— Что ты хотела этим сказать, Нора?

— Ничего, — ответила девушка, не отпирая. — Ничего не хотела сказать.

— Ты что-то от меня скрываешь. Расскажи.

Тишина.

— Я могла бы тебе помочь.

Опять тишина. И наконец:

— Я взрослый человек. Я взрослый человек, который не хочет, чтобы его постоянно доставали расспросами. Я прошу слишком многого?

Нелл вернулась в кабинет и принялась раскладывать бумаги по выпотрошенным коробкам.

Утром, когда Клэй уже уехал на работу, а Нора еще не проснулась, Нелл позвонила в приемную мэра, и ее сразу соединили.

— Привет, — сказал Кирк. — Как поживаешь?

— Хорошо. — Она увидела себя в зеркале: скулы, всегда практически незаметные на лице, теперь резко выпирали. Она что, похудела?

— Рад слышать. Если честно, я до сих пор виню себя за то, что случилось на рифе.

— Перестань.

— Если бы я не запустил так свое тело, ничего бы не произошло.

— Не переживай.

— На душе кошки скребут. Надеюсь, Клэй на меня не злится.

— Вовсе нет, все нормально.

— Спасибо, что успокоила, Нелли. Чем могу быть полезен?

— Я только хотела узнать, как зовут гипнотизера, о котором ты рассказывал.

— Да?

— Если не затруднит. — Удерживая телефон у уха, она сходила в ванную и встала на весы. Минус десять фунтов.

— Нет… Нет, не затруднит, вот что я хотел сказать. Но дело в том, что этот парень — он, в общем, странноватый.

— В каком смысле?

— Ну, эдакий чудик.

— Он же вылечил твой тендинит.

Кирк рассмеялся.

— Ну, тендинит у меня прошел, пока я виделся с ним. Может, простое совпадение. А что касается твоего вопроса, то я даже не знаю…

— Попытка не пытка.

Через несколько секунд Кирк наконец сказал:

— Записывай.

Табличка на двери офиса, расположенного в торговом центре в восточной части Бельвиля, гласила: «Луис Б. Пастор, магистр социологии, семейная и иная терапия». На крыше работали люди в касках; все, что осталось от прежней, покоилось горами обломков на стоянке. Нелл открыла дверь и вошла.

Она очутилась в приемной, где не было ни очереди, ни секретаря. На стенах висели обрамленные сертификаты; в общей сложности у Луиса Б. Пастора, имя которого иногда было написано как «Льюис», насчитывалось пять дипломов, выданных организациями, о которых Нелл впервые слышала.

— Здравствуйте, — громко сказала она.

— Входите, — велел мужской голос из-за двери.

Нелл перешла в другую тесную комнатенку. За столом восседал большеголовый мужчина с седым хвостиком.

— Мне назначено, — сказала она. — Меня зовут Нелл Жарро.

— Конечно, конечно, — закудахтал мужчина, вставая и протягивая руку. Он оказался очень низеньким и тщедушным, из-за того что его голова была непропорционально большой. — Доктор Пастор, — отрекомендовался он. — Присаживайтесь, кресло очень удобное.

Нелл послушно села в удобное кресло, а ноги водрузила на подставку. Хорошо, что она надела джинсы. Доктор Пастор — хотя ни один сертификат не удостоверял его докторской степени — придвинул стул и открыл свой блокнот.

— Вы давно курите? — поинтересовался он.

— Я не курю.

— Нет? — Доктор Пастор торопливо полистал блокнот. — А, вот это: нападение много лет назад, ночью, проблемы с памятью. Верно?

— Да.

Доктор Пастор подался вперед, при этом хвостик на затылке завертелся как бы обособленно, словно самостоятельное существо. Нелл слегка затошнило.

— Вас раньше когда-нибудь гипнотизировали?

— Нет. Боюсь, как бы я не оказалась из тех, кто не поддается гипнозу.

— Да? — На лице доктора Пастора отразился живой интерес, как будто необходимость преодолеть препятствие его радовала. — А кто-либо пытался подвергнуть вас гипнотическому воздействию?

— Нет.

— Тогда есть шансы, что все получится. — Интерес явно спал. — Вам удобно?

Нелл не было удобно, но она ответила «да».

— Я лишь хочу, чтобы вы расслабились.

— Мне нужно будет следить за каким-то маятником, да?

Доктор Пастор улыбнулся.

— Просто расслабьтесь, — посоветовал он. — Позвольте себе ощутить некоторую тяжесть в конечностях и во всем теле. Это будет приятная тяжесть. Приятная, свободная и расла-а-а-абленная. Веки ваши тоже тяжелеют. Можете закрыть глаза… — Небольшая пауза. Нелл услышала, как он перевернул страницу. Звук был отчетливый, но в то же время далекий. — … Нелл. Вы можете опустить эти тяжелые, тяжелые веки. Отлично. Расла-а-абьтесь. Дышите глубоко, спокойно. Почувствуйте воздух внутри себя. Воздух тоже наливается тяжестью…

Да, тяжелый воздух. Он расходился по ее телу, расслабляя каждую клетку. И веки тоже отяжелели, как будто она уже спала и видела сон.

— Вы меня слышите? — проверил доктор Пастор.

Она отлично его слышала — как будто издалека, но отчетливо. Звук доносился откуда-то снаружи, из-за пределов сновидения.

— Скажите «да», если слышите.

— Да.

— А теперь позвольте своему разуму вернуться в ночь преступления. Погода хорошая?

— Да. Тепло.

— Теплая ночь… Что-нибудь еще?

— Полнолуние.

— Большая желтая луна?

— Скорее белая. Призрачный братец.

— Призрачный братец?

— Так ее называет Джонни.

— Он с вами?

— Мы держимся за руки.

— Где вы?

— На мостовой. Впереди — пирс. Пахнет цветами.

— И что вы видите?

— Ничего. Я слушаю Джонни.

— И что он вам рассказывает?

— Что-то сложное. Что Земля динамична. Что дно со временем меняется. Что выводы очевидны… Эффект воронки… Но никто не спешит… Ох.

— Никто не спешит делать что?

— Мужчина. На пирсе появился мужчина. У него что-то с лицом… Оно будто изуродовано…

— Нелл?

— Да?

— Вы меня еще слышите?

— Ага.

— Что происходит сейчас?

— Он хочет… нет, это платок. Джонни хочет отдать ему… О нет! О нет. Нет…

— Нелл? Что такое? Что происходит?

— Он… О боже. — Она изо всех сил дернула ногой. Что-то упало на пол. Платок соскользнул.

— Нелл?

— Я вижу его лицо.

— Вы можете его описать?

— Я не хочу.

— Вы не обязаны. Вы не должны делать того, чего не хотите.

— У него не голубые глаза.

— Нет? Вы узнаете этого мужчину?

По щекам ее потекли слезы. Их не остановить. Глаза были карие; добрые, нежные глаза.

— Нелл? Нелл? Вы узнаете его? Кто это?

И снова слезы. Реки слез.

— Нелл? Вы меня слышите? Я волнуюсь. Когда я хлопну в ладоши, вы очнетесь и откроете глаза.

— Я уже очнулась.

— Да?

Нелл открыла глаза. Но доктор Пастор почему-то решил все равно хлопнуть в ладоши.

— Вы чем-то огорчены, — сказал он, протягивая ей бумажную салфетку, и поднял с пола книгу, должно быть, упавшую во время сеанса. — Воскрешение тех событий в памяти может… Мне бы не хотелось говорить это, но — может нанести вам травму.

Нелл промокнула влажные глаза. Слезы уже не лились. Она попыталась было встать, еще ощущая слабость в членах.

— Не спешите, — велел доктор Пастор. — Можете оставаться тут столько, сколько хо…

Нелл встала.

— Вы в порядке?

Она кивнула.

— В этой сумат… — Доктор Пастор одернул себя и начал заново: — За всеми своими тревогами я забыл сообщить вам, что после пробуждения вы будете помнить все, что узнали в течение сеанса.

Нелл помнила все. Даже слишком ясно все помнила.

— Хотите что-либо обсудить? — спросил доктор Пастор, прежде чем вернуться за стол.

— Эти воспоминания, они всегда правдивы? — задала вопрос Нелл.

— Вы имеете в виду воспоминания, освеженные путем профессионального гипноза?

— Да.

Доктор Пастор, кажется, разозлился.

— А иначе зачем все это?! Возможно, если бы мы вдались в подробности, я мог бы помочь вам уже в качестве терапевта.

Поможет ли ей терапия? Не сейчас, подумала Нелл. А возможно, что и никогда. Сверху послышались шаги: это рабочие ходили по крыше.