Но маркетолог не желал видеть ничего, кроме молоденькой дурочки с потрясающим бюстом, которую — он дал себе торжественное обещание — он завалит непременно. Сколько бы она ни кочевряжилась. Шеф лопнет от зависти. Это будет реванш за ту стриптизершу из клуба, которую он увел. Да еще какой реванш! Это же не девчонка, а мечта — блондинка, глаза зеленые в темных ресницах, рот такой свежий… а уж грудь! Почувствовав, как нарастает возбуждение, Лев Георгиевич решил перейти к кавалерийскому натиску и придвинулся вплотную. Ирма прижалась к подлокотнику, понимая, что встать не удастся — вплотную к ее коленям был придвинут чертов столик.
Она лихорадочно пыталась сообразить, что ей делать: заорать или двинуть этого типа по голове папкой… когда дверь распахнулась.
На пороге возвышался здоровенный мужик, облаченный в роскошный летний костюм. Его то ли светлые, то ли седые волосы были тщательно подстрижены. Под расстегнутым воротом рубашки виднелась массивная золотая цепь.
Несколько недолгих секунд он рассматривал сидящих на диване, потом, широко улыбаясь, подошел и протянул маркетологу руку:
— Ну, здравствуй, Лев Георгиевич, не виделись еще с утра.
— Здравствуйте, Юрий Александрович. — Маркетолог с кислой миной встал, чтобы пожать протянутую длань начальства.
— А кто это у нас тут? — Юрий Александрович с интересом взирал на Ирму, которая, напрягшись изо всех сил, сдвинула-таки тяжеленный столик и встала, тихо радуясь, что оказалась на свободе.
— Это представитель «Экспоцентра», по поводу предстоящей выставки, — неохотно пояснил Лев Георгиевич; по блестящему взгляду шефа было понятно, что девчонки ему не видать, уж начальство постарается.
— А! Как удачно! — воскликнул Юрий Александрович. — Идемте, как вас? Ирма? Чудесно! У меня как раз есть небольшой промежуток до следующей встречи, и вы покажете мне ваши… проспекты. — Подхватив Ирму под локоть, он повлек ее из кабинета Льва Георгиевича.
Девушка едва успела подхватить папку и вздохнула было с облегчением, но, проходя мимо уткнувшихся в компьютеры сотрудников, поймала сочувственный взгляд некрасивой бледненькой девушки. Насторожившись, Ирма взглянула на шагавшего рядом с ней мужчину — на лице шефа было написано то же плотоядное выражение, которое она видела пару минут назад у Льва Георгиевича. Ирма, сообразив, что начальство о выставке тоже говорить не захочет, принялась изо всех сил тормозить. Перед ними открылся просторный холл, а в глубине его уже нарисовалась дверь с золотой табличкой — это была очень солидная дверь, за столом у двери вместо секретарши сидел секьюрити, от которого помощи не жди.
— Идемте, идемте, — продолжал подталкивать ее Юрий Александрович. — У нас не так много времени.
— Простите. — Ирма решительно ухватилась за край ближайшего стола, ибо противостоять направляющему движению шефа было непросто. — Мое время вышло и…
Очень кстати в сумочке заверещал телефон. Она выхватила его и быстро сказала:
— Да-да, простите, я уже еду.
— Ирма? — Голос Ларисы вырвался из телефона, и не услышать его было невозможно. — Ты где?
— Я в компании, которая устанавливает сигнализации, но, к сожалению…
— Какой черт тебя туда одну понес? Быстро выбирайся от этих козлов! Если что — ори погромче и грози милицией — Тамара нас поддержит, слышишь?
Ирма подняла взгляд на стоящего рядом Юрия Александровича. Лицо мужика краснело, принимая — как раньше говорили — апоплексический цвет. Серые глаза стали вдруг прозрачными и бездумно-страшными. Девушка попятилась к двери и, лепеча: «Простите, я опаздываю на другую встречу, я перезвоню и подъеду в другой день…» — выпала в прихожую. Там на нее налетел все тот же сердитый пузан — Петр Михайлович.
— Ну, закончила? — грозно хмурясь, спросил он.
— Да, спасибо, — пробормотала Ирма.
— Тогда до свидания. — Дядька быстро довел девушку до двери, и Ирма, по-прежнему прижимая к уху истошно вопящий телефон, оказалась на улице.
— Ирма, Ирма, — надрывалась Лариска, — ты где? Эй, не молчи! Черт! Ирма!
— Да, я здесь. — Девушка, почувствовав, как дрожат ноги, села на лавочку. Потом, испуганно покосившись на окна первого этажа, явно принадлежавшие компании Юрия Александровича, вскочила и неровной походкой направилась в метро. — Все нормально, я выбралась.
— Чего тебя туда вообще понесло?
— Ну как же, они были следующими в списке.
— Но я же… черт, я не сказала? Я виновата… Ирмочка, ты как?
— Нормально, честно. Ты вовремя позвонила.
— Слава богу! Давай приезжай домой… в смысле в офис.
— Сейчас не могу. — Прижав трубку плечом, Ирма расстегнула папку и заглянула в ежедневник. — У меня в этом районе еще две встречи. Или я тебе срочно нужна?
— Да нет, раз ты ничего… то давай, работай. Только прежде чем идти с докладом к Тамаре, найди меня, ладно?
Еще раз заверив подружку, что она в норме, Ирма решила, что прежде, чем отправляться дальше, надо успокоиться и хоть немного начать соответствовать этой самой норме. Похоже, еще немного, и ее изнасиловали бы там же. Вот это да! Может, попросить у Царицы Тамары прибавку за вредность? Она выбрала у метро небольшую, но симпатичную кафешку, поморщилась при виде цен и пообещала себе сегодня и завтра не обедать. И заказала большую чашку кофе со сливками и кусок шоколадного торта.
Шоколад плюс кофеин — и Ирма вполне успешно провела две следующие встречи. Вернувшись в офис, она юркнула в Ларискин закуток. Подруга, что-то быстро печатавшая на компьютере, пулей вылетела из кресла.
— Ирма! Господи, я… ну ты даешь! Вернее, это я виновата, забыла тебя предупредить… или все-таки нет?
— О чем? О Юрии Александровиче и Льве Георгиевиче?
— Эти два козла — частный случай, но, к сожалению, один из самых тяжелых. Вот, смотри. — Лариса достала с полки папку с документацией, которую Ирма перечитывала утром. — Видишь красную букву «К» на полях?
— Ну да, я хотела Тамару спросить, что это, да постеснялась беспокоить по пустякам. А тебя не было. А что это значит?
— Это значит, что в данной компании работает козел. Или кобель. Как хочешь назови, суть одна. Обычно в такие фирмы мы ездим вдвоем или посылаем кого-нибудь из наших немногочисленных мужчин. Ну, если поканючить и взять какой-нибудь муторный заказ у черта на куличках, то поменяться всегда можно.
— Понятно. Теперь буду знать.
— Ты Тамаре ничего не рассказывай, ладно? Это такая… тонкая материя. Вроде как клиентам надо угождать, но не до такой же степени, правда? Если втянуть ее в разбирательства, то она, скорее всего, примет нашу сторону, но, пока суд да дело, достанется всем, да и клиент может утечь куда-нибудь. Мы сами потихоньку разбираемся. Это вот я сегодня… лопухнулась. Не выдавай меня, ладно?
— Да ну что ты, Ларис, я никому ничего не скажу. Только… с договором-то как быть? Второй раз туда ехать как-то мне не хочется.
— И не надо! Раз вина моя — я и улажу. Договорюсь с кем-нибудь из мужиков. Все, не бери в голову. — Лариса тряхнула волосами, возвращая себе прежний апломб. — Давай-ка лучше рассказывай, как остальные встречи. И помни — никаких шашней с клиентами. Только деловые отношения.
Напуганная Ирма старалась вести себя как можно осторожнее. Ей и в голову не пришло спросить, как наставления подруги об исключительно деловых отношениях с заказчиками сочетаются с тем, что говорила ей Лариса раньше — о возможности найти мужа или спонсора среди клиентов.
В субботу утром девушка проснулась в холодном поту: само собой, ей приснилось, что она проспала назначенную встречу. Она спрыгнула с кровати, схватила органайзер и принялась лихорадочно листать… Потом тупо уставилась на пустой, без записей лист. И только прочтя сверху дату и ниже слово «суббота» красными буковками, сообразила, что спешить некуда.
Позавтракать, правда, не удалось: холодильник был пуст. Пришлось выпить пустого чая и бежать на оптовку — у Маркиза на завтрак тоже ничего не было, и он голодно урчал и даже не разрешил себя погладить, дернул хвостом и ушел на балкон. Придя с рынка, девушка накормила страдальца, позавтракала, прибрала квартиру, вымыла голову и, завернувшись в большой тетушкин махровый халат, улеглась с книжкой перед телевизором.