Раздался скрип ветки, и Микаэла вздрогнула. Из-за раскидистых ветвей мощного дерева выехал всадник. Это был воин-шайон.

Мгновение спустя светловолосая женщина была окружена толпой воинов. Микаэла не понимала, чего хотели от нее индейцы. Но веревка, которой они обвязали шею ее лошади и привязали ее к лошади одного из индейцев, казалось, говорила о многом.

Шайоны окружили ее плотным кругом — ситуация, похоже, не предвещала ничего хорошего. Уже стемнело, когда вся группа прибыла в лагерь, и индейцы велели Микаэле спешиться.

Скво, индейские женщины, сидевшие перед своими палатками, с изумлением оторвались от своей работы, и дети, играющие возле матерей, тоже прервали игры и рассматривали с любопытством белую женщину.

Воины подвели Микаэлу к большой палатке, над верхом которой подымался дымок. Индеец, возглавлявший шествие, открыл занавеску, проговорил несколько фраз и довольно грубо втолкнул Микаэлу внутрь.

В слабом свете костра призрачно проступили лица сидящих кругом. Микаэла немного прищурила глаза, чтобы приспособиться к неясному, мутноватому свету. Спустя несколько секунд она узнала в сидящем напротив человеке вождя. Это был Черный Котел. Рядом с ним сидел мужчина, лицом ничуть не похожий на индейца.

— Скажите им, чтобы они освободили меня, — вырвалось у Микаэлы, как только она узнала Салли.

— Освободить можно пленных, — возразил он. — Охотники взяли вас с собой, потому что решили, что вы заблудились.

— Я не… — начала Микаэла с достоинством, но тут же оборвала себя и опустила голову. — Они правы, я заблудилась. Я искала Брайена. Сегодня утром он убежал. Я не знаю, где он. Он сказал, что хочет к шайонам. — Она подняла голову, слегка улыбнувшись. — Так, как это сделали вы. Кажется, он хочет вам во всем подражать.

Салли какое-то время молча смотрел на Микаэлу. Потом повернулся к вождю и перевел ему слова Микаэлы.

Судя по мягкой улыбке вождя, Микаэла поняла, что Салли рассказал ему и о желании маленького белого мальчика примкнуть к племени шайонов. Потом вождь ответил Микаэле.

Салли перевел:

— Вождь Черный Котел говорит, что вышлет своих людей на поиски ребенка, как только рассветет. На эту ночь вы останетесь гостьей шайонов.

Микаэла посмотрела на вождя, сказала «Спасибо» и взглянула на Салли, ища у него помощи.

Ее взгляд был понятен. И пока Микаэла подбирала нужные слова, Черный Котел улыбнулся белой женщине и кивнул.

Микаэлу отвели в палатку, в которой обычно хранилось общее добро племени. Салли развел для нее маленький костерок на полу и положил в него несколько початков кукурузы.

— Когда мы сможем выступить? — спросила Микаэла, с нетерпением выглядывая из палатки.

— Вы не пойдете с нами, — отвечал Салли, — женщины остаются в лагере.

— Это относится к женщинам племени. Но ведь я — другое дело, — возразила Микаэла.

Салли ничего не ответил. Потом протянул ей обжаренный кукурузный початок.

— Спасибо, я не хочу есть, — отказалась она.

— Если вы хотите завтра утром отправиться на поиски мальчика, то поешьте сейчас, как все воины, — все равно, хотите вы есть или нет, — ответил Салли решительно. — Никто не знает, сколько времени нам понадобится.

Нехотя Микаэла взяла желтый початок, очистила его и осторожно откусила. Потом перестала есть, задумавшись.

— Последний раз кукурузу я ела в Бостоне, на берегу реки Чарльз, — вспомнила она. Глаза ее затуманились. — Вы никогда не испытываете тоски по родине, мистер Салли?

Салли разгреб пылающие угли.

— У меня нет родины, по которой я мог бы тосковать.

Микаэла вздохнула.

— Мне не удалось заменить Брайену мать. Как же я могла так подвести Шарлотту… — Она съежилась, как от холода.

— Вы не подвели ее, — возразил Салли и поднялся. — Но жизнь не всегда подчиняется нашим желаниям и представлениям. — Он снял свое пончо и стал на колени позади Микаэлы. Потом закутал ее плечи тканью, еще хранившей тепло его тела, и на какой-то момент задержал руки на ее плечах. — Если вы хотите доставить Шарлотте радость, то поспите сейчас, чтобы к утру быть бодрой.

Микаэла не отвела глаз от костра, но стянула покрепче пончо вокруг себя, а вместе с ним и руки Салли.

Как только тусклый рассвет возвестил начало дня, шайоны двинулись в путь. Салли попытался объяснить им, что белая женщина отправится на поиски вместе с ними. Но индейцы не одобрили этого намерения. Тогда Салли счел наиболее разумным оставить индейцев и вместе со своенравной белой женщиной образовать самостоятельную поисковую группу. Только овчарка сопровождала их.

В то же самое время и из Колорадо-Спрингс отправилась группа на поиски. Мэтью, встревоженный отсутствием приемной матери, позаботился о том, чтобы несколько мужчин верхом прочесали окрестности. Он сам примкнул к группе отца Джонсона и мистера Брея, в то время как жена его преподобия осталась с Колин.

Полдень уже близился, и солнце жарило немилосердно, когда Лорен Брей, Мэтью и его преподобие остановились на склоне горы, откуда далеко просматривалась долина. Пока что их поиски Брайена и Микаэлы не принесли успеха.

— Странно, — заметил Лорен Брей и указал на группу деревьев, за которой виднелись всадники. — Шайоны покинули резервацию. Может быть, они задумали нападение? — проговорил он с подозрением.

— Возможно, они просто охотятся, — предположил священник.

— И вообще, это ведь их земля, и нельзя запирать их в резервации, — добавил Мэтью со страстью.

Лорен Брей повернулся к юноше:

— Я знаю, что твоя мать — упокой, Господи, ее душу — не разделяла мнение федеральных властей. Но, к сожалению, жизнь не оставляет места для такого романтизма. — Он повернулся к остальным мужчинам: — Один из нас должен поехать в форт и известить полковника Чивингтона! — скомандовал он.

Тем временем дорога привела Микаэлу и Салли к речке, которая кое-где пересохла. Должно быть, во время таяния снегов речка была очень полноводной, потому что повсюду валялись мощные стволы деревьев, корни и прочие следы наносов. Вдруг овчарка, давно уже бежавшая впереди, вернулась к Салли. В зубах она несла клочок материи.

— Это от рубашки Брайена! — вскрикнула взволнованно Микаэла. — Наверное, он шел вдоль речки.

Салли вынул у пса из пасти тряпку и потер ею его нос.

— Ищи! — скомандовал он. — Давай ищи! Микаэла привязала лошадь к дереву. Она с трудом поспевала за Салли и овчаркой. Они поднимались бегом на гору на противоположной стороне речки. Наконец и Микаэла добралась до вершины. Задыхаясь, она остановилась. Над пропастью, которая открылась с гребня горы, бегала взволнованно взад-вперед и лаяла овчарка.

— Брайен! — крикнула Микаэла. — Ты там? Кроме буйно разросшегося кустарника, Микаэла ничего не могла разглядеть. И все-таки ей показалось, что под сенью листьев молодого деревца что-то пошевелилось.

— Доктор Майк? — в самом деле послышался детский голосок. — Я здесь, внизу. Моя нога…

Салли тотчас сбросил свое пончо, оно только мешало бы ему карабкаться по склону горы. Потом стал спускаться по отвесной стене пропасти. Время от времени у него из-под ног срывался неожиданно камень, на который он пытался опереться.

Микаэла следила за ним. Вскоре Салли добрался до мальчика, осторожно поднял его на спину и теперь с тяжелой ношей, ощупывая каждый кустик и каждый выступ скалы, взбирался вверх.

Слезы душили Микаэлу, когда она наконец обняла ребенка.

— Все в порядке, Брайен? — прошептала она.

— Нет, у меня нога болит, — ответил мальчик. Микаэла осторожно положила мальчика на мягкую

траву и осмотрела ногу.

— Нога сломана. Прежде чем мы тронемся в путь, нужно наложить шину, — объяснила она мальчику.

Брайен кивнул.

— Я принесу палки, — откликнулся Салли. Минут через пять, протянув ветки Микаэле, Салли сел возле Брайена и положил его голову себе на колени.

— Будет больно, Брайен, — предупредила Микаэла. Салли протянул ко рту мальчика длинную ветку.

— Вот, малыш, вцепись в нее зубами покрепче. Индейцы всегда так делают.