В 1933 г. о «проклятии фараонов» вполне определенно выска­зался немецкий профессор Георг Штайндорф. После целого ряда доказательств случайных смертей ученый привел решающий ар­гумент: «Проклятия фараонов» вообще не существует, оно ни­когда не было высказано. Его не содержит ни одна надпись. В еги­петском похоронном ритуале вообще не существует проклятий подобного рода. Он требует лишь выказывать усопшим благо­говение и уважение. Стремление же превратить немногие охра­нительные формулы в заклинания, встречающиеся на некоторых магических фигурах в погребальных камерах, в какие-то «про­клятия» нельзя расценивать иначе как прямую фальсификацию, как искажение их смысла. Эти формулы лишь должны отпугнуть врагов бога Осириса, в каком бы обличье этот враг не появился».

Любопытный подсчет провел немецкий журналист Гельмут Хефлинг. Он обратил внимание на то, что возраст умерших уче­ных, которые имели дело с гробницей, был далеко не юный, а со­ставлял в среднем 74 года, что явно выше среднего возраста «не­проклятого» европейца.

Есть еще один арифметический аргумент, и тоже вполне объ­ективный. За три месяца 1926 г., в самый разгар всеобщих разго­воров о Тутанхамоне, его гробницу посетили 12 300 туристов, а лабораторию — 270 групп. Цифры говорят сами за себя. Прав­да, не забудем, что к этому времени гробница была уже пуста, а, кроме того, если там и были какие-то бактерии, то они вроде бы давно должны уже улетучиться. Впрочем, это не помешало влас­тям на какое-то время закрыть гробницу по причине... «распро­странения грибкового образования, порожденного бактериями от дыхания миллионов посетителей». Казалось бы, позиции обе­их сторон определены, ибо ясно, что проблема как была, так и осталась неразрешенной. Но вот, начиная с конца 60-х годов прошлого века, изрядно подзабытое «проклятие фараонов» со­вершило новый неожиданный виток.

В начале 1998 г. группа ученых во главе с американским архео­логом Д. Мерфи отправилась на раскопки ранее неизвестной египетской гробницы. После многодневной работы изнуренные от жары ученые наконец обнаружили фрагмент крыши искомой усыпальницы. Первым в уникальный склеп вошли сам руково­дитель экспедиции и его коллега У Симпсон. Позже последний вспоминал: «Когда я прикоснулся к двери гробницы, меня про­била какая-то странная дрожь. Нет, она не походила на трепет в предвкушении открытия. Скорее, мое тело трясла неведомая сила. То же самое произошло и с Диком Мерфи».

Археологов поразило то, что массивная дверь открылась как-то поразительно легко, будто намеренно затягивая в гробницу непрошеных посетителей. Первая же находка ошеломила архео­логов. На большом мраморном столе лежала мумия... ребенка. Создавалось такое впечатление, что организм еще живет и лишь снаружи выглядит ссохшейся мумией. Экспертиза подтвердила, что клетки кожи действительно функционируют, хотя и в замед­ленном режиме. Тут же возникло предположение, что древние ученые ставили какой-то опыт в надежде найти формулу бес­смертия. Однако такой вывод необходимо было подтвердить. Увы, до настоящих исследований дело так и не дошло.

Первой жертвой гробницы стал сорокалетний американский археолог Гарри Робертсон, до того никогда не болевший. Вскры­тие показало, что он умер от кровоизлияния в мозг.

Тем не менее группа все же решила продолжить раскопки. Но вторая беда стояла уже у порога. Скончался немецкий ученый Отто Шульц с теми же признаками заболевания, что и у Роберт­сона. Через несколько дней умерли еще два члена экспедиции. Такой трагический поворот событий заставил Дика Мерфи пре­кратить исследования. Но уже в последнюю ночь умерли Жан Рунье и сам руководитель группы Дик Мерфи. Симптомы болез­ни те же — кровь из носа, а затем кровоизлияние в мозг. Таким образом, из всей команды осталось в живых всего два человека, которых в тяжелом состоянии забрал американский вертолет.

Уже на американском континенте представители власти, фи­нансировавшей экспедицию, провели тщательное обследование больных. Оказалось, что у них, как и у скончавшихся археологов, которым произвели вскрытие, обнаружились неизвестные сов­ременной науке бактерии. Судя по всему, они-то и стали причи­ной мозговых нарушений.

Как же расценить этот драматический факт? Что это — слу­чайность, роковое совпадение, аллергическая реакция на непри­вычный климат? Ответа по-прежнему нет. Одно можно сказать с высокой степенью достоверности. Мумии фараонов, как и их гробницы, оставили нам и нашим потомкам не меньше загадок (в том числе и трагических), нежели правители, царствовавшие во времена величайшей мировой цивилизации.

Чудо Туринской плащаницы

Явленная через века

Ни одна религиозная, а может быть, и светская реликвия не вы­зывает к себе такого жгучего интереса, как Туринская плащани­ца — фрагмент льняного полотна с несколько размытым изобра­жением. Даже если бы это был просто имеющий двухтысячелетнюю давность портрет человека, то и тогда наверняка он привлек бы к себе внимание исследователей. Но тут случай уникальный, мож­но сказать, вселенского масштаба. На плащанице, как принято считать, проступает лик самого Сына Божьего Иисуса Христа, распятого при римском прокураторе Понтии Пилате и обернутого при захоронении легендарной тканью. В таком случае это не прос­то покрывало, а нечто высшее, запредельное, вводящее нас в об­ласть великой тайны.

Самое поразительное состоит в том, что священный предмет возник как будто ниоткуда, сам по себе и неизвестно кем изго­товленный. И если первые воспоминания о плащаницах как та­ковых относятся к концу VI в., то данная реликвия исторически является на свет только в середине XII в. Затем она снова исче­зает и появляется только в XIV в. Где она была до сего времени, как обнаружилась и где странствовала — об этом и пойдет речь. Тем более что многие легенды, окружающие и саму плащаницу, и те исследования, которые ведутся вокруг нее, уже давно стали предметом особой дискуссии.

Все эти годы споры о погребальной одежде Христа то затуха­ли, то вспыхивали с новой силой. Оно и понятно, поскольку речь идет не только о подлинности сакрального предмета, но и в оп­ределенном смысле о фундаменте христианской веры, истиннос­ти самого события, которое случилось в начале новой эры в Иеру­салиме. Конечно, ни наличие, ни отсутствие плащаницы устои веры поколебать не могут, но они придают святость минуте при­косновения «сегодня и сейчас» к тому, что живет в душе каждого верующего. Все это и обусловило колоссальную притягательность реликвии, которая будоражит умы всех католиков, христиан, цер­ковных деятелей, ученых. Всех, кто считает религиозное сознание высокой сферой человеческого бытия.

Современное название плащаницы идет от итальянского города Турина, который официально и неизменно является местом ее пре­бывания с 1578 г. Само же появление реликвии возвращает к тому роковому событию, которое произошло в начале новой эры снача­ла на Голгофе, а затем в каменном склепе, где плащаница впервые фигурирует как материальное свидетельство упокоения Христа.

Упоминание об этом факте встречается у всех четырех еван­гелистов.

От Матфея: «Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса; он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело; и, взяв тело, Иосиф обвил его Чистою плащаницею и положил его в новом своем гробе, который высек в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился».

От Луки: «Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый, не участвовавший в совете и в деле их; из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также Царствия Бо­жия, пришел к Пилату и просил тела Иисусова; и, сняв его, обвил плащаницею и положил его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен».

От Марка: «И как уже настал вечер — потому что была пят­ница, то есть день перед субботою, — пришел Иосиф из Аримафеи,  знаменитый член совета, который и сам ожидал Царства Божия, осмелился войти к Пилату и просил тела Иисусова. Пи­лат удивился, что Он уже умер, и, призвав сотника, спросил его, давно ли умер? И, узнав от сотника, отдал тело Иосифу. Он, купив плащаницу и сняв Его, обвил плащаницею, и положил Его в гро­бе, который был высечен в скале, и привалил камень к двери гроба».