— Si, si, si, si, — сказал он, — a casa. Я забыл. Iʼve forgotten![60]

— Ну ладно, ничего страшного, — сказал Нери и улыбнулся, — я же вас знаю.

Лукас не понял ни слова.

— Завтра придете с водительским удостоверением ко мне в бюро, хорошо?

Лукас вопрошающе посмотрел на него.

— Соmе?[61]

— Domani! Morgen! Tomorow![62] In ufficio! Kon la patente! Va bene?[63]

Лукас кивнул и благодарно улыбнулся.

— Va bene. Grazie!

— Arrivederci, signore Tillmann!

— Arrivederchi.

Лукас рванул с места. «Значит, завтра мне нужно будет явиться с документами Йоганнеса, — подумал он. — Надеюсь, его не похоронили вместе с бумажником». Он не знал, что за фотография Йоганнеса вклеена в водительские права. Он надеялся только, что лицо на этой фотографии будет иметь хоть небольшую схожесть с ним, так что он сможет преподнести Нери права Йоганнеса как свои.

Остаток пути до Флоренции Лукас преодолел без проблем, но у него возникли затруднения с тем, как найти вокзал. Хотя он правильно выехал из Сигны, stazione была плохо обозначена указателями, приходилось все время спрашивать дорогу, и пару раз он проехал мимо. Только после получасового блуждания он въехал на пятый этаж огромной многоэтажной парковки и оставил там автомобиль. Поскольку парковка работала круглосуточно, машина не привлечет к себе внимания. Конечно, если полиция не будет искать ее. Но такое произойдет только тогда, когда в полицию поступит заявление об исчезновении Топо. А если потом машину и найдут, это будет выглядеть так, будто Топо уехал куда-то поездом. Получается, разыскиваемый просто взял отпуск.

Лукас тщательно протер руль, ручку переключения передач и переднюю панель, чтобы удалить свои отпечатки пальцев, закрыл машину, выбросил парковочный талон в урну на вокзале и следующим поездом, который пришлось ждать двадцать минут, вернулся в Монтеварки. Там он взял такси, доехал в Солату и остаток пути до Ла Роччи прошел пешком.

И во время этой двадцатиминутной прогулки он принял решение.

Было почти шесть часов вечера, когда он добрался до Ла Роччи. Магда обняла его и расцеловала так, словно он отсутствовал недели четыре.

— Я прочитала свою записку, — сказала она, — но все равно беспокоилась. Я всегда волнуюсь, когда тебя нет. Я чуть было не позвонила этому странному Нери, чтобы заявить о твоей пропаже.

Магда засмеялась, и Лукас обнял ее.

— Я совершил прекрасную, но очень продолжительную прогулку. Я шел и шел, не думая о том, что придется возвращаться назад. Извини, пожалуйста.

— А разве Топо не собирался заехать к нам перед обедом? Я вспомнила об этом только в Сиене.

— Да вроде собирался. Я был дома до половины первого, но он так и не приехал.

Магда лишь пожала плечами.

— Ладно, все равно.

Лукас взял ее руку и нежно погладил. Магда выглядела уравновешенной и спокойной, и он решил, что наступил подходящий момент для разговора об его отъезде в Германию.

— Я больше не могу откладывать, Магда, — сказал он, — мне нужно съездить в Берлин, кое-что выяснить.

— Когда надо ехать?

— Лучше прямо завтра.

Она задумчиво смотрела поверх его плеча и ничего не ответила.

— Поедем вместе! Обещаю, что мы вернемся обратно так быстро, как только сможем.

— Нет, — сказала она. — Ни в коем случае. Я остаюсь здесь.

Она прошлась по террасе, потом остановилась, погладила Лукаса по голове и обняла его.

— Я решила навсегда остаться в Италии. Я не хочу возвращаться в Германию. Я брошу работу в аптеке. Дохода от фирмы вполне достаточно для нас двоих. Я больше не могу разрываться на части. Я хочу наслаждаться жизнью, не думая о том, что через неделю отпуск закончится. Ты меня понимаешь?

— Да, да, конечно… Но…

— Здесь просто рай! Мы любим Италию, мы вместе, мы счастливы. Давай сделаем так, чтобы это осталось навсегда! Жизнь в Берлине такая тоскливая, и работа все губит.

— Но как ты себе это представляешь?

Лукас не знал, что и думать. Его прошлая жизнь, похоже, отодвигалась все дальше и дальше.

— Тебе вовсе не надо делать все самому, Йоганнес! — Она уселась за стол и с любовью посмотрела на него. — Найми человека, который будет управлять фирмой. Вы можете прекрасно поддерживать связь с помощью Интернета, факса и телефона. Дважды в год ты будешь ездить в Германию и проверять, все ли в порядке.

— Тебе только кажется, что это просто…

— Это действительно просто, дорогой мой. Разве ты не считаешь, что замечательно было бы жить в Лa Рочче постоянно, а не приезжать сюда только в отпуск? Или ты так истосковался по работе в бюро?

— Да ведь это не только работа в бюро…

— Что для тебя важнее: работа или жизнь со мной? Потому что я туда не вернусь. Совершенно точно не вернусь.

Лукас вздохнул.

— Ты знаешь, все это как-то слишком неожиданно…

Магда улыбнулась.

— Поезжай в Берлин и устрой все. Квартиру, если хочешь, можешь продать. Мне все равно. Она нам уже не понадобится. И все, что в квартире, тоже. Это меня больше не интересует. Подари кому-нибудь мебель или продай ее. Ты должен привезти только вещи, которые лежат в моем письменном столе. И папку с бумагами из шкафа рядом с дверью. Вот и все.

— Для того чтобы все продать, потребуется несколько недель.

— Ну да, для этого нужно время. А пока найди себе управляющего и возвращайся сюда. Я думаю, за неделю ты справишься.

— Может быть. А может, и нет.

— Да! Пожалуйста! Я не могу жить без тебя. Я не могу выдержать и пару часов, пока ты гуляешь по лесу. Я уже умираю от тоски по тебе! Продать квартиру и мебель мы можем осенью или зимой. Тогда бы я поехала с тобой.

«Лучше бы мы покинули это место навсегда! — подумал Лукас. — Здесь лежат два трупа. Этот дом приносит несчастье, и, если мы останемся здесь, оно неизбежно настигнет нас».

66

По дороге в аэропорт Магда была необычайно молчаливой. У нее был несчастный вид, и она время от времени покусывала нижнюю губу.

Лукас положил руку ей на колено.

— Я уезжаю только на неделю, — сказал он, — это все равно что ничего. Увидишь, как быстро пройдет время.

— Да, да, — сказала она. — Ты прав. Ты абсолютно прав.

Это прозвучало так, словно она хотела сказать: «Какой же ты идиот, что уезжаешь! Ты делаешь больно нам обоим, а это бессмысленно и никому не нужно».

— Не нужно искать место для стоянки и заходить со мной в аэропорт, Магда, не стоит. Просто высади меня из машины и сразу же уезжай. Так намного легче.

Они как раз выехали на дорогу Firenze Nord.

— Нет, — только и сказала она, — нет.

Магда нашла свободное место в самом последнем ряду стоянки. Держась за руки, они пошли к зданию аэропорта.

Регистрируя билет у стойки, Лукас ощутил внезапный приступ необъяснимого страха. Кассирша держала его паспорт в руках немного дольше, чем было необходимо, и почему-то с недоумением рассматривала фотографию, хотя, возможно, ему это только показалось. Как бы там ни было, он стоял в зале регистрации, чувствуя себя убийцей в бегах, который молится о том, чтобы наконец без проблем покинуть страну.

Все, о чем он думал и чего боялся, не представляло реальной опасности, поскольку вероятность того, что кто-то за последние два часа, с тех пор как они уехали из Ла Роччи, нашел трупы и сообщил в полицию, что карабинеры уже отдали приказ взять аэропорты под наблюдение, была крайне мала. Она почти исключалась. Никто не был в Ла Рочче, никто не заглядывал в отстойную яму и не рылся в огороде. Никто.

Но потом он снова вспомнил о Топо, который нашел труп, и о Массимо, который по собственному желанию перекопал огород. Да как бы там ни было, но то, что однажды случилось, в любое время могло повториться.