Это что, еще одна грань ее дара?

— Так раньше бывало? — спросил Свен. Ему показалось, что перед ее «даром» бледнеет его «проклятие».

Анна собрала волосы в хвост и начала завязывать шнурком.

— Нет, — едва слышно ответила она, глядя мимо Свена. — Ты — единственный человек, которого я чувствую.

Облик Анны из его снов вновь заполнил разум Свена. Она была единственным человеком, снившимся ему до встречи в реальном мире.

Холодок пробежал вдоль позвоночника, усиливая дрожь всего тела. Кто виноват в происходящем с ним — его собственные способности или «дар» Анны?

Свен отбросил ненужные мысли в сторону. Он пришел к Анне не ради откровений.

— Значит, я удостоен великой чести, — улыбнулся Свен. — И счастлив, что ты не заперла дверь до того, как я вошел. Ведь ты знала, что я уже рядом.

— Зачем мне запирать дверь? — в замешательстве спросила девушка.

— Я пошутил, Анна.

— О, прошу прощения. — Она пожала плечами. — Боюсь, тебе придется набраться терпения, если ты собираешься провести какое-то время в моем обществе. Я не так много знаю о манерах и правилах поведения. Бесс часто напоминает мне об этом недостатке. Но, честно говоря, я не понимаю, в чем она видит решение этой проблемы.

Неужели? Бесс вовремя поняла, что Свен Сивардсон — отличное решение.

Свен подошел к верстаку и забрал свои доски.

— Буду рад помочь тебе изучить светские манеры, если захочешь. — Он показал на доски. — Не одолжишь ли ты кое-какие инструменты? Пока я буду работать — если ты не против моего внезапного вторжения, — отвечу на все твои вопросы.

Свен не понимал, чего он хочет: согласия или отказа. Действительно ли он хочет проводить больше времени с нею, узнавая ее ближе… чтобы оказаться в ситуации, от которой он сбегал много раз?

Да, ответило его сердце. Он будет рад любому мгновению с Анной, как празднику. Тем более находясь рядом, можно не опасаться за жизнь девушки.

— Ты можешь остаться, как и другие, если захотят погреться. Я не желаю, чтобы кто-нибудь мерз из-за меня ночью на улице, — добавила девушка и сурово взглянула на Свена. — Не понимаю, для чего мне стражи здесь, в деревне.

— Мы с Уильямом считаем, что твоя работа — достаточная причина. Но прошу тебя, тревожься лишь о своих делах, а нам позволь позаботиться об остальном.

Слова слетели с его губ, и Свен понял, что совершил большую ошибку, но было поздно. Анна отступила от него, расправив плечи, в глазах ее сверкали молнии. Свен ждал, что сейчас она бросит в него чем-нибудь тяжелым.

Анна глубоко вздохнула. К сожалению, он уже не мог вернуть свои слова обратно даже с помощью самого Господа Бога.

Глава десятая

— Значит, остальное меня не касается? — Она откинула голову назад и встретила свет его голубых глаз.

Уж лучше бы он сказал, что считает ее глупой и наивной. Северянин коснулся самого больного — девушка действительно ничего не знает об остальном мире. Ее мир — это мастерская. Здесь ее слово — закон, здесь она повелевает. Но стоит ей переступить за порог — даже здесь, в Мюрате, — она начинала чувствовать себя незваным гостем. Раньше Анна пыталась понять настоящую жизнь, а теперь… теперь слишком поздно. Она слишком долго жила замкнуто.

— Послушай, Анна. Я не хотел обидеть тебя.

Поражаясь собственной смелости, Анна взяла его лицо в ладони и повернула к себе.

— Может, и не хотел. — Ей до боли хотелось поверить Свену, но как может он догадаться о терзающих ее страхах и сомнениях? Она ведь очень скрытная. — Я ничего не знаю о тебе, а ты ничего не знаешь обо мне.

— Да, это так, — улыбнулся мужчина. — Но разве ты веришь, что я могу намеренно обидеть тебя?

— А почему нет? — Анна опустила руки и попыталась успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, она заметила внимательный взгляд Свена, устремленный на ее вздымающуюся грудь. Румянец окрасил щеки девушки.

— Ты все еще сердишься на меня, Анна? — почти прошептал Свен.

— Уже не сержусь, — быстро ответила Анна.

— Ты несчастлива, это вижу даже я.

Ах да, поняла Анна, у нее же хмурое лицо. Хорошо, что Сивардсон не может догадаться, с каким трудом она прячет свой страх под маской суровости.

— Не нужно меня жалеть, — заявила Анна. — Я не заслуживаю этого. И сержусь я на себя, а не на тебя.

Анна сжала руки в кулаки. Как бы ей хотелось хорошенько встряхнуть Свена, чтобы согнать усмешку с его лица.

Но есть и другой способ. Ведь невозможно улыбаться, целуя кого-то, правда? Плотно сжав губы, Анна удерживалась от соблазна. Святая Мария, помоги справиться с искушением!

А руки… Какое счастье, что можно сжать их в кулаки, иначе они уже ласкали бы плечи Сивардсона, ощущая скрытую внутри его мускулистого тела силу.

— Давай, выплесни свою злость, — предложил Свен. Он распахнул объятия Анне и выпятил грудь. — Можешь ударить меня. Бей прямо сюда, если хочешь. Мне ты больно не сделаешь, но тебе, возможно, станет легче.

Он что, читает ее мысли?

— Нет, благодарю. — Девушка отошла и от Свена подальше, и от очага. Ей и без того было жарко. — Не собираюсь срывать на тебе свой дурной нрав.

Интересно, что сделал бы Свен, если бы она сейчас убежала, побуждаемая своим желанием?

Наверное, понял бы, что она труслива как заяц. Лучше остаться. Но как выбраться из той трясины, которую она сама для себя создала?

Свен отошел к столу. Теперь в его улыбке проглядывало любопытство. Анна вопросительно приподняла брови. Свен находит ее интересной? Загадочной? Смешной?

Скорее, последнее. Одному Богу известно, до чего ее довела беспредельная жалость к самой себе.

— Я не хотел унизить тебя, Анна. — Свен повертел в пальцах медную пластину с неоконченной эмалью и осторожно положил на мягкую кожу. — У меня нет ни воображения, ни умения создавать такие прекрасные вещи. А ты вряд ли испытываешь желание защищать кого-нибудь с мечом в руках. Если же каждый посвятит делу все свои знания и умения, это будет хорошо. — Свен взял Анну за руку, разжал сжатые в кулак пальцы и прижал ладонь к своей щеке. Анна ощутила покалывание в кончиках пальцев. Вдруг Свен поцеловал ее ладонь. — Почему мне кажется, что я постоянно прошу у тебя прощения? — тихо спросил он.

Проклятый мужчина! Как быстро он обезоруживает ее!

Она переплела свои пальцы с его и прижала их к губам.

— Ты не заслужил моих упреков, Свен. Анна отпустила руку Свена и с трудом оторвалась от чарующего взгляда голубых глаз.

— Я отвлекла тебя. — Анна посмотрела на свою гравюру. Сегодня попытка заняться делами не привела ни к чему хорошему. — Я ухожу спать, но ты можешь оставаться здесь, в тепле. — Ее взгляд упал на доски. — А зачем они тебе?

Он широко улыбнулся.

— А если я скажу, что пока это тайна, ты не позволишь пользоваться твоими инструментами в мастерской? Разумеется, лишь в те часы, когда я буду спасаться от холодного ночного воздуха, — торопливо добавил Свен.

Ночной воздух действительно прохладен, и одежда Свена намного легче плотных туник односельчан. Хотя, может быть, северянин менее чувствителен к холоду?

Что касается тайн… Пусть Свен занимается чем ему угодно, если согласен терпеть ее общество!

— Я уже сказала, что ты и твои люди можете греться здесь. — Анна собрала долота и штифты, заперла их в ящике, затем обернула мягкой замшей медную пластину с гравюрой. — Хотя, честно говоря, не знаю, понравится ли мне постоянное присутствие в моем доме посторонних людей. Особенно ночью.

— Никто не войдет, если на то не будет твоего позволения, Анна. Я не мешать тебе, а защитить хочу.

— Великолепно.

Пока Анна гасила светильники в комнате, Свен разворошил угли в камине, чтобы тепла хватило на всю ночь.

— Спасибо за великодушное разрешение пользоваться твоей мастерской. — Он подошел к двери, приоткрыл ее и бросил взгляд на небо. — Сменить меня придут через несколько часов, я подожду их снаружи. Спокойной ночи, друг мой, — мягким голосом пожелал Свен. — Запри за мной дверь.