобы я сейчас превратился в дикого, необузданного зверя?

Иден замерла, удивленно посмотрев на него своими зелеными глазами.

— Я что-то не так делаю? О Пирс, если тебе это не нравится, ты не должен молчать, — сказала она.

— Мне это очень нравится, — прерывисто дыша, пробормотал Пирс. Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал ее пальцы. — Время пришло, любовь моя, — добавил он и положил ее спиной на подушки.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Пирс улыбнулся.

— Я хочу, чтобы ты расслабилась и наслаждалась, — ответил он.

Она молча кивнула, посмотрев на него полными любви и понимания глазами. Он встал и снял бриджи.

Тусклые лучи заходящего солнца освещали комнату. Это было то самое волшебное время, когда день угасал и наступали сумерки. На фоне темно-синего покрывала ее тело казалось белым как молоко. На нем выделялись только два коричнево-красных соска и черный треугольник между бедрами. Окна в комнате были открыты, и поэтому молодожены слышали, как в саду поют птицы и плещется в фонтане вода.

— Ты необыкновенно красива, — прошептал Пирс.

— Нет, это ты красив как бог, — ответила Иден и протянула ему руку. Пирс взял ее руку, и она заставила его лечь на кровать рядом с ней. Покрывая ее лицо горячими и страстными поцелуями, он ласкал ее груди. Его руки постепенно опускались все ниже и ниже. Он начал ласкать ее бедра, сначала с внешней стороны, а потом с внутренней.

Ее лоно было влажным. Она уже готова была принять его. Ее кожа пахла цветами, которые она так страстно любила. Уткнувшись лицом в ее волосы, он погладил интимное место любимой, проверяя, как она отреагирует на такие смелые ласки.

Выгнув спину, она еще сильнее прижалась к нему, как бы приглашая его войти в ее лоно. И Пирс понял, что ему не стоит больше медлить. Время пришло. Однако он ни в коем случае не должен терять над собой контроль. Он хотел доставить ей удовольствие, чтобы эта первая интимная близость запомнилась его любимой на всю жизнь.

Пирс лег между ее ногами и, когда его член начал входить в ее лоно, почувствовал, как она напряглась.

— Я постараюсь не причинить тебе боли, — пообещал Пирс, понимая, что сделать это будет очень трудно, потому что он просто изнемогал от желания.

Она провела пальцем по его нижней губе.

— Я не боюсь, Пирс. Понимаешь, я познала столько новых ощущений. Я люблю тебя и сейчас поняла, что ради любви готова все стерпеть. Я никогда не думала, что такое возможно. — Иден счастливо улыбнулась ему.

Видит Бог, он не хотел причинить ей боль, но она теперь принадлежит ему и будет принадлежать до конца жизни. Наклонив голову, он поцеловал ее в губы. Горячо, страстно, так, словно заявлял на нее свои права, и осторожно вошел в нее.

Ощутив тонкую преграду, он, дрожа от неуемного желания, быстро пробил ее.

Иден сжалась, ее колени начали подниматься вверх, словно она хотела сбросить его с себя. Однако это помогло ему еще глубже войти в нее. Она отвернулась от него, и он остановился. Нужно было немного подождать, чтобы ее лоно привыкло к его органу. Ее лоно крепко сжало его возбужденный член.

Поцеловав ее в ухо, он начал шептать ей о том, какое наслаждение она доставляет ему сейчас, и еще о том, что все должно быть именно так, а не иначе. Теперь они стали единым целым и никто не сможет разлучить их.

Обхватив руками его шею, она еще сильнее прижала Пирса к себе, и он понял, что она дает ему разрешение продолжить любовную игру. Он начал двигаться медленно и осторожно, не сводя глаз с ее лица. Он сразу же остановится, если она попросит его об этом. Да, остановится, если только сможет.

Потом природа, что называется, взяла свое и потребности плоти заглушили голос разума. Тяжело дыша, Иден начала двигаться в такт его движениям. Подсунув руки под ее ягодицы, он приподнял ее. Так ему будет легче контролировать ее, показывать, что нужно делать для того, чтобы они оба смогли достичь кульминации.

Они больше не слышали ни пения птиц, ни плеска воды в фонтане. Комната тоже вдруг куда-то исчезла. Даже массивная кровать теперь казалась легким, невесомым облаком. Во всем мире сейчас были только они вдвоем, соединившись в одно целое.

Иден тихо стонала от наслаждения, поощряя и ободряя его своими нежными, чувственными стонами. Ее глаза смотрели на него с детским восторгом и удивлением. И он сам тоже чувствовал этот восторг. Любовь — это тайна, это отклик, это лекарство…