«Значит, ты надеешься обскакать меня и в Голливуде? Надеешься работать на крупной студии, тогда как мне придется с трудом пробивать себе дорогу, чтобы наконец распрощаться с телевидением? Ни за что!» — сказал он себе.

— Не думаю, что тебе придется искать себе работу, Клео. Полагаю, у тебя не будет на это времени.

— Почему? Что ты имеешь в виду?

— Думаю, нам пора строить семью. Мужчина, у которого есть настоящая семья, вызывает больше уважения в тех краях. В их глазах это человек солидный, а не какой-нибудь прохиндей. Да и Калифорния — отличное место для воспитания детей. Они вырастают высокими и красивыми. Может быть, оттого, что там много солнца и фруктов. Нам понадобится дом. У них всякий уважающий себя человек живет в доме, а не в квартире. В доме, окруженном пальмами. И раз уж мы купим такой дом, его нужно будет обставлять. А это, Клео, у тебя получается хорошо. Это то, что тебе особенно удается… — Что он хочет этим сказать, недоумевала Клео. — А после того, как мы обзаведемся домом, мы начнем устраивать приемы, — продолжал Лео. — Намного чаще, чем здесь. Именно так в Голливуде делаются дела. На приемах или в садах с бассейнами. Как видишь, ты будешь очень за-ня-та. Очень за-ня-та. И мне бы хотелось, чтобы ты поработала в какой-нибудь их благотворительной организации. Все крупные приемы устраиваются на благотворительные средства. Так что, — он счастливо улыбнулся, — у тебя будет полно дел.

— А где мы возьмем деньги, Лео? На все это будет уходить много денег. Много де-нег, — передразнила она его. — Нам нужна большая зарплата.

— Твоя зарплата? Гроши. Гро-ши. «Голдмен-Лессор» обещает платить мне две тысячи в неделю. Это не какая-нибудь дерьмовая местная телестудия. Там не мелочатся. И это только начало. В среднем там платят по пять тысяч в неделю. Плюс права. Плюс проценты. Плюс доля в общем доходе, — убеждал он ее.

— Но ты же говорил о доме. А мы ничего не отложили.

Он задумался на секунду.

— В Калифорнии покупают дома за несколько тысяч, но вначале платят только одну тысячу. Разве ты не знаешь? Кстати, у меня идея. Я знаю, как тебе тяжело расставаться здесь со всем. А как насчет того, чтобы попросить твою мать поехать с нами? Она могла бы пожить у нас, пока не найдет себе подходящее жилье. Ей наверняка удалось бы продать за большие деньги свой дом в Тинафлайе и приобрести что-нибудь в Калифорнии. Да и помогла бы тебе с ребенком.

«Помогла бы с ребенком? Но я еще даже не беременна». Конечно, мама была бы не против поехать в Калифорнию. Она была бы рада что-то изменить в жизни. К тому же она души не чает в Лео. Клео пожала плечами. И на что ей в самом деле жаловаться? Жизнь в Голливуде, как расписал ее Лео, не кажется такой уж отвратительной. Скорее даже привлекательной. Кроме того, если она собирается обзавестись ребенком. Обставить дом и с помощью умелой экономки поддерживать в нем порядок, зачем ей вообще думать о работе? В конце концов, такую жизнь действительно можно назвать хорошей.

23

К Рождеству Сьюэллен простила меня за то, что я перетащила ее в Акрон. Она уже обжилась на новом месте, вступила в местную женскую организацию, начала активно работать в ассоциации родителей и учителей при детском саде, в который ходил Пити, и буквально за три дня до рождения Ребекки устроила загородный прием для кандидатов в члены правления школы.

Клео, подавшейся на западное побережье, в отличие от меня, посчастливилось забеременеть. Об этом она сообщила мне в рождественской открытке. Тамошняя жизнь ей явно пришлась по душе. Она вместе с Лео и своей матерью с нетерпением ждала появления ребенка.

Не успела я оглянуться, как прошло несколько месяцев, снова наступило лето, и пора было посылать подарок для Джошуа Мейсона, недавно родившемуся в далеком солнечном краю. Я купила подарок в магазинчике «Дар Небес», который открылся в недавно построенной нами Галерее Виа Венето в Колумбусе, а через две недели получила ответное письмо от Клео.

«Мэйсоны

570 Н. Палм Драйв

Беверли-Хиллз, Калифорния

10 июня 1972 года

Дорогая Баффи.

Мне ужасно понравилось твое одеяло для коляски и набор подушек, которые ты подарила нашему малышу Джошуа. Они прекрасно будут смотреться в коляске, которую Лео заказал в Англии. В Беверли-Хиллз английские коляски так же обязательны, как и немецкие автомобили (кроме «роллсов», конечно).

Мы переехали в новый дом. Это чудная гасиенда. В два этажа. Как ты поняла по нашему адресу (кстати, не забудь его себе переписать), мы живем на Палм Драйв в северной части города. То есть там, где НАДО. Наш дом находится в ряду 500-х номеров, а чем «выше» ты живешь, тем престижнее. Лео не успокоится, пока мы не доберемся по крайней мере до 800-х номеров. Но он говорит, что жить там, где мы живем сейчас, все-таки лучше, чем в Долине. Я заметила, что сам Боб Хоуп живет в Долине, и каждый знает, что он богат как Крез. На что мне Лео ответил, что Боб может себе это позволить: всем известно, что ему принадлежит половина Долины (я говорю о долине Сан-Фернандо).

Излишне говорить, что у нас есть бассейн (Лео совершенно не умеет плавать, но ему хотелось иметь бассейн просто так, для красоты). Тут хорошо принимать гостей. Что мы и делаем. Мы переехали в этот дом, когда Джошу исполнилось лишь три месяца, а Лео заявил, что необходимо немедленно устроить новоселье, поскольку ему хотелось ублажить одного исполнительного продюсера (чтобы заключить нужный контракт). При этом мы успели обставить дом только наполовину и, конечно, не отделали его. К счастью, мама еще с нами, иначе одна, да к тому же с ребенком на руках, я бы не справилась.

Ты же знаешь, какой Лео требовательный. Он хотел, чтобы в доме все было так, как он задумал, а у нас в запасе была только неделя! И пять вечеров подряд до назначенного дня он ходил по комнатам и кричал: «Больше ламп! Здесь темно, как в морге! Мне нужно больше, ламп!» Я пыталась объяснить, что на поиски ламп уйдет больше времени, чем на поиски мебели. Но поверишь ли? На следующий день я пошла по магазинам и купила эти самые лампы — целых восемь штук! А за два дня до приема Лео вбил себе в голову, что диван в его рабочем кабинете не того цвета, и нужно срочно переменить обивку. Спорить с ним было бесполезно. Я знала, что мне не найти сумасшедшего, который согласился бы обивать диван за два дня до приема, и взялась за дело сама. Всю ночь я выкраивала и насаживала материал на БУЛАВКИ, а потом мне оставалось только перекреститься, чтобы какая-нибудь булавка не застряла у гостя в заднице.

И мы успели подготовиться к приему. А Лео сказал: «Вот видишь! Можешь, когда пожелаешь. Все, что от тебя требуется, это взять пример с меня и приложить усилия». В тот момент мне захотелось пристукнуть его, но, по правде говоря, в день приема я подумала, что он пристукнет меня, потому что нам не прислали обещанных продуктов. Мне казалось, что сейчас либо он убьет меня, либо его самого хватит удар. Выяснилось, что поставщики перепутали числа. Я не могла осуждать Лей за его вспышку. К нам вот-вот придет сто пятьдесят человек, а еды нет! Тогда я сделала единственное, что мне пришло в голову — помчалась прямо в «Нейт и Элс» (это здешний магазин деликатесов, в котором продают настоящую нью-йоркскую солонину) и скупила все, что там было. Потом побежала в «А Фонг» (китайский ресторан в соседнем доме) и забрала все яйца и жареные ребра. К счастью, злополучные поставщики все-таки прислали несколько официантов (я пригрозила, что ославлю их на весь город, если они не выполнят нашу просьбу).

Но вопреки всему, вечеринка прошла замечательно. Мы принимали гостей у бассейна, погода стояла божественная, Джошуа ни разу не захныкал, а Лео договорился о своем контракте.

Как я уже сказала, мама пока еще живет с нами, хотя купила себе двухкомнатную квартиру на Уилшире и переедет туда, как только строительство дома будет полностью закончено. Она очень нам помогает. Она внесла деньги за наш дом. Мама вообще всегда нас поддерживала. Она любит Лео, к тому же она одна из тех немногих людей, которые ему нравятся. Знаешь, самое смешное то, что Лео убеждает ее сделать пластическую операцию. Он даже присмотрел ей парочку кавалеров! Женщинам за сорок здесь живется невесело. Ведь вокруг столько пикантных крошек, которые предпочитают флиртовать с солидными мужчинами, способными что-то для них сделать. (Думаю, я не рассказываю тебе ничего нового). Практически каждый пожилой мужчина, с которыми работает Лео, бросил свою старую подругу и подыскал себе что-нибудь более свеженькое. И пожилым женщинам почти некуда пойти развлечься. Никто за ними не ухаживает, и им приходится довольствоваться тем, что есть — то есть заботами о собственном доме и уплатой счетов. Даже на приемы их никто не приглашает. Конечно, мама всегда старалась держаться в форме. Кто знает? Может быть, когда она подтянет морщины, ей еще удастся кого-нибудь подцепить. Правда, говорят, что после операции человек выглядит примерно на десять лет моложе. И если мама будет выглядеть на сорок, не знаю, имеет ли вообще смысл затевать это дело. По-моему, в Голливуде это не поможет.