Принц ничем не мог посодействовать. Он и сам в догадках терялся.

— На моей памяти никогда такого не случалось, — пожимал плечами. — Что-то у отца явно не ладится…

Нам же Легче — уже до развилки дошли, где, казалось бы, совсем недавно я с принцем повстречался. Уже до поля могильного дошли, что с ума всех сводит. Уже стены столичные показались… А нас так до сих пор никто и не удосужился встретить. Такое невнимание, конечно, приятно, но в какой былине прочитаешь: «И дошли они до замка вражеского, ни единой преграды на пути не встретив»? Герою льстит внимание со стороны врага, вот возьмет черный властелин, колец десять защитных построит — сразу понятно, боится, уважает. А если великий архимаг к себе в логово допустил, то одно из двух — или он не такой уж и великий, или ты слишком незначительная сошка, чтоб руки марать. И то и другое в плане геройской карьеры не особо хорошо. У нас ведь как — каждый злодей рейтинг имеет. Одно дело — упыря деревенского придушить, другое дело — гибель богов устроить! Хотя последнее только кажется невыполнимым, на самом деле трудно быть богом — каждый уважающий себя богатырь в конце карьеры обязательно мечтает с высшими силами поединок устроить…

Король-некромант не бог, а намного хуже. Человек. Причем умный, образованный, талантливый, беспринципный и прагматичный — бесовская комбинация. На трезвую голову с таким воевать никогда не выйдешь, если за спиной огромного войска нет. У меня было, вот и вышел — и пока не жалел.

У стен столичных первая заминка — ворота закрытыми оказались. Вот невидаль, до сих пор, только наше войско завидев, мигом любые двери распахивались и девицы платочками махали. Может, это она? Ловушка? Вот сейчас поднимутся на стены тысячи зомби-лучников, натянут тетивы, дадут залп — и от степного войска жалкие ошметки останутся… Да нет. Поднялись, но не зомби — люди. Стражники городские. Дневной дозор. Запуганные, зашуганные, руки дрожат, морды отъеденные как снег белы, голосок заикается.

— Кто… такие? — с трудом выговорил начальник, сглотнув, хотя и так прекрасно видел — степняки во главе с принцем и мною, Тиналисом-богатырем.

— Открывай ворота, смерд, твой законный правитель явился! — шутки ради проревел я, только стражник нервный попался — к сердечку руки картинно прижал, глаза закатил и в обморок повалился. Будто не воин, а барышня кисейная. Пришлось первому помощнику на себя ответственность брать. Этот на ногах устоял, и даже голос почти твердый:

— Какой такой законный правитель? Я не знаю…

— Это ты, что ли, чурка неотесанная, своего принца не узнаёшь? — продолжал потешаться я. — Да глаза разуй — вот он, герой, из дальних краев с победой воротился, по отцовской воле дракона сразил! Покажи ему голову, принц, пусть узрит, смерд, с кем дело имеет!

— Узри, смерд! — поддержал меня парень, выставив на всеобщее обозрение драконью голову. — И вообще, что за дела? Чужаки лучше встречают, чем родные стены? А ну открывай, принц пришел!

Надо же, и голос командирский прорезался! Ведь может, когда захочет, и прикрикнуть, и в роль войти. И то ли тон свое дело сделал, то ли голова драконья впечатлила, то ли у командира в башке шестеренки сдвинулись — приказал он открыть ворота, и во главе войска въехали мы в стольный град…

— Где зомби? — недоумевал принц. — Где отец? Ничего не понимаю…

Я тоже. Ползет колонна степного войска, мы во главе. Нас бы сейчас встретить дождем стрел, рекой смолы раскаленной, темными ордами мертвецов, а только глаза из окон наблюдают! Пуст стольный град, пуст и безлюден, причем давно уже — пылью лотки припорошены, листвой дороги засыпаны, некому за градом следить, некому порядок наводить…

А самое обидное, что произошло — никто толком не знает! Выловили парочку особо наблюдательных, допрос с пристрастием устроили. Без пыток, конечно, так, малость припугнули, чтоб язык лучше ворочался, и явилась на свет история самая необычная…

Диво еще с тех пор началось, как три принца свои подвиги совершать отправились. То ураган, то пираты, то русалки с водяными, то стервятники… А ведь столица торговлей живет. И тут такие неприятности — никому жизни нет. Уж к королю-некроманту всей общиной ходили, да осерчал он, слушать не стал, выгнал, даже в зомби не превратив… Так та невидаль еще цветочки, настоящие беды с того начались, что в десяти верстах от берега дивный остров появился. Никогда такого люди не видели. Там, где еще недавно рыбу ловили и ракушки со дна собирали, стоит остров, берега неприступные, склоны крутые, а вершина вечным туманом укутана. Думали, король очередную магию учудил. Опять в замок с посольством пошли, да куда там! Дворец от остального града невидимой стеной отделился. И тут по всей стране такое закипело… Ведьмы все с ума посходили, знахари и заклинатели умом тронулись, ведуньи обезумели, у простого люда, к чародейству не склонному, головы раскалывались. А эпицентр всех бед — дворец королевский. Там с утра до ночи гром гремел, молнии сверкали, вой да крики раздавались. Уж кого король-некромант пытал, людям неведомо.

Али его пытали, али то не пытки были, а ритуалы особые, али иное что — лишь пару дней назад все утихомирилось. Стоит замок как мертвый, пустыми глазницами пугает, ни шороха, ни звука оттуда не доносится. Сходить бы узнать, что к чему, но смелости не хватает. Когда такие чудеса, людям лучше по домам сидеть, носа не высовывать. И не королевской волей врата столичные закрыты были, а из страха перед неизвестным. За стенами как-то спокойнее. Что делать, если один из троих принцев вернется, никто даже помыслить не мог. Давно уж их заживо похоронили, и когда младший воротился, да с головой драконьей, да еще и с армией за плечами… Пускать, не пускать, помогать, не помогать — не знали люди. Вот и предпочли до лучших времен затаиться… Тем более что больше всего людей беспокоило — зомби городовые как обходили с дозором владения свои, так и продолжали обходить, будто и не случилось ничего.

А остров, кстати, как явился, так и сгинул. Вышли как-то к морю рыбаки — единственные, кого никакими чудесами дома сидеть не заставишь, — и нет его. Чиста гладь морская, небо безоблачно, рыба косяками ходит, будто и не было ничего. Вот такие чудеса в решете.

Как ко дворцу подъехали, собрал ребят, рассказал, что самому стало ведомо. Стали думу думать, как дальше быть. Долго думали, секунд десять, пока принц за нас не вынес решение:

— Я в замок иду. Надо же выяснить, что там происходит…

— Я с тобой, — перебил я и, пока никто не успел рот открыть, добавил: — Остальные тут ждут. И чтоб ни шагу ближе, узнаю — лично уши оторву! Тронгвальд, это тебя особенно касается! Бардыхан, обустраивай ребят, но, пока мы не вернемся, ничего не предпринимать. Всем все понятно? Вот и отлично. Пошли, парень, будем головоломку решать.

Честно говоря, если бы мне еще два месяца назад сказали, что я добровольно, без магической поддержки полезу в замок живого некроманта, только бы в лицо рассмеялся! Такие авантюры добром не кончаются. Но ведь я не один, со мной принц, для которого эти стены — дом родной! Он тут родился и вырос, каждый уголок, каждый закуток знает, каждый тайный ход. Как ворота замка прошли (между прочим распахнутые настежь, чего, по словам парня, отродясь не бывало, король-некромант сквозняки не любит), так сразу в потайную комнату нырнули и оттуда лестницами да переходами в сторону тронного зала пошли… Принц мне целую экскурсию устроил:

— Это покои Сигизмунда. Его библиотека. В ней я про птиц гармонии вычитал. Комната Бенедикта, красное пятно на стене видишь? На этом самом месте он мне братом быть перестал, а сестрой так и не стал… Гроб. Тут Артур ночевать любил, он вообще могильной символикой увлекался. В этом зале Робер жил. Видишь бочки? Тут раньше соляная кислота была, он по этой части большой был шутник. А вон там вольер с дикими зверями находился. Это Доджа покои, не смотри, что такой бардак. Додж всю жизнь разный хлам собирать любил. Это, на замке, Марата… Слышишь скребутся? Его работа. Помесь паука, гюрзы и скорпиона. Столько лет взаперти живет, все не сдыхает. Комната Герхарда. Вот этим ножом его зарезали на этой самой кровати. А вот тут Лея жила. Не смотри, что пусто. Давно дело было, мы с братьями тут прибрали немного, а то совсем жуткое место… Палаты Дана. Никогда внутрь не заходил — тут замок на двери живой, никого, кроме хозяина, не пускает. А вот это моя комната. Правда, уютно? Нет? Ну и ладно.