— Еще бы! Конечно, хватало. У вас было полно еды. Зря ты не сказал им об этом.

— А как это — быть мертвым, Барни?

Барни слабо разбирался в таких вещах, но счел нужным хоть что-нибудь ответить:

— Ты живешь высоко-высоко на облаке, можешь смотреть вниз и все видеть. На тебе длинная белая одежда, как то платье на фотографии, а вокруг сияние. Там все смеются, они счастливы, потому что жить на облаке — самая прекрасная вещь.

— Тогда я тоже хочу умереть.

— Нет, ты не можешь. Маленьким детям нельзя умирать. На облаке... на облаке очень мало места. Ты должен вырасти и стать старым.

Пит на некоторое время задумался.

— А как они забираются так высоко?

Барни поднял глаза к небу.

— У них есть такая невидимая лестница, и человек по ней поднимается и поднимается, а потом кто-нибудь на облаке помогает ему взобраться. Здорово, правда?

— А мои мама и папа сейчас видят меня?

— Конечно.

— Тогда мне лучше не плакать. Мой папа говорил, что большие мальчики не должны плакать. Ты когда-нибудь плачешь, Барни?

Похоже, его другу хотелось разреветься прямо сейчас, но он умел сдерживать себя.

— Нет. Всегда боюсь, что другие начнут смеяться. Ты можешь плакать только до семи лет, а больше нельзя.

— А кто это сказал?

— Я, — твердо ответил Барни.

— Ты мой самый лучший друг.

— И ты мой тоже, Пит. Обещаешь хорошо присматривать за Гарри и Лили?

— Обещаю. Как долго я могу здесь оставаться?

— Пока они тебя не найдут. Клянусь, что никому не расскажу. Знаешь что, давай станем братьями. Порежем пальцы и смешаем нашу кровь. Идет?

— Идет, черт возьми, — всхлипнул Пит. — Только не говори своей маме, что я сказал плохое слово.

— Я не предатель. Встань с ящика. Кстати, Гарри и Лили не хватает воздуха; эти дырки слишком маленькие. Ножик чуть-чуть ржавый. Не закрывай глаза, Пит. Ты должен видеть, как я все сделаю. Ничего страшного; всего лишь крохотный разрез.

Округлившимися глазами Пит наблюдал за тем, как Барки резанул ножом сначала по своему пальцу, а потом по его. Затем они соединили их, измазав руки в крови.

— Теперь мы братья, Пит. Навсегда. Твоя кровь стала моей, а моя — твоей. Когда я вырасту, то приеду и заберу тебя.

— А как ты узнаешь, где я?

— Я обязательно тебя найду. Веришь?

Пит кивнул. Он верил Барни безоговорочно. Они перекусили бутербродами.

— Расскажи, что ты собираешься делать, когда вырастешь? — попросил Пит устало.

— Ладно. Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе все как сказку, или мне просто ответить, что я собираюсь делать?

— Лучше как сказку.

— Так и быть. Когда мне исполнится восемнадцать лет, я найду тебя. Тебе тогда стукнет шестнадцать. Я буду учиться в колледже и подрабатывать в бакалейной лавке. Мы поселимся вместе, а когда тебе придет время поступать в колледж, я заплачу за твое обучение. Когда я всему научусь, то открою свое дело, стану ученым-садоводом, вроде тех, что придумывают новые сорта цветов и деревьев. Делают мир красивым, понимаешь? Ты закончишь учебу, и я возьму тебя в компаньоны. Потом накоплю много денег и построю большой дом с плавательным бассейном. А еще лучше построить дом прямо на воде и купить лодку. Ты будешь жить в нем со мной, или, если хочешь, купим отдельную квартиру. Собственная ванная комната с душем — фантастика! У нас будет такая куча денег, что мы сделаем в доме несколько ванных комнат! Все время будем есть мясо индеек, лимонные пироги, ну и твои любимые шоколадные конфеты, разумеется. Может быть, я женюсь, но ты и тогда останешься главным человеком в доме, потому что ты мой брат.

— Не хочу быть главным, — возразил Пит. — Главным будешь ты.

— Значит, ты будешь вторым главным человеком. Когда человек женится, он становится главным в семье, а вторым главным будешь ты.

— Ладно. Ты обещаешь мне все это, Барни?

— Да, обещаю. А теперь поспи немного, Пит. Мне нужно сходить в магазин, но я скоро вернусь. Оставайся здесь и сиди тихо. Лестница пусть лежит на месте. Я заберусь по веткам.

— Хорошо, Барни.

* * *

Проезжая на велосипеде мимо дома Пита по пути из магазина, Барни сбавил скорость в надежде, что увидит или услышит что-нибудь такое, что сможет хоть немного успокоить его маленького приятеля. Около крыльца собрались полицейские и женщины из соседних домов. Барни чуть не свалился с велосипеда, когда заметил, что мать Билла Дюбери сказала что-то помощнику шерифа и указала на него пальцем. Он поспешно отвернулся и прибавил ходу, сделав вид, что ничего не услышал, когда полицейский закричал:

— Эй, парень, подожди-ка минутку!

Сердце Барни колотилось чаще, чем он вращал педали. Свернув в свой двор, он на ходу соскочил с велосипеда, подхватил покупки и отнес их на кухню.

— Я схожу на пруд, мам. Немного порыбачу. Вернусь вовремя.

— Хорошо, — откликнулась мать, не отворачиваясь от плиты.

Барни не собирался ловить рыбу, но удочку взял. Сейчас надо было сбегать к пруду, а потом потихоньку вернуться и забраться в свой домик на дереве. Он дал себе слово, что защитит своего маленького брата, правда, пока не знал как. Пит был очень хорошим мальчиком и, что самое главное, его лучшим другом. Разве справедливо, что у него умерли родители и теперь его хотят увезти чужие люди? Барни чувствовал, что если Пита увезут, то он его больше никогда не увидит. Отчим, возможно, выпорет его сегодня вечером, ну и пусть. Дейв Уоткинс ничем не походил на его настоящего отца — противный и злой, вроде той женщины, о которой рассказывал Пит. Барни ненавидел Дейва Уоткинса.

Посидев минут пять на берегу пруда, он дворами вернулся к дому. Потом закинул удочки на ветки и полез на дерево. Тяжело дыша, он приподнял кусок брезента, закрывавший вход, и заглянул внутрь. Этот домик построил его отец и в течение двух лет делал разные мелкие работы, улучшая его. Потом он уехал. Нет, незачем сегодня думать об этом. Сегодня главное — Пит.

— Пит, проснись.

Пит спросонья всхлипнул, но тут же подскочил, увидев перед собой лицо Барни.

— Что случилось? — спросил он испуганно.

Барни все ему рассказал.

— Меня посадят в тюрьму?

— Детей не сажают в тюрьму, Пит, — успокоил его Барни. — Полицейские здесь, чтобы заставить тебя уехать с теми двумя леди. Перед твоим домом куча народа. Мы должны сидеть тихо.

— Я очень люблю тебя, Барни. Не меньше, чем Гарри или Лили.

— Я тоже тебя люблю. Послушай меня внимательно, Пит. Если у нас ничего не получится и они найдут тебя, запомни, что я тебе скажу: я приду за тобой, когда тебе исполнится шестнадцать.

— А твой отчим не всыплет тебе за то, что ты прятал меня здесь? — спросил Пит.

— Наплевать. Я его ненавижу. Он не мой отец. Он иногда и мою маму бьет. Не говори никому то, что я тебе сказал, хорошо?

— Конечно. Я никому не скажу.

— Хочешь узнать одну вещь? — спросил Барни, а когда его друг кивнул, продолжил: — Знаешь, о чем я мечтаю больше всего на свете?

— Найти своего отца?

— Да, но после этого... Я хочу подойти близко-близко к Дейву Уоткинсу и, глядя ему в глаза, сказать: поцелуй меня в задницу!

Пит зажал рот рукой, чтобы не расхохотаться. Барни сделал то же самое. Некоторое время они катались по полу, толкая друг друга. Их лица раскраснелись, по щекам катились слезы.

Неожиданно Барни смолк, услышав во дворе голоса. Он приложил палец к губам. Говорила его мать:

— Барни взял удочку и пошел на пруд ловить рыбу. Он без ума от рыбалки. Его уже полчаса как нет. А Пита я не видела целый день. Мне ужасно жалко этого мальчика. Барни проплакал всю ночь. Если увижу Пита, отправлю его домой.

— Это правда, я плакал, — спокойно прошептал Барни. — Я знал, что мы должны расстаться, и проревел всю ночь. Не думал, что она услышит. Знаешь, мы должны придумать план. Я не позволю им увезти тебя просто так, без борьбы.

Пит смотрел на него во все глаза.