Тпру! Ему следовало выпить побольше.

Как бы то ни было, сегодня он впервые видел чье-то дружелюбное лицо.

— Подождите. Мы можем начать сначала?

Она помедлила, но потом все-таки вернулась.

Картер провел рукой по лбу.

— Извините. У меня был длинный день. В кресле — игрушка, не подходящая для рынка, и у меня кончилось вино. Позвольте мне попробовать еще раз. Я — Картер Мэтьюз, а вы?..

— Дафна Уильямс.

Дафна… Он ничего о ней не помнил.

— Рад с вами познакомиться, Дафна. — Картер растянул губы в улыбке, которая покорила много женских сердец… а кое-какие разбила. — Что вы хотели?

— У меня для вас сообщение.

— Вот это интригующе. — Картер снова окинул ее взглядом. — И что же это такое?

Она улыбнулась. Однако дружелюбие ее бесследно исчезло.

— Вообще-то, маленькая посылка… с ненавистью.

Он подумал, не сказать ли ей, куда она может засунуть эту самую посылку, потом изменил свое решение.

В конце концов, она хорошенькая женщина, а он как раз пожелал с такой встретиться. Он выпил вина, пусть даже глоточек, а теперь, из-за неизбежной кончины «ТвидлДи тойз», получит отпуск — постоянный.

Будь осторожен, когда чего-то желаешь, Мэтьюз. Желание может сбыться…

— Расскажите, кто меня ненавидит, — попросил Картер.

— Я.

— Вы? Почему? — О господи, она наверняка его бывшая подружка. А он слишком много ходит на свидания и пьет.

— Из-за вас я порвала с моим бойфрендом.

— Вы сошли с ума? Я вас даже не знаю.

— Нет, но вы знаете… — она вытащила из кармана маленькую открытку, — Сесилию, которая послала вам прощальный подарок.

О, черт побери! Это превзошло все, что случилось с ним сегодня.

— Прощальный подарок? — Он был готов к такому. Сесилия ясно дала понять: из их романа ничего не выйдет, потому что он не способен ни на какие отношения.

Сесилия ожидала от него обычного поведения плейбоя: обеды в изысканных ресторанах, напитки в джазовых барах, поездки в гостиницу с ночлегом и завтраком. Но когда Картер сказал ей, что должен работать, она пришла в ярость.

— По словам Сесилии, — продолжала Дафна, — вы никуда не годный подонок и она никогда больше не хочет вас видеть, даже если бы вы были… — она взглянула на открытку, чтобы точно процитировать, — последним тараканом, оставшимся на земле.

— Ой!

— А это, по-моему, ваше, а не мое. — Она повернулась, взяла массивную черную плетеную корзину, которую он заметил только сейчас, и сунула эту корзину ему в руки. Ее поверхность украшали черепа и скрещенные кости, а также слова вроде «никогда больше» и «занимайся ненавистью, а не любовью».

Кукла-вуду с колючими темными волосами, как подозревал Картер, подразумевала его и была исколота булавками. Красные крестики обозначали смертельные раны. Еще в корзине лежали с полдюжины увядших, высохших черных роз, книга «Мужчины-подонки и женщины, которые их бросают», банка с собачьим кормом, к которой сбоку была прикреплена ложка, и большой флакон одеколона «Скунс».

— Наверное, она хотела, чтобы ее сообщение было убедительным, — сказал он.

— Должно быть, вы — невыносимый бойфренд.

— Вообще-то, я — очень приятный парень.

Дафна изогнула бровь. Очевидно, он опоздал. Невозможно произвести на нее хорошее впечатление.

Картер снова взглянул на куклу-вуду и заметил в ее глазах шляпные булавки. Действительно, это говорило не в его пользу.

— И все же не понимаю. Скажите, как мой разрыв с Сесилией погубил вашу жизнь?

— Это… — она показала на корзину, — принесли мне.

— Я обязательно пожалуюсь в компанию по доставке.

— Слишком поздно. Я уже разорвала прекрасные отношения.

— Она оказалась в вашей гостиной? Или на вас сильно подействовал аромат скунса?

— Я думала, что это — от моего бойфренда. Поэтому порвала с ним.

Картер ухмыльнулся:

— Упреждающий удар?

Она покраснела. Дафне Уильямс явно не понравилась смена ролей.

— Да.

— Разве вы не прочли открытку?

— Я нашла ее только… потом.

Он тщетно пытался удержаться от смеха.

— Вы порвали со своим бойфрендом, думая, что он расстается с вами, и даже не удосужились поискать письмо?

Она положила кулаки на аккуратные маленькие бедра.

— У меня был очень плохой день.

— Ну, у меня тоже. — Картер улыбнулся. — Но вы только что меня рассмешили, следовательно, он становится лучше.

Дафна бросила на него свирепый взгляд.

— Я не нахожу это забавным.

Он взял банку с собачьим кормом.

— Не могу поверить, что из-за этого вы разорвали отношения.

— Это ваша вина!

— Не моя.

— Если бы вы не вели себя ужасно, Сесилия не послала бы это вам, а я бы не подумала, что это для меня, и не порвала бы с Джерри. — Она всплеснула руками. — Вы не представляете, как это срывает все мои планы. Джерри был мне нужен, и не только ради маленьких радостей по вечерам.

Картер покачал головой, не сразу поняв ее логику. Он еще не обедал и из-за этого плохо соображал.

— Во-первых, я не вел себя ужасно. — Он подумал секунду. — Ну, строго говоря, старался не вести себя ужасно. Во-вторых, вы сами решили порвать с Джерри, и я здесь ни при чем. Поэтому не понимаю, с какой стати я должен быть вам чем-нибудь обязан.

— Мне совершенно все равно, что вы думаете, мистер Мэтьюз. Вы передо мной в долгу. В двойном долгу, если на то пошло, потому что я приволокла корзину на четвертый этаж.

— Я не согласен. По-моему, Джерри просто ждал предлога, чтобы с вами порвать. Моя корзина оказалась кстати. Значит, я вам вообще ничего не должен.

— Это не так. Я была замечательной подружкой.

Он сардонически ухмыльнулся.

— Если вы были такой замечательной, почему он легко с вами расстался?

Дафна была в ярости. Она повернулась к двери.

— Всего хорошего, мисс Уильямс, — сказал Картер.

Потом он понял, что остался наедине с дурацкой кошкой и корзиной, полной гадостей.

И с несколькими истинами о самом себе, весьма неприятными истинами.

Дафна пошла к себе, обдумывая способы пыток и убийства Картера Мэтьюза. Четвертование показалось ей слишком мягким.

Он имел наглость критиковать ее, когда именно ему послали утыканную булавками куклу-вуду. Дафна была хорошей подружкой Джерри. Даже мирилась с его бесконечной одержимостью компьютерными «стрелялками», полагая, что должна поддерживать его увлеченность, как он — ее.

Ну, строго говоря, Джерри ее не поддерживал. И не понимал, чем она занимается. И пропускал мимо ушей восемьдесят процентов того, что она говорит, утверждая, что ее работа — «гораздо выше уровня его умственных способностей».

Может быть, это соответствовало истине.

Сначала Дафна находила Джерри рассеянным и привлекательным. Но последние несколько недель его невнимательность начала ее раздражать.

Больно задевать.

Однако он поддержал идею Дафны построить творческий центр для детей. А у девушки было огромное желание создать для ребят все, чего у нее не было в детстве. Благодаря такому центру дети могли поделиться с миром своими мечтами и выдумками.

Веселиться, изобретать. И может быть, чувствовать, что их идеи, их творения одобряют. Джерри, избалованный единственный ребенок богатых родителей, заверил, что будет ее поддерживать через семейный фонд. Все должно было начаться через две недели…

Или так предполагалось раньше.

У нее были финансирование и удобные отношения, пока она не нанесла этот безрассудный…

Упреждающий удар.

Ей не хотелось цитировать Картера Мэтьюза.

В дверь позвонили, и Дафна пошла открывать, отчасти надеясь, что там окажется Джерри с бейсбольной кепкой в руке и назовет всю ситуацию недоразумением. И отчасти надеясь, что это не он.

Может быть, та корзина была знаком? Ей пора изменить свою жизнь? Чтобы она не только ходила на работу и возвращалась домой в пустую квартиру и к пустому сердцу.

Дафна отогнала эту мысль и открыла дверь.