К своему удивлению, он услышал звук открывающегося замка.

— Все порядке, миссис Брант, я сам справлюсь, — сказал Дон твердо.

Подождав у двери, надеясь, что она распахнется, он сам толкнул ее. Дина вновь вернулась к портрету Вана и смотрела на него, не двигаясь.

Дон вошел в кабинет и закрыл дверь. Когда Дина повернулась, ему показалось, что она постарела на десять лет. Лицо было бледным. В глазах застыла боль.

— О, Дон… Ты слышал, что случилось?

— Только то, что Стив исчез. Детали выясняются.

— Он сбежал, потому что полиция искала его. Похоже, он совершил нападение на сестру Розы. А знаешь, почему? Роза обнаружила, что он нас всех обманывал. Все это время. Он вовсе не мой сын. Он американец и знал моего сына, настоящего сына. Они вместе работали. А когда сын был убит… — Ее голос сорвался. — Он забрал себе его свидетельство о рождении и удостоверение личности. Все это так ужасно, я просто не могу поверить. А ты веришь?

— Дина, дорогая, мне очень жаль.

— Не надо меня жалеть. Какой же дурой я была!

— Но ты же ничего не знала. Он всех нас провел.

— Как я тосковала все эти годы! Но я должна была догадаться, что он не мой сын! — Ее голос умолк, а Дон пытался найти слова утешения. — Но что-то мне подсказывало: уж слишком хорошо все складывается, чтобы быть правдой. Я думала, что в нем что-то будет от Вана. Конечно, в сыне должно быть что-то от отца.

«Боже мой, — подумал Дон, — она сходит с ума».

— Дина, пожалуйста, успокойся.

— Он заставил меня сделать это, ты же знаешь. Он заставил меня отдать нашего малыша, а всем сказал, что ребенок родился мертвым. Он не хотел делить меня ни с кем, даже с моим ребенком. Он ведь так любил меня, и я тоже его любила. Но он не должен был так поступать со мной. Как он мог совершить такое со мной и со своим ребенком?

Только сейчас Дон понял, как далеко зашла Дина, обманывая себя. Он был потрясен.

— Но Ван не был отцом твоего ребенка, Дина, — заметил он мягко. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я. — Дина вопросительно посмотрела на него. — Попробуй успокоиться и понемногу вернуться к прежней жизни, у тебя ведь есть работа, много друзей, готовых прийти на помощь.

Дина стояла, уставившись в пустое пространство:

— Не нужна мне работа! Не нужны мне друзья! Мне нужен мой сын!

Он подождал, пока утихнет этот взрыв горя.

— Ох, Дон, никто меня не понимает. Когда он вернулся, я думала… думала… — Ее голос перешел на шепот. — Я не хочу жить. Что же мне делать, Дон?

Он больше не мог выносить эту боль, он подошел к ней, обнял и прижал ее, полную горя и отчаяния, к своей груди:

— Дина, дорогая моя, позволь мне заботиться о тебе.

К своему удивлению, он услышал ее шепот:

— Да, Дон, пожалуйста.

Свет фар машины Майка прорезал тьму, указал Розе поворот на шоссе, ведущее к Люкомп Мэнор. Здесь было еще темнее из-за деревьев, росших по обеим сторонам дороги. Луны не было видно. Но когда Роза подъехала к дому, вокруг сразу стало светло благодаря свету, льющему из всех окон, не закрытых шторами. Розе показалось, что перед ней пустая сцена, освещенная прожекторами и ожидающая выхода актеров.

Боязнь предстоящего разговора угнетала Розу. К тому же она так устала после утомительной поездки. Розе казалось, что она ездила целую вечность. Сначала она ехала на грузовике до деревни с компанией водолазов, потом — небольшой перелет на легком самолете, и, в конце концов, долгий полет в международном авиалайнере. В Хитроу Роза пересела в поезд, идущий на Бристоль, а там взяла-таки. Она чувствовала себя совершенно истощенной физически и морально. Ей ничего не хотелось, лишь бы добраться до дома, выпить чего-нибудь горячего и окунуться в ванну с ароматическими маслами. О, какая роскошь после недели спартанского образа жизни! Потом — спать, в свою уютную постель. Но когда она встретилась с Майком и Мэгги, она поняла, что об отдыхе можно только мечтать.

Смешно, право, что вся эта суматоха произошла именно из-за ее отсутствия, когда она пыталась разобраться во всем, стараясь избежать лишней огласки. И теперь ей приходилось расхлебывать кашу, которую она, выходит, сама и заварила. В конце концов, если бы не она, Стива так бы и не разоблачили. Он оказался самозванцем, и, зная это, она не могла оставаться в стороне, предоставив событиям развиваться по его желанию. Но что, если бы ее не было в комнате Вана в тот день и она не увидела бы настоящего сына Дины? Стоило бы об этом жалеть? Быть может, для Дины неведение было блаженством, а теперь она совершенно убита.

Роза вышла из машины и направилась к дому по дорожке, засыпанной гравием. Миссис Брант открыла дверь на ее звонок.

— Роза, это вы? — спросила домоправительница, вглядываясь в темноту. — Я думала, вас нет в Англии.

— Меня и не было, но я приехала, чтобы увидеть Дину.

— Она с мистером Кеннеди — там, — миссис Брант указала на дверь кабинета. — Она чувствовала себя просто ужасно, но он смог успокоить ее.

Роза тихонько постучала в дверь и вошла. Дон и Дина стояли у окна обнявшись. Когда дверь открылась, он вздрогнул, но не выпустил Дину из объятий. Он очень удивился, увидев, кто вошел:

— Роза? Что ты здесь делаешь?

Но Роза не обратила на него внимания:

— Дина, мне надо с тобой поговорить. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Но все немного не так: Стив забрал документы твоего сына, потому что думал, что тот убит. Но твой сын жив, с ним все в порядке. Он работает недалеко от побережья Аргентины. Именно там я пробыла всю неделю. Я смогла увидеться с ним и поговорить. Он пообещал мне, что, если ты захочешь, он вернется в Англию.

Дина прижала руку ко рту:

— Что ты говоришь! Я не верю тебе! Этого не может быть!

— Это истинная правда, Дина! Именно он был причиной моего отсутствия. Мне очень жаль, что я вас всех так перепугала. Я понимаю, что ты пережила, и, возможно, после всего случившегося ты не захочешь его увидеть…

— Не увидеть его! Не говори глупостей, Роза. Какой он, Роза?

Роза улыбнулась. Она подумала, что с удовольствием вспоминает человека, которого встретила в Аргентине — настоящего сына Дины. Он сразу понравился ей.

— Я все думаю, дорогой, — говорила Джейн, — возможно, стоит покинуть «Вандину» и работать на «Рубенса» постоянно, если они захотят?

— Если они захотят! Да ты прекрасно знаешь, как ты им нужна.

Джейн улыбнулась. Дрю совершенно не догадывался о той роли, которую она играла. Она не считала нужным посвящать его в свои дела.

— У «Рубенса» тебе будет хорошо.

Стив мчался по шоссе на север, но, куда именно, не думал. Какой провал! Он переместился на скоростную полосу и выжал газ. Его беспокоила машина, следовавшая за ним, которую он увидел в зеркале заднего обзора. Слишком поздно он все понял. Может быть, они преследуют его только за превышение скорости? О, черт! Он еще прибавил скорость, и машина стремительно помчалась. Но все же полицейские висели у него на хвосте.

Единственным спасением было свернуть со скоростного шоссе. Он держал ногу на педали, когда увидел знаки, указывающие выезд с шоссе. Но он не успел проскочить перед машиной, которая ехала ему навстречу. Она сильно ударила его автомобиль, и тот перестал подчиняться ему. Его вынесло на обочину. Он только увидел огни приближающейся полицейской машины, и в следующую секунду мир закружился у него перед глазами. Машина перевернулась. Сначала Стив ничего не мог сообразить. Он пытался вылезти, но ремень безопасности заело, и он только смотрел, как полицейские приближаются к нему.

Перст судьбы, от которого было не увильнуть.

Эпилог

Мэгги сидела на камне у самого моря, наблюдая, как солнце погружается в темнеющую воду. На горизонте море сливалось с небом в узенькую полоску бледно-голубого цвета — берег Албании. Тишину нарушали только отдаленный лай собак и первый крик филина, сидящего на ветке оливкового дерева, росшего у дома.