Таким, как ты, моя крошка!

Кушай печенье, а сухариками угости маму и сестричку.

Слушайся их хорошенько!

Дорогая крошка, посылаю тебе дюжину своих фотографий, снятых в сентябре 1958 года в Московском парке культуры и отдыха имени Ф. Э. Дзержинского.

Хорошенько посмотри на своего папу!

Фотокарточки эти не рви, а отдай маме на сохранение до моего приезда. Они были сделаны ровно за месяц до того, как я стал твоим папой. В этом отношении чрезвычайно интересна фотокарточка № 1, где позади меня стоит скульптура «Женщина с детьми».

Это я предчувствовал, что и у меня скоро будут свои дети!

Дорогая крошка, мне стало известно, что твоя мама хочет нанять для тебя какую-то «няню».

Так ты посторонним тетям даже на руки не давайся!

Царапай своими ручонками всем чужим мордочки!

Давайся на руки только маме и сестричке.

Бабушки у тебя, считай, что нет.

Это у других ребятишек есть бабушки, которые умеют ухаживать за грудными детьми, а твоя — не умеет и поэтому к тебе не приезжает.

Дорогая крошка, скажи своей маме — она хорошая, только зазналась немного и все делает по-своему, — что папка тоже хочет кушать, что он, кроме хлеба, ничего себе не покупает, а только ходит по Москве и глядит на витрины с едой.

И если у нее есть возможность, то пусть она мне пришлет немного сала (желательно копченого), немного халвы, баночку майского меда и 8-10 головок сладкого лука.

Я ложусь и встаю голодным с одной только мыслью — поскорее бы увидеть тебя, моя крошка!

23 февраля

Дорогая ЛЮБА, эту посылку я приготовил давно, но не отправлял, так как в продаже не было печенья для маленьких детей.

По моей просьбе, мне его вчера с трудом достали в одном из лучших кондитерских магазинов на улице Горького.

Куплено оно по советам старых и опытных детских врачей.

Поэтому, прошу тебя, печенье это давай только нашей крошке — с чаем или так грызть.

Оно совсем без маргарина.

Все остальное в посылке — для тебя и для маленькой Люси.

Ей же я купил сливочные сухарики «Пионерские».

Галю этими сухариками не пичкай, не засоряй желудок ребенка!

Дорогая ЛЮБА, прочитав твои последние авиаписьма, я пришел к выводу, что моя жена не такой уж и преданный друг!

Ты все время попрекаешь меня кусками сала и грозишься, что перестанешь присылать посылки…

Если бы это кто-нибудь прочел, наверняка бы подумал:

«Ах, какая хорошая жена!

Регулярно посылает своему мужу большие посылки, постоянно заботится о нем!»

А на самом деле за всю эту зиму ты мне выслала лишь одну посылку и такую «большую», что мне ее даже стыдно было домой принести!

Ты прекрасно знаешь, что я никогда на твоей шее не сидел и сидеть не собираюсь! Заявляю со всей ответственностью: все, мною купленное для Гали, куплено на мои деньги!

Все, начиная с ее первых пеленок и распашонок!

Они куплены на мои деньги, на мои личные сбережения!

Если бы у меня этих денег не было, вряд ли бы позволил я себе такую роскошь — заиметь ребенка в самом начале совместной жизни!

На это я не истратил ни одного твоего рубля, ни одной твоей копейки!

Когда я у тебя был, по твоим карманам не лазил!

Это «клоун» и его мордастая подруга тогда мне постоянно нашептывали, чтобы я перерыл у тебя все чемоданы:

«У нее наверняка имеются какие-нибудь отрезы, так как ее прежний муж, знаете, в магазине «Ткани» работал…»

На это я им отвечал:

«Я ни у кого не роюсь!

Тем более — у своей жены!

Если у моей ЛЮБЫ что-нибудь такое есть — хорошо!

А если нет — не беда — наживем!..»

Вот почему я однажды взял да и выгнал поганой метлой этих проклятых хапуг и завистников!

А ты еще мне тогда не поверила и за них заступалась.

Дорогая ЛЮБА, не сердись, но ты пишешь, что маленькая Люся стала плохо учиться…

Кто в этом виноват?

Она ведь никуда не переезжала, у нее ни один день не пропал.

Живет на всем готовеньком, дома все готовит мама, а сама она даже палец о палец ударить не желает.

Ей, этой бездельнице, прямо-таки везет!

Ты круглые сутки дома, и она не знает никаких забот.

Знает только — сходить в школу, придти домой, бросить на пол чемоданчик с учебниками, сесть за стол, съесть все готовенькое, а потом надеть очки, взять в руки газетку, запереться на час-полтора в теплой уборной и, сидя на толчке, приятно помечтать о будующем!..

4 марта

Дорогая ЛЮБА, сегодня получил два твоих письма. И что же?

В обоих ты выражаешь недовольство присланными продуктами и игрушками…

Как же так?

Помнишь, я просил тебя прислать мне хоть что-нибудь, хотя бы хорошего украинского хлебного сала, а ты мне ответила: «Как же я могу тебе, милый муж, что-либо прислать, если я сама с детьми жду, что наш заботливый отец сам нам хоть что-нибудь пришлет!..»

Узнав об этом, я немедленно бросился искать для нашей крошки самое лучшее печенье. Такое, какое бывает в продаже редко даже в Москве, а у вас о нем и представления не имеют!

Для маленькой Люси я купил хорощие сухарики «Пионерские», шесть сортов пряников и полкило драже в шоколаде.

Все это с любовью уложил в посылку и даже сам ничего не попробовал. Я бы и сам все это съел с преогромным удовольствием, но послал жене и детям, ибо настоящая любовь доказывается не словесной шелухой и писаниной, а — делом!

И вот, вместо «спасибо», я слышу: «то плохое, это плохое…»

А самое интересное — маленькая Люся не желает, видите ли, кушать пряники и сухарики!

Как это понимать?

Ты же мне писала, что вам есть нечего?!

А летом, когда ты рожала, маленькая Люся всегда меня просила купить ей то сухарей, то сушек, то баранок, то бубликов, и они ей очень нравились!

И как ты можешь писать мне такие письма, зная, что муж твой переживает сейчас трудное время, ходит голодный и совсем больной?! И все эти несчастья свалились на мою голову только после женитьбы на тебе!

Уверен: рано или поздно все у нас изменится к лучшему.

Хорошо было бы, если бы ты уже сейчас, действительно, прислала мне немного копченого сала!

А то получается, что я не к жене обращаюсь, а к какой-то стенке.

Разве это красиво?..

Рано или поздно все об этом узнают!

Шило в мешке не утаишь!

Я даже через нашу крошку попросил тебя:

«Пришли мне что-нибудь поесть.

Папка тоже хочет кушать…»

Я ведь не «золотое яичко» у тебя очень прошу, а самое обыкновенное, которое намного дешевле у вас на рынке.

Но у тебя даже самого обыкновенного желания нет мне помочь.

Есть все удобства: рынок — рядом, почта — рядом.

Далеко только добрая душа и забота о муже!

Мои соседи-шакалы и те видят, как я отказываю себе во всем, но на последние свои гроши посылаю жене и детям посылки.

И никто не говорит, что я посылаю что-то плохое.

Это только жене моей все не нравится!

Ты мне это брось!

Меня даже знакомые люди на улице узнавать перестали, до того я весь осунулся и похудел.

А все — из-за тебя!

Даже Зина-соседка, видя, что я себе на кухне ничего, кроме чая, не готовлю, и та раз хотела угостить меня блинами, но я у чужих людей ничего не беру и от ее блинов отказался!

И если я пишу тебе: «Пришли мне хоть что-нибудь», — то пишу я это своей законной жене, и мне стесняться нечего.

Считай за счастье, что я пишу это именно тебе!

Но вместо того, чтобы получить от тебя посылку, я получаю письмо, в котором говорится: «Ты в Москве и можешь купить себе все, что твоей душеньке угодно!..»

Можно подумать, что я здесь по ночам валяюсь у какой-нибудь привокзальной курвы, пропиваю с ней все свои деньги, а потом их у тебя клянчу…

Я тебе не крымский вонючий пес!

Знай, кому пишешь письма!

Лучше засучи рукава, достань муки, возьми чудо-печку и покажи, на что ты способна!