Он резко засмеялся.

— Ну конечно. Это так же верно, как и то, что океанская вода не соленая. Ты рассердилась, хорошо…

— Я не люблю, когда на меня давят и лезут мне в душу.

— Даже я?

— А кто ты, собственно, такой?

— Человек, который тебя любит.

Наступила мертвая тишина. Эти слова ошеломили их обоих, и они сидели теперь плечом к плечу, пытаясь понять, что же делать дальше.

Эдвард пожал плечами и запустил руку в свою шевелюру.

— Кажется, мы оба удивлены.

Джейми кивнула. Ее глаза были огромными, как блюдца. Она осторожно посмотрела на него, разглядывая его подбородок, линию его рта, сведенные брови.

— Я… я не знаю, что сказать.

Из его груди вырвался полустон, полусмех.

— Это уже о многом говорит само по себе.

— Нет, дело в том, что я… просто я не ожидала от тебя этих слов.

— А я и не собирался этого говорить. Это произошло само собой. Как твоя картина, Джейми. — Снова дразнящий смешок откуда-то из глубины. — Но, мне кажется, что это было и так очевидно.

— О!

— Да, «О!». Если бы это было не так, я бы не пригласил тебя сюда, — добавил он. — Я говорил тебе, что значит для меня это место. Я никогда никого не привозил сюда… до сегодняшнего дня.

Джейми начала бить дрожь. Ее дыхание стало слишком частым, слишком поверхностным. Она знала, что это — признак надвигающейся абсурдной паники, с которой ей никогда не удавалось справиться. Стараясь скрыть это от Эдварда, она заложила руку за голову, откинулась назад и закрыла глаза.

Его голос был теплым, как прикосновение, а прикосновение таким нежным, что на глазах у нее выступили непрошеные слезы.

— Давай, Джейми, поспи немножко. Я разбужу тебя, когда мы приедем.

Джейми, считавшая себя трусом, как трус, крепко сомкнула веки, призывая сон.

Увидев дом, который ждал его, притаившись среди сосен, Эдвард почувствовал прилив сомнений. «Что я делаю? — подумал он. — Я сошел с ума? Это же мое убежище, единственное безопасное место в целом мире. Как я мог пойти на это?» Какое-то мгновение он боролся с искушением повернуть назад и положить конец всей этой глупости. Но та сумасшедшая картина и эта красивая женщина были слишком неотразимы. Это был неподвластный ему поворот судьбы.

Он тихонько покачал головой и пробормотал: «Придется тебе посмотреть, что из этого получится, Рокфорд. У тебя нет выбора».

Протянув руку, он нежно тронул Джейми за плечо.

— Джейми… проснись. Мы приехали.

— Ч-что? — испуганно произнесла она, все еще находясь во власти сна. — Что случилось?

— Ничего не случилось, моя спящая красавица. Мы приехали. Давай я помогу тебе.

Прежде чем она успела возразить, он поднял ее на руки и понес по дорожке к дому.

Она подняла голову и, открыв глаза, увидела, что светит луна. Она как будто уснула в реальном мире, а проснулась в волшебной сказке. Эдвард нес ее мимо живой изгороди из ежевики, а впереди их ждал заколдованный замок.

Это было волшебство.

Потому что она знала этот дом, он был в глубине ее сердца, ее души. То, что видели ее глаза, подтверждала ее душа. Этот дом, этот прекрасный дом! Она видела его в мечтах. Она нарисовала его волшебными красками. Увидев старинную каменную кладку, любовно уложенные старые камни, крепкую каменную трубу, она представила, как уютно горит в камине огонь. Она воспринимала его тепло как выражение дружеского расположения.

Однако Джейми по инерции съежилась и застыла в его руках. Может быть, они слишком спешат? Может быть, она слишком многого ждет?

— Джейми? В чем дело? — спросил он, почувствовав, как она неожиданно напряглась.

— Ничего, — прошептала она ему в грудь. — Все в порядке, ты можешь опустить меня.

Ее нервозность придала ему храбрости.

— А я, может быть, не хочу опускать тебя, — поддразнил он, прижавшись своей щекой к ее щеке. — Может быть, я отнесу тебя на мою лужайку и буду держать тебя там всю ночь. Ложем твоим будет клевер, а крышей — звезды.

— Может быть, ты просто, как и я, боишься войти в этот дом.

Она понимающе взглянула на него. Светлые брови поднялись над огромными серыми глазами.

Он поставил ее на ноги. На его губах играла слабая улыбка.

— Ну тогда нам остается только одно, правда? Идем!

Взяв ее за руку, он повел ее по деревянным широким ступенькам крыльца вверх, остановился у двери и вынул ключ.

Джейми скользнула взглядом по фасаду.

— О, Эдвард, какой он красивый, даже красивей, чем я помнила.

— Помнила? — переспросил он и похолодел.

— Воображала! — поспешно поправилась она. — Мечтала. Не знаю. Но он прекрасен.

Она повернулась и дотронулась ладонью до массивной двери. Деревянная поверхность была гладкой, как шелк. Она казалась теплой и живой. Джейми потрогала дверной молоточек, вырезанный из дерева в форме птицы. Она подняла его и отпустила, прислушиваясь к эху звука, который, она знала, отражался в комнатах, рисовавшихся ее воображению.

— Ты можешь входить, Джейми, — прошептал Эдвард, распахивая дверь.

Но, как и всегда, Джейми удивила его. Она протянула ему руку.

— Давай войдем вместе, Эдвард. Мы должны войти в дом вместе.

Он глубоко дышал, не показав и вида, что почувствовал, как боль, будто стрела, пронзила ему сердце. Все вокруг, каждое слово, каждый жест, звезда на небе, казалось, было исполнено странной и прекрасной значимости. Он сделал глубокий вдох и взял ее за руку.

Он входил в эту дверь сотни раз, но никогда так, как сегодня.

В камине потрескивал огонь, который по просьбе Эдварда разжег присматривающий за домом сторож. Сегодня этот огонь казался сказочным, а язычки пламени — танцующими духами.

Очень высокий потолок пересекали деревянные балки. Когда-то они были деревьями, растущими вокруг. Казалось, что лес шагнул в дом, принеся с собой всю свою мрачную загадочность.

Это был его дом, и в то же время не его. Это был его дом. Это была ее картина.

Они вошли в дом вместе, и воздух вокруг них пришел в странное легкое движение. Кажется, далеко внизу еле уловимо перемещалась земля, там, где ступали их ноги. Все было как всегда, и все было по-другому.

— Тебе нравится? — прошептал Эдвард.

— Мне очень нравится! — засмеялась она. Смех ее прозвучал так легко и спонтанно, что казалось, она оставила все свои сомнения на крыльце. — Здесь чудесно, Эдвард. Просто чудесно! И так много твоего! Не могу поверить, что не заметила сразу, как этот дом похож на тебя. — Дурачась, она поджала губы, напрягла подбородок, распрямила плечи и продолжила, жестикулируя: — Взгляните, как все крупно и рельефно! Какие четкие и строгие линии! Непревзойденная планировка! Чуть суровая, но красивая, величественная. И несколько таких уютных местечек…

Взяв его под руку, она прижалась лицом к его плечу и улыбнулась.

У него замерло сердце. Это было то, о чем он всегда мечтал, чего так страстно желал. Но…

Не обращая внимания на его смятение, Джейми обняла его и, танцуя, увлекла дальше.

— Взгляни на этот огонь! Я знала, что здесь будет огонь. И мне нравится эта тахта. Смотри, здесь четыре… нет, пять подушек. Я знала, что здесь есть подушки. А это окно, видишь? — Она подошла к окну и, не раздумывая, отодвинула занавеску и выглянула в темноту за окном. — Видишь? Это я. В окне. Видишь?

Снова содрогнулась земля, отозвавшись дрожью в его душе. Эдвард позавидовал ее неожиданной уверенности. Глубоко в сердце он чувствовал страх и замешательство. Что здесь происходит? Что происходит с ними обоими? Реалист в нем требовал ответа. Должен же быть какой-то ответ.

— Иди сюда, — шепнула Джейми с другого конца комнаты. Но, прежде чем он успел ответить, она медленно подошла к камину. — Иди сюда, Эдвард, к огню.

Он облизал сухие губы. Его сердце застучало. Это был не тот ответ, которого он ждал, но он был неопровержимым.

Джейми улыбнулась ему.

— Иди сюда, Эдвард. Иди, посмотри на огонь вместе со мной. Смотри, какой радостный танец. Смотри, как огонь вспыхивает голубым и оранжевым. Смотри, как извиваются языки пламени. Иди сюда… не бойся.