-- А нужно ли? -- риторически вопросила я, садясь в машину.

   -- Мы это еще посмотрим.

   Я непонимающе посмотрела на друга, но он одел, уже ставшую привычной мне, маску ехидства и приказал шоферу уезжать. Если эти двое что- то и затеяли, то результат мы увидим очень скоро.

   -- Она была здесь... -- как одержимый, шептал Кай, дотрагиваясь до статуэток и фотографий на камине. -- Она была здесь... Со мной... Норд, ты веришь в это?

   -- Кай, скажи честно, ты ведь не болен, правда? -- парня напрягало поведение друга, которое уже выходило за рамки адекватного. -- Ты просто начал принимать наркоту, да? Не, это нормально, все рок- звезды чем- нибудь страдали в свое время, но...

   -- Моя Герда мне не улыбнется, но бесспорно услышит мой крик. Ее сердце так громко бьется. Моя Герда, взгляни лишь на миг! -- тихо напел светловолосый, взяв в руки фото, где он с Гердой.

   -- Ты меня вообще слышишь?! -- заорал Норд. -- Это не шутки, понимаешь? Сначала твои безумные планы, чтобы их разлучить...

   -- А они действуют, правда? -- Кай дотянулся рукой до стены, отодвинув мелочи и достал маленькую видеокамеру. -- Сделай пару снимков и снова вышли ему. Или через этого кретина передай. Первый этап он провернул идеально. Это-- контрольный выстрел. -- он бросил камеру темноволосому, который неохотно ее поймал.

   -- Хорошо, как скажешь. Но послушай, теперь она приезжает и ты, кажется, снова здоров? Ты думаешь, она вернется из жалости?

   -- Нет, что ты! Она приехала сама, заметил? Я не звал ее, если только мысленно... Просто, она должна осознать, что Дар ей не пара, вот и все. А я... Когда мы вернемся с ней в Хельсинки, я обязательно обследуюсь... Честно, Норд. Не волнуйся так.

   -- Вернешься с ней? -- ухмыльнулся он. -- Ты ничего не путаешь, mon ami? Ты, по- моему, забыл, что она не может выиграть.

   -- Ты меня недооцениваешь. Она сама захочет уехать со мной, когда мы пошлем наши войска и уничтожим противоборствующую армию. Королева вернется к королю, а паж останется прозябать под гнетом музыки в Германии.

   -- Ты сумасшедший...

   -- Может и сумасшедший, может, меня таким сделали.

   И он расхохотался, словно адский пес. Его смех разлился по дому, впитывая в себя следы присутствия Гретты и отдавая их Кайлинну. Он закружил по гостиной, снося все на своем пути. Его глаза горели, а тело жило своей жизнью. Фотографии были отправлены в камин: он сделает новые, гораздо лучше, чем прежние. На них будет Она. Только она. Вазы и лампы бились об пол, осколками разлетаясь по комнате. Хаос, не иначе. Чистой воды безумие.

   Он схватил гитару и заиграл неизвестную доселе мелодию, сочиняя ее на ходу. Она снова хохотал. Он наслаждался эйфорией, которую подарила ему Герда. Только она... Она уедет с ним, она сама сделала первый шаг. Хм, несмотря даже на то, что он подтолкнул ее к этому. Все будет так, как захочет Кай. Этот мир подарил ему любовь, славу и все блага, которые он желал, так зачем Судьбе отнимать что- либо у своего любимчика?

   А сумасшествие, на котором он действительно ловил себя, было на руку. Жалость... Мерзкое слово, но если оно вернет его девочку, то почему бы и нет?

   Норд покрутил пальцем у виска и ушел к себе, оставив Кайлинна предаваться шабашу в одиночестве. Хоть какой- то прогресс за последнее время. Не зря говорят, что любовь и музыка способны лечить. Если его лечит Герда, то необходимо ее вырвать из пасти Дара и плевать, что он в нее вцепился, как в соломинку, которая спасет его. Не спасет. Герда всегда принадлежала им. И сегодня она доказала это. Норд ловил себя на мысли, что одобряет "безумные идеи" Кая. Они действуют, а это главное. Узнай о них сама девушка, то убила бы обоих, но все для ее же блага. Она все поймет. Правильно, надо одержать победу в этом сражении и все вернется на круги своя.

   Дарий не звонил. Он не звонил всю неделю до концерта. Признаюсь честно, я не ожидала от него подобного. Мне казалось, что он будет срывать телефон, но он этого не делал. В университете мы пересекались исключительно на парах. Дар проводил по мне равнодушным взглядом и на этом наше общение заканчивалось. Я ничего не понимала, удерживая в себе желание первой кинуться к нему навстречу. Его хладнокровие и безразличие пугало.

   Багира не вмешивалась в этот переполох и запрещала это делать Адриану, который очень хотел нас помирить, придумывая различные замысловатые планы. Мы списывали это на его недавнюю страсть к аниме и молчали. Чем бы дитя не тешилось, как говориться. Багира относилась к японской анимации без огонька, поэтому терпела, а окончательно перебравшись к Аду, стала ограничивать его порции потребления этих "сериалов". Благо, что он исправно посещал каждые репетиции, хоть иногда и сетовал на то, что мы торчим на студии слишком долго и он не в состоянии посмотреть очередную серию своей новой страсти. И мы снова молчали.

   Рай же ходил нервный, что стало нормой его состояния. На его всплески ярости мы стали смотреть сквозь темные очки, а на резкие и колкие заявления закрывали глаза. В мою сторону он смотрел исключительно сочувственно и я подозревала, что он просто меня жалеет и ищет повод снова отомстить Дару.

   Но поводов я ему не давала, предпочитая держать себя в руках и выглядеть жизнерадостной. Сложно сказать, но это мне неплохо удавалось. Мою наигранности замечал только Феликс, с которым у нас вошло в привычку после моих репетиций ехать к Каю и Норду и прожигать с ними время. Не хватало только Ника, но он звонил нам и присылал сообщения, говоря о том, что появиться исключительно перед концертом. Мы соглашались, предостерегая, что Арчи его убьет при встрече. Нас поражало, что рыжий так спокойно отпустил своего друга перед финалом.

   Кайлинн с мои приходом приходил в себя, периодически зависая над каким- либо предметом. Мы перестали обращать на это внимание. Могу сказать, что он изменился, и в лучшую сторону. Постепенно его запал сошел на нет и мы могли общаться, как старые приятели. Иногда, конечно, что- то находило на него, отчего он признавался мне в любви, обнимал и пытался целовать, но я стоически выдерживала эти испытания вновь, как маленького ребенка, укладывала спать, читая на ночь книги Энн Райс и перебирая его волосы, цвета серебряной нити. Его убивало, что я не могу и не хочу возвращаться, меня убивало, что он является таким из- за меня.

   Когда Кай засыпал, а Феликс просто валился с ног от усталости, мы пару раз до утра говорили с Нордом. Он уговаривал меня уехать с ними, я отшучивалась и меняла тему. Он грозил, что разрешить Каю дать мне выиграть, а я понимала, что, если он не сделает это сам, то Кайлинн проявить волю и все равно я останусь победителем, и подливала темноволосому вина. Мы были так пьяны, что разговор переходил на недавние сплетни музыкально мира и наши в частности. Чертяга тогда включал весь свой полны сарказма мозг и промывал кости Адриану, Багире и Дарию. Я хохотала, одергивая его на поворотах. Он любил выражаться пошло. И, как бы парадоксален не был сей мой вывод, но он любил меня. Ненавидел за предательство, но искренне любил. Не как любовницу, а как старого друга, который исчезал и снова появился. Я тоже любила его. Я любила его вечность. Даже когда он, в запале и безграничной злости, возмущался поведение Дария, не замечая, что этими словами терзает меня.

   Ко дню концерта, "Forgotten ice" были во все оружия. Я гордилась, что мы справились с поставленными задачами и не опозоримся с плохой программой, наплевав на короткие сроки. Костюмы решили не делать отдельно, взяв из гардеробов все темное и с металлом. Этого было вполне достаточно.

   Николас приехал, как и обещал, в день концерта. Он с букетом роз и подарком, в виде книги, для меня, заскочил с утра пораньше, разбудив нас с Феликсом своим появлением. Братцу он привез из Хельсинки непонятную штуковину для компьютеру, от которой тот был в восторге и пошел тут же испытывать ее, а я проводила Ника на кухню, намереваясь поболтать с другом и выслушать его рассказ.