— Именно этого хочет она. И, на самом деле, этого хочу и я. — В глазах Оливера засверкали красные искры. — Не много хороших битв осталось в этом печальном, бледном мире с его хрупкими, чувствительными людьми. Драуги по крайней мере не ноют и не скулят из-за нескольких синяков.

— Ты всегда был безумным, — сказал Тео. — Безумным в своих убеждениях, безумным во власти, безумным в жажде крови. Я предполагаю, что именно это нам сейчас и нужно.

Больше безумия.

— Возможно, это самая приятная вещь, которую ты сказал обо мне, доктор.

— Я говорил не в хорошем смысле. Пошли, Клэр. Мне не прельщает оставлять тебя в компании таких… — Тео замолчал, глядя на нее, и его глаза расширились, совсем немного. Она не знала, почему, но потом поняла — у нее на щеке, должно быть, осталась отметина. Может быть, не совсем синяк.

Тео снова повернулся к Оливеру.

— Ты ударил ее.

— Она была дерзкой.

— Ударишь одного из них снова и будешь отвечать передо мной.

Оливер улыбнулся.

— Ты меня пугаешь.

— Я должен, — сказал Тео тихо. Его глаза загорелись адским огнём всего на мгновение. — Нет ничего более пугающего, чем медик, готовый причинить боль, Оливер. И я сделаю так, если ты будешь злоупотреблять властью, которую тебе дали. Или ты забрал. — Он взял Клэр за руку. — Пошли. Тебе здесь нечего делать, и мы должны увидеть Наоми как можно быстрее.

Когда они с Тео покинули палату Амелии, Мирнин стоял на круглой площадке с кофе, глядя на оставшийся завтрак на подносах, и хмурился, как будто он никак не мог решить, что делать с чашкой и блюдцем в его руке.

Я нахожусь в вампирском центре, подумала Клэр. Она не привыкла к тому, чтобы постоянно быть окруженной не дышащими людьми; большую часть времени была только она, Шейн, Ева… и она никогда в действительности не воспринимала Майкла, как вампира. Мирнин был хорошо знаком, но также она никогда не забывала, насколько острыми были его клыки. Она была с Тео, только что уйдя от Оливера, а теперь здесь был Мирнин, и она начинала чувствовать себя гамбургером в обществе людей, сидящих на диете. Никто, вероятно, не закусил бы ею, но абсолютно все заметили, что она была съедобной.

Мирнин был, что не удивительно, странно одет. Ну, не странно для него, но старомодные пиджак и штаны Тео по сравнению с этим выглядели лучше. На Мирнине снова была надета гавайская рубашка: сегодняшняя была жёлто-неоновой, с пальмами и досками для сёрфинга.

Также он носил мешковатые шорты длиной до колен, из-за которых его ноги казались… бледными. Очень, очень бледными.

На этот раз все это дополняли сандалии, вместо тапочек-зайцев, которые указывали на острый, как бритва взгляд, несмотря на всю путаницу с кофе. Он со стуком поставил пустую чашку и блюдце вниз и сосредоточил свой пристальный взгляд на Клэр.

— Как Амелия? — спросил он, переходя от неё к Тео. — О, и привет, рад, что ты не умер, Доктор.

— Аналогично, — любезно сказал Тео. — Но ей не хорошо, мой друг. Несомненно ты уже знаешь об этом.

— Вы бодрствовали всю ночь, — сказала Клэр. — Я видела комнату с оружием. Сколько времени у вас ушло на это?

Мирнин нетерпеливо махнул пальцами, отодвигая в сторону её вопрос и обеспокоенность.

— Оружие простое, — сказал он. — Я построил мастерскую для этого, и поместил туда хулиганов Амелии для работы и еще парочку добровольцев… из тюрем. У нас есть более важные проблемы, если мы хотим спастись. Оборона сама по себе действовать не будет. Мы должны начать операцию по наступлению.

Мирнин говорил как солдат. Мирнин. Клэр посмотрела на него с сомнением.

— Вы, хм, разговаривали с Оливером?

— Да, — сказал Мирнин. — Он думает, что я сумасшедший.

Это не сулило ничего хорошего, нисколько.

— Ах… хорошо. Позвольте мне… вернуться к вам.

Он положил руку ей на плечо и сказал очень серьезно:

— Я не преувеличиваю, когда говорю тебе, что если мы не начнём применять более агрессивный и научный подход к этой проблеме, мы потеряем оставшуюся часть города и все погибнут. Ты понимаешь меня? Мы не можем остаться здесь, если не спланируем все наши действия в деталях.

— И Оливер не поможет вам, раз всё так плохо?

— У Оливера свои собственные проблемы и сейчас они вращаются вокруг Амелии. Хотя у меня больше нет ограничений, дорогая, таких, как она. Собери своих друзей, и я покажу вам, почему у меня такие проблемы. Пожалуйста. — Тогда он повернулся к Тео. — И ты, хороший доктор, также можешь быть очень полезен.

Но Тео уже качал головой.

— Совершенно невозможно, — сказал он. — Наоми очень больна, и я должен увидеть её немедленно. Попроси кого-нибудь еще, Мирнин, — он подошел к одному из охранников, которые только что вошли в комнату — это был Билли Айдол — и они обменялись словами.

Билли Айдол указал на одно из ответвлений коридора и Тео ушел, не оглянувшись.

— Клэр? Пожалуйста.

Когда Мирнин просил темными щенячьими глазами, умоляющими её, она не могла сделать ничего другого, кроме как кивнуть.

— Я найду их, — сказала она. — И тогда вы должны будете всё объяснить. В подробностях. И лучше бы вы не потратили впустую наше время.

— Правда, тратить время нельзя, — согласился он и снова взял чашку с блюдцем. — Отвратительная нехватка чая, несмотря на весь этот огромный выбор, ты понимаешь это?

Кроме того, графин с Первой отрицательной пуст.

Клэр одарила его безмолвным, пристальным взглядом и направилась к двери.

— Но Четвертая еще теплая. Прекрасно.

Клэр вздрогнула и потянулась к дверной ручке, но прежде, чем она прикоснулась, та повернулась и открылась, впуская Шейна.

— Эй, — сказал он, и тепло, которое она почувствовала от его короткой улыбки, не соответствовало моменту. — Где Тео? Наоми выглядит довольно плохо.

— Он как раз пошел к ней, — сказала она.

Его мрачный взгляд остановился на ней.

— А Амелия?

— Они не позволили мне увидеть её, — сказала Клэр. — Полагаю, мы оба знаем, что ей не стало лучше.

Он медленно кивнул, и на его лице проступили мрачные, бескомпромиссные линии.

— Оливер приходит к власти, мы в длительной битве, ты знаешь это. Возможно, мы одолеем драугов, но что произойдет потом? Он — вампир старой школы, со старыми идеями о том, как люди должны себя вести.

Она не могла с этим поспорить, и его слова отозвались болью в животе. Она надеялась, что Шейн не разглядел, где Оливер ударил её, потому что если это случится, до войны человека с вампиром недалеко. Но, к счастью, он не увидел или решил, что это из-за их прыжков и борьбы накануне вечером. Весьма обоснованно.

— Где твои друзья? — спросил Мирнин, попивая кровь из своей кофейной чашки, не заботясь даже о том, какой группы она. — Майкл и Шрева.

— Ева.

— Да-да, она. — Он нетерпеливо махнул рукой. — Приведи их.

— Евы здесь нет, — сказал Шейн. Он лишь пожал плечами, когда увидел встревоженный взгляд Клэр. — Я спрашивал. Она взяла с собой дюжину вампиров с одобрения Оливера и отправилась создавать склады с оружием в разных частях города. И она еще не вернулась.

— Майкл пошел с ней?

Он ей ничего не ответил, но она прекрасно поняла, что это значит еще до того, как Майкл неожиданно вошел. Он выглядел заспанным, уставшим и унылым, в общем таким, каким она его всегда видела. Не глядя ни в чью сторону, он прошел к центральному столу и опробовал содержимое графинов.

— Четвертая группа, — услужливо заявил Мирнин. — Все еще теплая. Эх, правда сладкий привкус. Повышенный уровень триглицеридов. Мне кажется, этот донор нуждался в лечении.

— Ты что, под кайфом? — спросил его Майкл совершенно беззвучным голосом.

Мирнин растерянно заморгал и беспомощно посмотрел на Клэр.

— Он имеет ввиду, что ты под наркотиками.

— Да, очевидно.

— Больше, чем обычно?

— Ох. Нет, нет, всего лишь обычные дозы. А где Шрева?

— Ева, — поправили все в один голос и тут же переглянулись. В общем, поправили его только Шейн и Клэр, а Майклу не удалась его прерванная попытка. Шейн облизнул губы и продолжил: