Так это… девушка? Меня… бьет… девушка?!

— Ты… кто? — Прохрипела я. Попыталась встать, но пинок ноги вернул меня в лежачее положение.

— А что, Амели, не узнаешь? — Язвительно сплюнули рядом. — Неужели так много кому перешла дорогу, что запуталась в вариантах?

— Ну если ты… прекратишь шептать и кх-кхе заговоришь норм-кх-мально, может и узнаю, — прохрипела я.

— Много чести, — выразительный шепот, однако. И тебе удивление, и презрение. Даже радость, по-моему, проскальзывала. — В общем так, дорогуша, мотай на ус. Сидела себе дома, сопли на кулак наматывала по своему Антонову, никому не показываясь, вот и возращайся к этому состоянию.

— А не то — что? — Тихо зверела я, переходя на такой же свистящий шепот. Она еще Диму трогать будет?! Да кто она вообще такая?! Вцепившись в ее одежду, я попыталась встать, но получила очередной удар ногой. На этот раз по лицу. Мда-а, красавицей буду. Особенно, когда это все вспухнет и, не дай бог, воспалится, ботиночки-то у нее не только тяжелые, но и грязные вроде. По-кайней мере, я надеюсь, что то, что скрипит у меня на зубах, это песок, а не они сами.

На скрип двери мы дернулись обе. От резкого движения в голове зашумело и я не удержалась от вскрика. Эта маньячка, наклонившись к моему лицу и мазнув по нему волосами, прошипела: — сваливай из бэнда, пока жива, детка. И забудь про чужих парней. Их девушки могут оказаться способными на многое.

Вполне ожидаемо пнув меня напоследок, она стремительно стала спускаться вниз. Я обессилено прикрыла глаза. За-ши-бись. Валяюсь в чер-те какой позе, в чер-те каком виде на ступеньках собственного подъезда и с каждой секундой все отчетливее понимаю, что встать самостоятельно уже не смогу. Единственный вариант — немного оклематься и попробовать дотянуться до телефона. Стоп. В голове вдруг застыла яркая мысль: ведь эту сумасшедшую спугнул шум открывшейся двери! Лифт не работает, но где же тогда вошедший?

Как оказалось, лифт очень даже работал. Просто за задушевной беседой и последующими раздумьями, я совершенно не услышала скрежет и лязг его работы. Получается, что, если бы эта особа знала, что лифт работает, она бы спокойно продолжила свое черное дело? Спасибо тебе, неизвестный сосед!

Ладно, пока я отвлекалась на всякую ерунду, мне вроде бы стало немного полегче. Все-таки нужно попробовать дотянуться до мобильника. Эх, знать бы еще, где моя сумка!..

Осторожно поробовала пошевелиться. Немного ноет рука, но в целом неплохо. Обрадовавшись, попыталась сесть и едва не взвыла от резкой боли в животе. Не выдержав, тихонько заскулила, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы жалости к себе. Я снова скрючилась на ступеньке. Под руку попалось что-то мягкое. Не-эт, да не может так в жизни везти! Лихорадочно ощупав предмет дрожащими пальцами, я поняла что это, действительно, моя сумка! Теперь нащупать молнию… Никогда не думала, что буду так радоваться своей привычке носить телефон в боковом кармашке. Судорожно сжав ледяными пальцами заветный слайдер, я вдруг отчетливо поняла, что не знаю, кому позвонить. Волной захлестнула паника. Что сказать родителям? И, главное, КАК? 'Мам, пап, меня тут какая-то чокнутая отметелила в собственном подъезде'? Черт, нет, я не хочу появляться дома в таком виде. Тогда кому? Леське? Она до истерики боится вида крови, а я прямо-таки чувствую, что ее на мне много — начиная от непонятно откуда взявшегося пореза на руке и заканчивая разбитой губой. Бэнд… не хочу. По тем же самым причинам, что и родителям — слишком много суеты будет вокруг меня, а сейчас очень хочется именно тишины и покоя. Ну и отмыться, конечно. Кирилл? Хм, а вот это идея. Он не должен был далеко уйти… отыскала во входящих его номер, переодически натыкаясь на номер Тимошина. А может?.. Нет, лучше все-таки Киру.

Но равнодушный женский голос сообщал, что абонент временно не доступен и предлагал позвонить позднее. Мысленно чертыхнувшись, я поняла, что остался только один безопасный вариант.

Гудки тянулись неимоверно долго. Настолько, что я уже начала паниковать: неужели, и до этого не дозвонюсь? Когда, уже отчаявшись, начала придумывать, что бы такого сказать родителям, чтобы они не слегли с инфарктом в первую же минуту, когда гудки резко оборвались и я услышала веселое:

— Мышенция? Не верю глазам и ушам своим, ты первая вышла на связь без повода?

— С поводом, — прохрипела я, из последних сил напрягая голосовые связки. — Тимошин… мне нужна твоя помощь…

Поцелуи с Кариной были… увлекательными. Каждый из них запоминался: то есть, Тимошин мог с легкостью сказать, что вот вчера они целовались так-то, а позавчера — вот так. хорошо это или плохо, парень не знал. Он не задумывался над этим, а просто плыл по течению. Тимофею было комфортно с Кариной, и его это устраивало.

Вот только вчерашний вечер показал ему, что в его силах получить от жизни больше. Кто бы мог подумать, что такой шквал ощущений вызовет простое прикосновение к губам? Да у Тимошина даже первый секс был менее эмоционален! Зато этот намек на поцелуй стал для него сродни катарсису. Пол-ночи молодой человек не мог заснуть. В голове была необыкновенная легкость, на душе только свет и невероятный эмоциональный подъем. Хотелось творить, и Тимошин, включив музыку, стал отрабатывать доведенные до автоматизма движения танго, а затем и вовсе взялся за сочинение их с Каринкой дуэта. В голову пришла просто потрясающая идея для танца.

'Правда, — с сожалением подумалось ему, — мыши оно подошло бы больше, но, за неимением возможности сделать так, как хочется, попробуем обойтись тем, что есть. Только бы Каринка справилась…'

… Сказать, что Тимошин был удивлен утренним звонком Лизаветы, не сказать ничего. Какие еще проблемы?! Откуда они взялись, ведь вчера же все было просто замечательно!

Идиот. Ну почему он не предвидел такого варианта развития событий? Придурок! Ну как, КАК можно было так все испортить накануне выступления?! Хотя… оно того стоило. А с ее боязнью будем разбираться уже привычным проверенным способом.

… Издеваться над мышью и весело и неприятно. После ее звонка Тимошин вообще чуть не сорвался и не поехал ее утешать, потому что он вдруг как-то особенно остро почувствовал ее состояние и понял, что она очень близко к истерике.

— Да-а-а, кажется, я немного переборщил, — еле слышно выдохнул парень, садясь на диван и не глядя швыряя телефон куда-то позади себя.

— Что-то случилось? — Встревоженно спросила Карина, подбираясь к нему под бок и обнимая.

— Да так. Слушай, Кариш, я, наверно, поеду уже.

— Но ты же собирался только к семи? — Удивилась девушка.

— Я думаю, лучше поехать сейчас, — качнул головой он и стал собираться.

— Там все-таки что-то случилось?

— Ничего. Просто обещал приехать пораньше.

— Насколько я помню, ты ей вообще обещал полтора часа назад приехать. По-моему, ты бедную девочку уже достал просто. Когда человек вместо приветствия орет в трубку 'где эта скотина', это уже клиника.

— Как достал, так и помирюсь, — буркнул парень, надевая одни из своих многочисленных штанов с кучей карманов.

— Что у тебя с ней, Тимошин? — Внезапно спросила девушка, заставив Тимофея вздрогнуть и едва не порвать шнурок кед.

— Ничего, — честнейшим взглядом ответил на ее вопрос он. Но, немного подумав, еще более честно добавил: — пока ничего.

Карина некоторое время внимательно вглядывалась в его лицо, после чего устало вздохнула:

— Понятно. Покажешь мне хоть ее? Почему-то мне кажется, что она интересная девочка.

— Ты даже не представляешь себе, насколько, — хмыкнул Тимошин. — Ладно. Хочешь познакомиться — собирайся. Поедешь со мной. Только предупреждаю сразу: до выступления к ней лучше не подходить. Я слишком сильно ее достал и она может неадекватно себя повести.

— Я учту, — криво усмехнулась девушка, направляясь в ванную комнату.

… Платье, которое было на мыши сегодня, сводило с ума еще больше, чем предыдущее. Тимошин очень сильно надеялся на то, что, когда Лизавета соглашалась на его вариант костюма, под фразой 'Да, мы будем отлично смотреться', она подразумевала, что и сама наденет что-то полуспортивное. Если бы он только знал…